Мичио покачал головой, садясь на пятки.

— Ловкость рук. Я всегда заменял твою пробирку на подставную. Айман неустанно изучал мою кровь.

— Он должен был узнать, — я похлопала по гематоме вокруг вены на локте. — Разве у мужчин не другой набор половых хромосом?

— Я предположил, что ты гермафродит или интерсекс* с атипичным набором половых хромосом (прим.: интерсекс – человек, рожденный с половыми признаками (хромосомы, половые железы, репродуктивные органы, гениталии и гормональные уровни), которые не совпадают с типичным определением мужского или женского тела).

— Что?

— Конечно же, это неправда. Кроме того, изучать хромосомы для определения пола — устарело. Я не пойду этим путем.

Он встал с колен и снова сел на край кровати.

— Твоя кровь подтвердила то, что я подозревал, — Мичио замолчал и стал теребить пальцами дырку в одеяле.

— Хочешь сказать, это то, что заставляет твое лицо так кривиться?

— Ты быстрее мутантов. Ты можешь контролировать их акустически. Ты могла видеть их сегодня вечером снаружи, с Сираджем, когда я не мог. Верно?

Я кивнула.

— Теперь, есть пауки. Они — твои хищники. Их влечет к тебе. Поэтому Дрон особенно агрессивен в твой адрес. Он никогда никого прежде не кусал. Так на него повлияли гены паука в его геноме, это его инстинкт — поступать так с тобой. И есть еще кое-что, — он встал и жестом показал мне следовать за ним за пределы клетки. Мы остановились перед зеркалом над раковиной в ванной.

Полотенце появилось передо мной, когда Мичио снял с меня позаимствованную у него рубашку. Затем он предложил мне маленькое зеркальце из ящика и развернул меня спиной к раковине. Я подняла зеркальце, когда Мичио убрал мои волосы на плечо, чтобы обнажить спину. Черные пятна размером с пятицентовую монету покрывали мою лопатку.

— Так вот чем ты меня донимал. Я действительно понятия не имею... — я стала пятиться, чтобы поймать лучший обзор, пока моя задница не ударилась о раковину. Я увидела округлое пятно, контур которого был неестественно ровным, идеальным. Я потянулась рукой через грудь и коснулась его. — ...что это? — я не почувствовала ни боли, ни других ощущений. Дрожь пробежала по моему позвоночнику, когда я поймала в отражении его восхищенное выражение.

— Я знаю, — он поднял мою руку. Отражение поймало еще четыре черных точки, каждая такого же размера и формы, как и первая. Три пятна было на одной лопатке. Два — на другой. Они выглядели как чернила под кожей.

Мичио проследил пальцем точки, соединяя одну с другой невидимой линией.

— У тебя не было их, когда я осматривал тебя в самолете, когда мы летели на Мальту. Они появились после того, как ты потеряла сознание в зале. Это был первый раз, когда ты попыталась контролировать тлю?

Зеркало задрожало в моей руке. В горле пересохло.

— Да.

— Каждый раз, когда ты подаешь им сигнал, появляется новая точка. И твои глаза...

— Мои глаза?

— Я знаю, когда ты общаешься с ними, потому что твои глаза становятся черными. Твои радужки. Твои склеры. Все чернеет как смоль.

Мое дыхание стало поверхностным.

— Звучит... плохо.

Он отрицательно покачал головой.

— Это хорошо, Иви. Ты имеешь общие генетические характеристики с кокцинеллидой, божьей коровкой. Ты демонстрируешь ее сильные стороны и ее слабости. И все же, ты все еще человек, — его зрачки расширились. — Усовершенствованный человек, адаптированный убивать тлю.

Дрожь прошлась по моему телу. Я протянула ему зеркало.

— Мне нужно принять ванну.

Мичио повернулся ко мне спиной и стал наполнять ее. «Все еще не доверяет мне?» — задалась я вопросом.

— Я могу искупаться сама.

— Твои раны нужно очистить и зашить. А я все еще твой врач.

Кроваво-красный рубец стягивал мою руку. Откуда он взялся? Я подвигала челюстью, и боль тысячью иголок пронзила мою голову. Кровь из раны на внутренней стороне щеки оставила противный привкус во рту.

Он купал меня десятки раз, но этот раз ощущался другим. Я спустила воду в унитазе, и любопытство заставило меня забраться в ванну.

Мичио перегнулся через край и опустил губку в воду.

— У нас есть одна неделя. Мы не станем ждать твоих стражей, — сказал он.

«Моих стражей?»

Мичио вымыл мою раненую руку и положил ее на бортик ванны.

— Дай этому высохнуть.

Пока он пытался сосредоточиться на порезах на моем лице, я осознала, что это купание было другим и для него. За его профессиональными движениями крылось нечто, характерное для мужчины в присутствии обнаженной женщины. Я видела бисеринки пота на его лбу, глаза, которые он старательно отводил, дрожь его пальцев. Я находила странное утешение в знании, что я привлекаю его так же, как и он привлекает меня. Это казалось таким человечным с его стороны.

Когда Мичио стал касаться легкими движениями области вокруг моих губ, он заговорил:

— Ты можешь контролировать армию мутантов. Нам лишь нужно отточить твои команды. Ты должна заблокировать связь Аймана с его охранниками. И ослепить его. Тогда у нас будет шанс.

«У нас?», — удивилась я. Мой живот затрепетал.

— Командовать ими, но как? У меня начинается оглушительная головная боль. Кровотечение из носа. Я теряю сознание через считанные минуты.

— Ян, — раздался его тихий голос.

— Ян?

Мичио поднял и поставил свою сумку на унитаз, потом стал копаться в ней, пока в его руке не появились запечатанная упаковка игл и нить.

— Я не могу объяснить изменение пигмента в твоей коже и глазах без дополнительных анализов. Я пытался связать это с синяками, сильным шоком, потерей крови, укусами пауков. Медицинского объяснения я не нашел, — он потрогал рану на моей руке. — Я зашью ее первой. Готова?

По моему кивку игла проткнула мою кожу. Протягивание нити было неприятным, но не шло ни в какое сравнение с болью, которая была, когда я штопала себя в ванной Рорка.

Мичио отрезал нитку, пытаясь прочесть выражение моего лица.

— Ты доверяешь мне, ведь так?

— Если бы не доверяла, то не разговаривала бы с тобой об этом, пока ты пялишься на мои сиськи.

— Я не... — его взгляд метнулся к моей груди, мои соски выглядывали из пены. Румянец омыл его золотистую кожу, и он поднес иглу к моему улыбающемуся рту. — Мы знаем... — Мичио прокашлялся, избавляясь от хрипотцы. — Расслабь губы, Иви.

Моя улыбка стала еще шире. Его всегда так просто было вывести из себя? После нескольких попыток я, наконец, расслабила мышцы щек.

— Мы знаем, что божья коровка — хищник тли. Видя, как ее физические характеристики проявляются в тебе... я подумал, возможно, это мимикрия. Форма адаптации, способствующая твоему выживанию. Или, возможно, это целенаправленная эволюция, — он взглянул на мое лицо. — Производная от четырех первоначал Аристотеля, где адаптация происходит ради причины, конечной цели, — Мичио сделал очередную дырку в моей коже. — Что нам известно, так это то, что твои адаптации — не случайность, а бесспорные функции твоей защиты.

Я обдумала его гипотезу.

— Так это твои теории о том, как я... эволюционирую. Но почему я впадаю в какой-то шок?

— Повернись, чтобы я смог обработать другой глаз.

Он уставился на свои колени, когда я повернулась.

— Ты знакома с понятиями «Инь» и «Ян», и их взаимоотношениями с телом?

— Не понимаю, о чем ты.

— Ян воплощает мужские силы природы. Это яркая вспышка солнечного света. Крепкая скорлупа пингвиньего яйца. Глина, затвердевшая и обожженная на солнце. Он балансирует с Инь, его женской противоположностью. Например, бархатный лепесток, раскрывающийся под полуночным небом. Сокращение червя, толкающего почву. Бурление ледяной воды весной, — Мичио сделал паузу. — Ты чувствуешь внутри себя холод или заторможенность, когда тебя накрывают вибрации?

Я подумала об этом и ответила:

— Да, но только когда я позволяю симптомам зайти далеко. Подобное случилось, когда я потеряла сознание.