— А где же еще? Подвинься-ка.

Скайгард сдвинул меня на край кровати вместе с одеялом и развалился на своей половине как был, без рубашки. Брюки, к счастью, снимать не стал, за что я была ему благодарна. Мне и так хватило острых ощущений.

В комнате скоро совсем стемнело, раздавался только звук нашего дыхания. Я старалась дышать мерно и тихо, делая вид, что сплю.

Неужели это действительно происходит со мной? Я в комнате с мужчиной? Чужим мужчиной, которого я едва знаю. Он... Он мой муж! С этого дня и на всю жизнь! Ужасно!

— Маргарита, — услышала я вдруг его спокойный голос. — Я настолько тебе противен? Тебе невыносимо находиться рядом? Я знаю, что ты не спишь. Ответь.

Все-то он знает. Первым порывом было крикнуть: «Да-да, я ненавижу тебя!» Но я всегда старалась быть честной и прислушалась к себе, чтобы ответить правду. Я ненавидела не столько Скайгарда, сколько чудовищные обычаи моего мира. Меня продали, продали, как вещь. От обиды на родителей во рту стало горько, и слезы подкатили к горлу. А самое страшное — они думают, что желают мне добра...

— Я совсем не знаю тебя, Скай, — сказала я то, что чувствовала. — Я не знаю, какой ты. Но то, что пока узнала, мне не нравится.

— Хорошо, — ответил он.

И все. Больше я не дождалась ни слова.

Глава 12

Они вышли меня проводить. Мама, папа, Риан. С сестрами я попрощалась еще в доме. Они ревели, а я уже нет. Проснувшись утром, решила, что слезы все равно не помогут, никому до них нет никакого дела. Нет уж, сжать губы и вперед.

Мама поправила капюшон у меня на голове, подтянула тесемки, стряхнула с рукава водяную пыль — с утра зарядил мелкий противный дождь.

— Мы скоро навестим тебя, доченька. А потом наступит весна, и ты тоже обязательно приедешь в гости. Да, Скайгард? Ты ведь привезешь ее к нам?

— Конечно, — мой муж улыбнулся вежливой, холодной улыбкой.

«Конечно, не привезет, мама. И не надейся, ты видишь меня в последний раз...»

— Да, мама, мы обязательно приедем, — сказала я и поцеловала ее в мягкую щеку.

Обняла отца и брата и, не оборачиваясь, села в карету. Прощаться надо быстро, чтобы не разорвалось сердце.

Карета была та самая, дяди Хальдора. Лорд Ньорд договорился, что она доставит нас до границы Небесных Утесов, а после кучер вернет ее назад. А дальше мы как? Пешком? Или у границы дожидается другая карета? Пока на эти вопросы не было ответа, но, в конце концов, это не моя головная боль. Пусть Скайгард думает, как доставить в свой замок молодую жену.

Ехать далеко, почти два дня. Я села на неудобную скамейку и приготовилась к долгому путешествию. Слуги грузили мои сундуки и коробки. Скайгард пытался убедить родителей, что в новом доме для меня купят одежду, достойную жены горного лорда, да я и сама понимала, что легкие платья долин не подходят для сурового климата гор, но расстаться с ними отчего-то было до того грустно, что я настояла на том, чтобы взять с собой большую часть гардероба. Я надеялась на то, что смогу забрать с собой одну из служанок — очень хотела, чтобы Нелли поехала со мной, но лорды категорично заявили, что я получу новую служанку, в них недостатка нет.

Наконец тронулись. Скайгард сел рядом со мной, его отец напротив. Утром мы не успели перекинуться и парой слов, да и отъезд стал таким же неожиданным и быстрым, как сама свадьба. Я думала, что еще несколько дней проведу дома, но лорд Ньорд, извинившись перед моими родителями, сообщил, что надо ехать: неотложные дела ждут его в Небесных Утесах. Что же, они заберут с собой то, за чем приезжали...

Одно меня радовало: в пути у Скайгарда не будет возможности осуществить свое право мужа. У меня будет еще одна ночь.

— Как ты, доченька? — спросил меня старший Ньорд.

Его голос казался заботливым, но взгляд словно прожигал насквозь — лорд так пристально меня разглядывал, точно пытался заглянуть в мысли. Его ноздри подрагивали, будто он пытается уловить одному ему ведомый запах. Вдруг он помрачнел и посмотрел на Скайгарда.

— Сын, — сказал он тихо, но я вновь услышала те самые нотки, внушающие страх.

— Почему?

О чем он? Скайгард тряхнул головой и ничего не стал отвечать. Долгое время мы ехали в ледяном молчании. Долгое время — это почти вся дорога. Иногда мой муж и его отец перебрасывались короткими фразами. Некоторые слова звучали на незнакомом мне языке. А я и не знала, что в Небесных Утесах существует свой язык.

Несколько раз мы делали привал, чтобы перекусить. Я с радостью покидала карету, бродила по мокрой бурой траве, разминая затекшие ноги. В это время кучер расстилал покрывало, доставал корзину со снедью. Сырость пропитала хлеб, сыр горчил, а легкое вино отдавало уксусом. Аппетита не было, но я заставляла себя проглотить пару кусочков и сделать несколько глотков: силы мне понадобятся.

Позже, пока лорды заканчивали трапезу, я снова прогуливалась вокруг кареты, дышала свежим воздухом и не могла надышаться. Вот только пришлось достать из сундука зимнюю накидку, подбитую мехом. Чем ближе мы подъезжали к Небесным Утесам, тем холоднее становилось.

К вечеру второго дня уже можно было рассмотреть серые скалы, торчащие, как гигантские зубы, ощерившиеся в небо. Они выпирали из желто-алой массы лесов, еще не сбросивших последние листья. Пики скал, укутанные дымкой, терялись в вышине. Говорят, горные лорды строят свои замки на самых вершинах. Но разве это возможно? Ведь там так холодно и пусто... Я поежилась, но тут же запретила себе думать о плохом.

Спать в карете оказалось очень неудобно, так что я пребывала в каком-то забытье между явью и сном. Поэтому, когда Скайгард коснулся моей руки и сказал: «Мы на месте», мне почудилось, что это продолжение неясного сна, увиденного под утро.

Выглянула в окно: хмурый рассвет, очертания гор едва видны в тумане. Куда же мы приехали? Ведь здесь ничего нет.

— Выходи, — сказал Скайгард.

Я слышала, как кучер уже сгружает на землю мои сундуки. Я выглянула наружу, зябко запахивая на груди накидку. Муж, протянув руку, помог мне спуститься на землю.

— Где мы? — не удержалась я от вопроса. — Я не вижу замка. Далеко нам до него?

Даже дорога, по которой мы ехали, истончалась и превращалась из широкого тракта в тропинку, проросшую травой. Впереди я не видела ничего, кроме гор. Мы карабкаться на них будем, что ли?

— Передайте лорду Арне мою искреннюю признательность за карету, — услышала я голос старшего лорда: он прощался с кучером. — Скажите, что доставили юную Маргариту в целости и сохранности.

Я услышала, как звякнула монета, а следом еще одна. Лорд Ньорд был щедр.

— Но как же... — растерянно протянул кучер. — Я не могу вас оставить посреди дороги... Давайте я дальше повезу. Договаривались до границы Небесных Утесов...

— Это граница и есть, — резко оборвал его отец Скайгарда, но тут же смягчил голос. — Не о чем волноваться. Дальше мы сами.

Я долго смотрела вслед отъезжающей карете — последней ниточке, связывающей меня с домом. Даже если родители одумаются и захотят меня забрать, ладно, просто навестить хотя бы — они не смогут этого сделать. Кучер сможет довезти их только до этого места, а дальше дорога обрывается.

Скай взял меня за плечи и развернул к себе, заставив посмотреть в глаза.

— Маргарита, мы у врат Небесных Утесов.

— У врат? — заморгала я, не понимая. — Я не вижу...

— Увидишь, — тихо сказал он. — Скоро ты увидишь то, что никто из жителей низин не видел. Многое может тебя напугать... Но постепенно ты привыкнешь.

Меня пугал уже один его голос...

Он встал за моей спиной и осторожно подтолкнул вперед. И вдруг по воздуху точно пробежала рябь, я словно нырнула под воду, нарушив ровную поверхность реки. И все сразу изменилось. Сначала стало ощутимо холоднее, так что мурашки побежали по рукам. Потом я увидела, что горы, которые и так казались неприступными, словно раздались вширь и вверх, заслонили собою небо. А небо... Его блеклый осенний оттенок размытой лазури вдруг сделался насыщенным ультрамарином, бьющим в глаза.