Альпин

Гродерахш

Андрей любил приходить в Город Призраков по ночам, когда работы заканчивались, и реставраторы с туристами расходились по домам и отелям. Никто, кроме него, не решался оставаться здесь в темноте, и на всей территории комплекса, превышающей квадратный километр, Андрей находился в полном одиночестве.

Циклопические сооружения из черного блестящего камня вовсе не пугали его. Изогнутые колонны, странного вида огромные чаши и неправильной формы арки завораживали Андрея, он готов был часами бродить по Городу, поглаживая блестящий камень, и разговаривать с Городом. А Город отвечал. Сначала это был едва слышный шепот, но в последнее время Андрею казалось, что он начинает различать слова. Он повторял эти звуки, и ему казалось, что Город благосклонно улыбается. Андрей был почти уверен, что слово "гродерахш", которое часто произносил Город, означало "друг".

Реставрация, длившаяся больше семи лет, наконец, завершилась. Оставались еще мелочи, требующие доделки, но в целом можно было сказать, что город возрожден. Гигантская работа сотен людей, в результат которой отказывались верить многочисленные скептики, была завершена.

Что делать дальше, Андрей не знал, но был уверен, что скоро обязательно узнает. Он стоял в центре Города под огромными звездами, и ни о чем не думал. Тысячи планов, научных работ, политических дрязг и хозяйственных забот здесь, в центре ночного Города Призраков, отступали куда-то на задворки сознания. Стояла полная тишина.

Внезапно Андрей скорее почувствовал, чем услышал поблизости какое-то движение. Он повернул голову.

Из сооружения, стоявшего в центре открытого зала, и которое Андрей условно называл про себя алтарем, вывалился человек.

*Семь лет назад*

- Черт, где ты так научился трепаться по-французски? - спросил Мугамба.

- Просто способности к языкам, - пожал плечами Андрей. - Врожденные, наверное.

Мугамба небрежно махнул пальцем, и слуга, стоящий на другом конце балкона, бабочкой порхнул к беседующим, налил красного вина в изысканные бокалы и так же незаметно удалился.

- Я испытываю огромное удовольствие, беседуя с тобой! - Мугамба пригубил вино и довольно почмокал толстыми губами. - Другие пытаются говорить со мной по-английски, бр-р-р-р! Особенно китайцы - ты не представляешь себе, какой это ужас!

Андрей рассмеялся. Мугамба, диктатор Малензии, был отъявленным расистом. Выглядел он так, словно сошел со средневековой иллюстрации, изображающей африканского людоеда: огромный, чернющий, толстый, с бешеными глазами, носом-картошкой и губами-подушками. Этим с удовольствием пользовались международные средства массовой информации, расписывая ужасы диктаторского режима. Стоило читателю увидеть фотографию Мугамбы, и он верил любому кошмару, написанному в газете.

- Ты закончил Кэмбридж, что ты имеешь против английского? - спросил Андрей.

- Я еще и Гарвард закончил, разве это что-то меняет? - грустно сообщил диктатор.

- Отличное вино, - отметил Андрей, отпивая из бокала.

- Анжуйское, - ответил Мугамба. - Некоторые снобы воротят нос, но что бы они понимали?

С балкона диктаторского дворца открывался изумительный вид: казалось, будто собеседники парят над океаном.

Андрей вздохнул.

- Мугамба, я крайне признателен тебе за гостеприимство, но мне хотелось бы узнать, зачем ты меня пригласил.

Диктатор снова подозвал слугу. Когда тот собрался разлить вино, Мугамба просто отобрал у него бутылку и жестом отослал обратно. Налив себе полный бокал, он залпом выпил вино.

- Мой друг, я должен сообщить тебе, что вынужден отказаться от сделки.

Он виновато поглядел на Андрея и будто бы даже немного уменьшился в размерах.

Андрей с досадой хлопнул ладонью по столу.

- Снова-здорово! Мугамба, мы же, кажется, уже прошли этот этап? Все эти "я не торгую своей территорией", "что скажут граждане", "придется все карты менять"... Мне помнится, полтора миллиарда долларов показались тебе неплохой платой за кусок пустыни размером двадцать на двадцать километров в самом дальнем углу Малензии?

- Да, мой друг, все так, но...

- К тому же, я уже заплатил! Ты что, вернешь мне деньги?

- Верну! - диктатор сморщился, как от зубной боли. - Возможно, не все и не сразу...

- Мугамба, друг мой, о разрыве сделки не может быть и речи. Ты продал мне это Богом забытое место, где даже скорпионы не живут! Продал! И денег ты мне не вернешь, а то я тебя не знаю!

- Я компенсирую! Хочешь, отдам за тебя свою любимую дочь?

- Прекрати издеваться! Объясни мне, что случилось?

Мугамба допил вино и оглянулся на слугу. На столике перед собеседниками материализовалась еще одна бутылка.

- Колдун племени хубу категорически против.

Андрей, будто не веря ушам, уставился на диктатора.

- Ты отказываешься от денег из-за какого-то колдуна? Ты отказываешься от процветания своей страны, лишаешь народ возможности выбраться из нищеты и пожить с чувством собственного достоинства только из-за того, что какой-то колдун тебе это запретил? Ты - правитель Малензии, без разрешения которого даже муха цеце буйвола не укусит?

- Не какого-то, а моего однокурсника по Гарварду. Сотонга - очень хороший колдун. Он никогда не ошибается. Он говорит, что Долина Призраков - плохое место.

- Вот и отдай ее мне! Одной заботой меньше.

- Ты не понимаешь. Я не могу идти против воли колдуна. Он может устроить волнения, а ты знаешь, как мне сейчас нужны беспорядки. Две трети моего населения - хубу. Черт, да я и сам - хубу!

- Через пятнадцать-двадцать лет твоя страна могла бы стать главной силой в Африке!

- Не преувеличивай, мой друг...

- Я скорее преуменьшаю. Дороги - лучшие в мире - раз! Опреснительные установки, в избытке снабжающие страну водой - два. Технологии, позволяющие получать практически дармовые строительные материалы прямо из песка, которого в твоей стране в избытке - три! Энергонезависимость - четыре! Если при этих условиях ты умудришься не сделать Малензию сильнейшей державой на континенте, тебе не стоило становиться президентом.

- Ты все-таки офигенно говоришь по-французски! - вскричал Мугамба. - Ты снова меня почти убедил! Есть одно "но". Ты не знаешь жизнь. В науке ты разбираешься, наверное, неплохо, раз умудрился разбогатеть на своих изобретениях. Но я тебе скажу одну вещь: никто не позволит моей стране стать сильной державой. Мир уже давно поделен между крупными игроками, и им не нужны соперники. Как только Малензия начнет поднимать голову, ее просто прихлопнут.

Андрей жестко посмотрел диктатору в глаза.

- Я защищу тебя от внешней угрозы. Со своим народом, если случатся волнения, разберешься сам, зато "крупных игроков" можешь не бояться.

Мугамба тоже посерьезнел и тихо спросил:

- Еще одно твое изобретение?

Андрей кивнул.

- И не одно. Ты только губу не раскатывай: захватнические войны я тебе помогать вести не собираюсь. А от внешней агрессии защищу.

Мугамба надолго задумался.

- Ладно, - решил он, наконец. - Сотонгу беру на себя. Ковыряйся спокойно в своих каменюках. Объясни мне только, зачем ты - талантливейший ученый и один из богатейших людей планеты - занимаешься подобной ерундой. Лавры Шлимана не дают покоя? Не мелковато для тебя?

- Плевал я на Трою и на Шлимана, - ответил Андрей и поднялся. - Он занимался тем, что в земле, а мне всегда были нужны только звезды.

- Как тебе в этом поможет Долина Призраков?

- Разберемся, - сказал Андрей.

Мугамба тоже встал со стула.

- Насчет дочери я, кстати, не шутил. Я пришлю ее тебе.

- Спасибо, я не собираюсь жениться.