Девушка не хотела с ними говорить. Она их видеть не хотела. Она хотела отдохнуть, прийти в себя, понять, что происходит. Одной. Наедине с собой. Без суеты вокруг. Без незнакомых людей рядом. Но понимала, что минуты через две они вернутся, и продолжат играть в гостеприимных хозяев. Интересно, а если притвориться спящей, оставят ли ее в покое? Хоть ненадолго? И девушка, не мешкая, легла на подлокотник. Закрыла глаза и сделала вид, что спит.

Когда Грэгор и Рон вернулись в гостиную с подносом, Лиза мирно сопела, удобно расположившись на диване. Волосы ее разметались на подушке, одна рука безжизненно свисала. Они в нерешительности застыли под аркой и переглянулись.

— Это тот самый человек? Про которого вы рассказывали? Третий жилец? — вполголоса спросил Рональд.

— Да, дружочек.

— Но это же девушка! Девушка!

— Ш-ш-ш, Рональд, тише! Разбудишь же. Да, девушка. Мне самому не верится, что скоро все закончится. Пойдем, не будем ей мешать. Мне нужно с тобой серьезно поговорить, — увлек он его на лестницу.

— Слушай меня очень, очень внимательно, Рональд, — продолжил доктор наверху, в захламленной комнате, предназначенной для нового жильца. Он закатал рукава и приступил к уборке, Рон последовал его примеру. — Лиза очень нужна Ярому. И ты даже не представляешь, насколько. И наша с тобой задача — сблизить их. Времени у нас мало, Ярый не может ждать месяцы, пока она к нему привыкнет, как, например, в твоем случае; процесс надо очень ускорить. Поэтому отныне и ты, и я — мы делаем все для того, чтобы она перестала его бояться. Говори про него, води ее к нему, отзывайся о нем хорошо. Это во-первых. Во-вторых. Девочка напугана. Она подавлена. Ей многое пришлось пережить. Поэтому, наша вторая задача — окружить ее любовью и заботой. Ей должно быть хорошо. Спокойно. Она должна чувствовать себя, как дома, она и есть дома, мы должны стать ей родными и близкими людьми. Не притворяться таковыми, а действительно ими стать. И, Рональд, Лиза не только Ярому нужна. И мне тоже. От нее теперь многое зависит, от нее зависит все, и я… мне… извини, — отвернулся доктор к стене, делая вид, что подбирает с пола старое ведро.

— Я очень постараюсь. Очень-очень. Не расстраивайтесь, пожалуйста, — тут же отреагировал Рональд, чуткость и проницательность которого с годами стала только выше.

— Я не расстроен, дружочек, наоборот. Просто, мы так долго ее искали и вот наконец нашли, а она же еще ребенок, Рональд! Ей всего шестнадцать лет! Я не был готов, не ожидал, и не знаю, справится ли она, не представляю, как она сможет, и захочет ли… Впрочем, тебе незачем это знать. Извини, но пока я не могу рассказать тебе всего. Но я очень на тебя надеюсь, Рональд.

— Я буду к ней как к королеве относиться и даже лучше, — заверил Рон хозяина, лицо которого быстро разгладилось.

— Ох, Рональд. Я говорил тебе, что ты — чудо?

— Говорили, — засмущался он. — Я за водой схожу. Тут полы, грязные…

«Скоро все закончится!» — стучало по вискам, когда кто-то на цыпочках проходил мимо гостиной.

«Все закончится!» — вздрагивала Лиза при каждом подозрительном шорохе.

«Закончится!» — замирало сердце.

Девушка лежала, отвернувшись к спинке дивана, и искренне надеялась, что со стороны не видно, как по телу пробегает крупная дрожь, и подложила руки под себя, чтобы никто не увидел, как они трясутся. Наверное, кто-то все же это заметил. Подкрались тихие шаги, и на Лизу лег теплый плед. Она перепугалась так, что задержала дыхание, и выдохнула только через минуту.

«Надо что-то делать!» — лихорадочно соображала девушка. «Скоро все закончится» — что он имел в виду? Что — закончится? Им нужна жертва? Они убить ее хотят?! Не известно, что именно им нужно, но ничего хорошего — однозначно, и отсюда надо выбираться, и как можно скорее.

Но как?!

Девушка решила дождаться ночи, чтобы под покровом темноты тихо улизнуть и укрыться где-нибудь в городе. Символическое ограждение стоит только с одной стороны участка, дорогу она запомнила. Если дверь окажется запертой, вылезти можно через окно. Главное — выбраться отсюда, незамеченной, добраться до города, а там уж она что-то, да придумает.

Мысль о предстоящем побеге здорово грела душу, плед согрел тело, и утомленную девушку разморило. Она долго лежала и терпеливо ждала, когда же голоса в доме и во дворе утихнут, а на улице стемнеет, и в итоге не заметила, как погрузилась в тревожный сон.

Когда Лиза распахнула глаза, в гостиную пробивался слабый розовый луч рассвета. Она подскочила, как ужаленная, откинула плед и на цыпочках прокралась к окну. Только-только начало светать, узенькая полоска солнца едва проглядывала из-за деревьев, озаряя их, словно пламенем. Она прислушалась. В доме стояла тишина, только черепица потрескивала на ветру. Двор со стороны ворот был пуст.

«Пора!» — скомандовала себе и бесшумно проскользнула к выходу, двигаясь в полутьме на ощупь. И когда до спасительной двери осталось всего ничего, Лиза задела ногой не то вешалку, не то канделябр — и предмет с грохотом повалился на пол.

Сердце подпрыгнуло, девушка прижалась к стене, стараясь казаться незаметной, и замерла. Сверху послышался шум, скрип двери и почти сразу на площадке крутой неприметной лестницы замаячил огонек свечи. Лиза едва не расплакалась, когда в мерцающем свете разглядела встревоженного Грэгора в пижаме.

— Вы куда-то собрались? — взволнованно спросил он.

— Это… не ваше… дело! — Лиза шагнула к двери, не спуская с доктора глаз.

— Лиза, постойте, — гораздо тверже сказал Грэгор и спустился на одну ступеньку.

— Не подходите ко мне!

— Лиза, успокойтесь и выслушайте меня, — и спустился еще на один шаг.

— Нет! Не трогайте меня! Уйдите, отстаньте, да будьте вы прокляты! — выкрикнула девушка и рванула к двери.

К счастью, она оказалась не запертой, и в следующее мгновение Лиза пересекала двор и дрожащими руками открывала ворота. В каждом кустике, в каждой тени ей мерещился Ярый, укрывающийся где-то здесь, совсем рядом, ведь не мог же он уйти далеко; и она едва удерживала рвущийся наружу крик ужаса, стрелой мчась прочь от опасного места.

— Да чтоб тебя! — выругался Грэгор и сбежал вниз по лестнице. Вышел на крыльцо и осмотрелся — только открытые ворота раскачивались на ветру, Лизы и след простыл. — Да чтоб ее!..

— Что случилось?

Сзади подошел сонный Рон.

— Лиза, сбежала. Рональд, дружочек, вся надежда на тебя. Меня она не послушает, Ярого перепугается до смерти!

Рональд не мешкая схватил рубашку с вешалки, наспех обулся и отправился следом за сбежавшей девушкой.

Лиза со всех ног бежала по дороге и, спотыкаясь, бросала короткие взгляды через плечо, опасаясь погони. Ноги промокли от обильной утренней росы, подошва неудобных туфель стала скользкой, она едва не упала пару раз на гладких камнях, но продолжала упорно мчаться вперед, не сбавляя скорости. Разгоряченное сердечко колотилось столь быстро, что было готово сгореть от нагрузки. Вскоре и в боку закололо, и кислорода стало остро не хватать; бег замедлился и перешел на быстрый шаг, а после девушка и вовсе остановилась, согнувшись пополам и жадно ртом хватая воздух.

«Нельзя останавливаться!» — встряхнула себя, с трудом выпрямилась и продолжила идти.

Утро, как назло, выдалось прохладным, противный ветер пронизывал насквозь, разгоняя стелющийся над землей туман. Лиза поежилась, всхлипнула и обхватила себя руками, пытаясь хоть немного согреться. До спасительного поворота на главную дорогу оставалось не так уж и много, а там и до города рукой подать — главное, идти и не останавливаться, и не позволить им схватить себя. И девушка шла, с надеждой вглядываясь вперед и с опаской оборачиваясь назад; но, чем ближе она подходила к повороту, тем медленнее передвигала ноги. Только сейчас Лиза задумалась — а что ее ждет там, в городе? Одинокая девушка, грязная, побитая, беременная. Да даже на дороге любой всадник сможет сделать с ней все, что заблагорассудится, потому что она от нищенки, за которую никто не заступится, не отличается ничем. А в Райтоне? Куда там идти? К кому? К Тиму, что предал ее? К отцу, который грозился убить? Слоняться по улицам, побираться, загнуться от голода или ждать, пока ее завербуют в один из многочисленных борделей? Куда?!