– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила, когда я подошел ближе.

– Да, у меня немного странная ситуация.

Булочка с Корицей смотрела на меня мгновение, вероятно, ожидая, что я поведаю о деталях неудачной групповушки или о соседях, варящих мет в подвале.

– Вчера я застрял в лифте в «Берлингтон-Тауэре» на час с небольшим, – начал я с самого начала.

– И вы хотите сообщить об этом? – она, казалось, заскучала от моих слов, я же качнул головой и задался вопросом, в какой именно сектор между скучным полицейским отчетом и «охренеть, вы, ребята, должны это услышать» я попаду.

– Нет, это совсем не так, – продолжил я. – Со мной в лифте застряла женщина. У нее с собой был грызун – хомяк. Кажется, она говорила, что его еще называют лесной крысой с пушистым хвостом.

Булочка с Корицей продолжила на меня пялиться, наверное, удивляясь, когда я перейду к делу. Вряд ли мой рассказ – самая странная вещь, что она выслушала за неделю, но вряд ли и самая здравомыслящая.

– Так или иначе, хомяк спрятался в моем ланч-боксе, и теперь я не знаю, как добраться до девушки, чтобы вернуть Бартоломью.

– Бартоломью?

– Так зовут грызуна. Он сейчас у меня дома, жует грибы. Обычные белые грибы. Не поганки или галерины или что-то в этом роде. Я прогуглил. Белые грибы не ядовиты для крыс.

Я перестал говорить, когда понял, что болтаю слишком много и, вероятно, похож на сталкера. Эти мысли об уместности подобных разговоров, вероятно, должны были посетить меня три минуты назад.

Женщина все также смотрела на меня.

– Вам нужна помощь, чтобы выследить женщину, которая застряла в лифте вместе с вами на час с небольшим, но не сочла нужным дать вам свою фамилию, номер телефона или какой-либо иной способ связаться с ней?

Ладно, звучало действительно подозрительно, когда это вот так повторили.

Я прочистил горло.

– Она сказала мне, что ее муж – полицейский, – добавил. – Вот почему я здесь. На случай, если у вас есть офицеры или детективы или кто-то еще, у кого есть жена по имени Лекси. Жена, которая потеряла животное.

Женщина смотрела на меня, будто у меня из ушей текло лаймовое желе, и я прокрутил сказанные мной слова в голове. Лаааадно, они звучали странно. Я это признаю.

– Сэр, – проговорила женщина наконец, в ее голосе появилась нотка сочувствия, – даже если бы я могла дать информацию о супругах сотрудников полицейского бюро, чего сделать, я уверяю вас, не могу...

– Мне не нужен ее домашний адрес или что-то в этом роде, – объяснил я. – Или даже ее номер телефона. Просто передайте ей сообщение.

Я хотел упомянуть о владельце Бартоломью, но остановился. Не буду доставлять Лекси неприятности из-за потери грызуна, которого ей доверили.

– Сэр, - снова начала Булочка с Корицей, строгость в ее голосе заставила мои орешки сжаться, – знаете ли вы, что на самом деле довольно часто женщины, которые чувствуют угрозу от мужчин, говорят, что у них есть муж в полиции?

Я тяжело сглотнул, стараясь прогнать ужас. Вообще-то, я не знал. Мог бы догадаться, но мне даже не приходило в голову, что Лекси могла выдумать мужа. Тем не менее, меня немного обеспокоило, что я не заслужил ее доверия.

Нельзя заслужить доверие женщины за час, кретин! Или за пять минут, судя по тому, как на меня смотрит Булочка с Корицей.

– Для протокола, – я медленно выговаривал слова, – я честный парень, у которого даже не было штрафа за неправильную парковку. И если здесь есть офицер, чья жена Лекси ищет без вести пропавшего хомяка, то сообщите им, что животное в безопасности с Ноем Донованом из «Донован Стоунворкс». Это есть в телефонной книге.

Когда я повернулся, чтобы уйти, мне показалось, что, вероятно, такой вещи, как телефонная книга, больше нет. Эти книги все исчезли с появлением мобильных телефонов, ведь так? Неважно, меня не так уж трудно отыскать. Не так уж и много двухметровых каменщиков в Портленде. Уверен, что копы смогут найти мое полное имя, домашний адрес и группу крови примерно за тридцать секунд.

Не то, чтобы я все еще верил, что Лекси замужем за полицейским. Я вздохнул и вернулся к своему грузовику. Полагаю, я мог бы поискать её в интернете. На Facebook еще не пробовал, поскольку у меня нет учетной записи, и я не знаю фамилии Лекси. Ещё я мог бы повесить это объявление в «утраченные связи» на Craigslist, хотя слова подобного объявления приняли самый абсурдный вид в моем сознании:

«Ты: умная и красивая, с веснушками на плечах и мечтой о восхождении на Килиманджаро. Я: здоровенный тупица из лифта, который не играл в футбол в колледже, но у которого есть твой хомяк».

Я слегка улыбнулся, когда съехал с обочины и слился с транспортным потоком проезжей части. А потом резко затормозил. Потому что впереди, на фасаде кирпичного здания висела большая, овальная вывеска черного цвета с белым шрифтом. Название «Звездный Бар», но не это бросилось в глаза. Внимание привлек логотип, состоящий из знакомого разброса точек. Точная форма Кассиопеи.

ГЛАВА 4 

Лекси

– Я встречался с Памелой Андерсон несколько лет, пока не решил, что пора двигаться дальше, но она не справилась с этим и продолжала названивать...

Парень, сидевший передо мной на стуле, жужжал не переставая, пока я протирала полотенцем кованый медный прут и пыталась выглядеть заинтересованной. Прошел всего час после окончания обеда, поэтому для вечерней толпы в субботу днем было ещё слишком рано и, как и всегда, в «Звездном Баре» время еле-еле двигалось.

Это означало, что избежать общения с несколькими клиентами, балансирующими сейчас на барных стульях, не удастся. Парень, рассказывающий мне истории о своих бывших супермоделях, обычный и довольно безобидный. Но краем глаза я наблюдала за другим. Тот сидел на противоположном конце бара, и у меня от него мурашки бежали по всему телу. Он таращился на меня целый час, и это заставляло меня прижимать руки к груди, на случай, если ему что-то видно сквозь майку.

– Не поворачивайся к нему спиной, – предупредил Уотсон. – Ты же знаешь, как быстро могут передвигаться такие парни.

– Не будь параноиком, – бормотал Харлоу, нервничая. – Но будь осторожна.

– Повторить! – жуткий тип постучал бокалом о барную стойку. Я подпрыгнула, хотя от чего больше – от грохота или резкости в его голосе, которая заставляет меня нервничать, – не уверена.

– Сейчас подойду, – сказала с максимальным воодушевлением. Я отмерила коньяк и «Куантро» в шейкер, сосредоточилась на точности изготовления лучшего коктейля в этом городе, что освободило меня от необходимости смотреть в глаза или, не дай Бог, разговаривать с этим парнем.

Что-то в нем вызывало у меня дрожь.

– Да тебя от каждого парня бросает в дрожь, – заявил Уотсон. – Так смотрят на любую женщину, которая следит за собой.

– Неправда, – возразил Харлоу. – От Ноя у тебя нет мурашек.

– Да ну? – усмехнулся Уотсон. – Тогда почему ты не сказала ему, что одинока?

Я ударилась локтем о край бара, пока встряхивала шейкер, да так сильно, что увидела звездочки. Вскрикнула и уронила стакан, чувствуя себя бестолочью. Вот и еще одна причина назвать эту неделю отстойной.

Хуже всего, конечно, было потерять Бартоломью. Обнаружила это я вчера вечером, когда вернулась домой. Не спала всю ночь, обыскивая квартиру, и даже вернулась к «Берлингтон-Тауэр».

Невезуха.

Выжала лимонный сок в шейкер и посмотрела на часы. Осталось всего двадцать пять минут до вечерней смены, и я смогу сходить в типографию, чтобы забрать мои листовки с жалобной надписью «Пропал грызун!». Меня тошнило от одной мысли, что Бартоломью бродит где-то там один. Или ещё хуже...

– Эй!

Подняла глаза и увидела, что Жуткий Парень пересел, и сейчас был на другом краю бара. Как такое могло произойти?

Я сделала шаг назад и напомнила себе, что показывать страх нельзя.

– Ваш напиток почти готов, – уверила его. – Вы можете вернуться и занять свое место.