— Теперь наш черед кусать, — грозно прогремел броненосец. — Ну-с, с чего начнем: с головы или хвоста?

Он надеялся запугать дерзкого Барракуда, но его ждало разочарование.

— С головы! — гордо ответил Барракуд. — Ну, кусай! Чего не кусаешь? Думаешь, я склонюсь перед тобой? Напрасно ожидаешь! Плюю на твой нос!

И он действительно плюнул (правда, в воде это получилось не очень эффектно).

Дольф был очень юн и опыта жизни накопить не успел. Но долгие часы созерцания проходящих на Гобелене героических подвигов все же не прошли для него даром. Принц научился, например, отличать истинного храбреца от притворщика. И он почувствовал, что в самой дерзости Барракуда есть что-то покоряющее.

— А не лучше ли… — начал Косто.

— Ладно, — сказал Дольф. Теоретически он уже знал, что значит — благородно поступить с противником, и теперь решил применить это знание на практике. — Барракуд, ты достоин уважения. Я освобождаю тебя, но если ты желаешь сатисфакции, то я готов. От тебя потребуется одно — назначить время поединка.

Барракуд, удивленный, спросил:

— Как тебя зовут, незнакомец?

— Принц Дольф, сын короля Ксанфа.

— Что ж, принц, прощай! Может, когда-нибудь и встретимся.

Барракуд уплыл, а вслед за ним и его свита.

— Ты вел себя чрезвычайно достойно, Дольф, — похвалил скелет.

Дольф почувствовал прилив гордости. Скелет был скуп на похвалы, поэтому Дольфу было вдвойне приятно. Но счастлив он был еще и оттого, что понимал — похвала вполне заслуженная. Наконец-то ему удалось самому справиться с затруднительным положением, и неплохо справиться!

Подводный тоннель привел их во вторую пещеру.

Дольф выплыл на поверхность и подождал Косто.

Потом принц снова стал светящимся жуком и скелет вставил его в свою пустую глазницу.

Но не успел Косто сделать шаг, как толпа каких-то теней окружила его. Это были летучие мыши!

— Стой! — приказала одна из мышей. — Кто ты?

Говори!

Неужели опять все сначала? Конечно, мышь произнесла все на мышином языке, но жук все же понял суть высказывания. Он выбрался из глазницы и тут же превратился в летучую мышь.

— Я — принц Дольф, сын короля Ксанфа, — повторил он прежнюю формулу. — У меня дело государственной важности, и я требую дать мне дорогу.

Став мышью, он тут же заговорил на идеальном мышином, и крылатые твари без труда его поняли.

— Ты принц? — издевательски расхохотался предводитель мышей. — Ой не могу! Ой, сейчас от смеха лопну!

Вслед за предводителем послушно захихикали и остальные.

— Я назвал свое имя, — не обращая внимания на оскорбительный смех, спокойно произнес Дольф. — Теперь ты назови свое.

— Я Бэт Мэн, а это мой батальон, — ответил командир летучего отряда. — Мы тебя не пропустим, не надейся. Это наши владения.

— Чую я… — начал Косто.

— Потише ты, мешок с костями, — грубо оборвал скелета Бэт Мэн.

— А ведь мы стараемся тебе не грубить, — заметил Дольф, чувствуя сильнейшее желание нагрубить.

— ..что эти существа лишены такого достоинства, как рассудительность, — договорил Косто.

— Рассудительность мы точно ни в грош не ставим! — подтвердил Бэт Мэн. — Это ты верно подметил, остов ходячий!

Мыши и скелет хоть и говорили на разных языках, но, по всей видимости, отлично понимали друг друга. Дольф быстро нашел для себя объяснение этой загадки: скелет, житель тыквы, играющий роли в ужасных снах, волей-неволей должен быть полиглотом, потому что не знает, в чей сон попадет завтра, с .кем ему придется общаться.

— Раз слова до них не доходят, придется применить силу, — обратился к скелету Дольф.

— То есть вступить в бой? — уточнил скелет. — Знаешь, у нас мало времени. Разумнее — не обращать внимания. Но если они настолько экзальтированы, что непременно хотят драться, что ж…

Дольф не понял, что значит экзальтированы, и уже собрался спросить, но тут…

— Бей их! — крикнул вдруг Бэт Мэн. И отряд ринулся вперед.

Тут уж стало не до слов. Дольф с готовностью превратился в существо, освоению которого он посвящал долгие часы тренировок, ради этого забираясь в самые темные, самые пыльные, самые мрачные башни замка Ругна. Дольф превратился — в вампира! Обнаружив вблизи себя этот кошмар, крылатые солдаты Бэт Мэна с тревожным писком разлетелись кто куда. Их, обыкновенных, добропорядочных летучих мышей, зрелище вампира пугало не меньше, чем обыкновенного ксанфянина — зрелище огра.

Теперь путь к логовищу дракона ничто не преграждало. Но оно помещалось высоко на уступе скалы, и только летучее существо могло до него добраться. Оставив Косто ждать внизу, Дольф поднялся к заветному гнездышку, чтобы отыскать там драгоценный камень, и растерянно замер — гнездо оказалось просто усыпанным всевозможными изумрудами, алмазами, жемчужинами. Какой же из них русалкин камень?

— Какой же из них русалкин? — уже вслух повторил принц.

— Ищи не просто камень, а камень чистой воды, — подсказал снизу скелет.

— А как он выглядит? — сверху спросил Дольф.

— Ну, такой сверкающий и вместе с тем прозрачный…

— Да тут все такие.

— Знаешь, мне лучше самому подняться, — решил Косто.

Дольф — летучая мышь слетел на пол пещеры, превратился в огра и мощно вознес скелета к гнезду.

Он уж было хотел снова обратиться в мышь, но тут его ухо уловило какой-то шум.

— Он идет, он идет! — хором пищали из темноты летучие мыши. — И ваши кости разнесет, разнесет!

Дракон Кондрак вернулся и направлялся к своему логовищу. Это была неожиданность, и очень неприятная.

— Дольф, ты должен отвлечь дракона, а я тем временем постараюсь отыскать камень, — сказал Косто.

Легко сказать — должен. У Дольфа от этих слов мороз по коже пошел. И почему это Кондрак вернулся так скоро? Ведь еще немного, и они нашли бы камень и ушли бы тихо-мирно, а дракон, вернувшись, ничего бы не заметил.

Дольф расслышал шипение; это огнедышащий дракон плыл по воде. Теперь стало ясно: огненные драконы, когда им надо, могут превращаться в водяных. Хотя любопытно, куда они в это время девают свой огонь? Ведь если его не обезопасить, он может отсыреть?

Дракон с плеском всплыл на поверхность. А, теперь понятно! Дракон, когда плывет,

сдерживает огненное дыхание, а плывет он недолго, так что огонь не успевает намокнуть.

— КруШИ! КруШИ! КруШИ! — скандировали мыши.

Страшное шипение заклубилось навстречу приближающемуся дракону. Это Дольф превратился в гигантского змея!

— Рыбы донесли, что у меня в доме непрошеные гости! — проревел дракон. — Человек, состоящий из костей, и рыба-броневик. А тут какой-то змей. Чую, меня задумали обмануть. Тут оборотень замешался, не иначе.

Дракон оказался очень проницательным. Но, может, еще не все потеряно: Дольф изо всех сил зашипел и храбро ринулся вперед.

— Ну-ка, ну-ка, сейчас посмотрим, чем ты набит, — ошеломляюще спокойно проговорил Кондрак и расправил крылья. Дракон поднялся в воздух, раскрыл пасть — и сноп огня полетел вниз.

Дольф едва успел увернуться.

— Какой-то ты неуклюжий, — заметил дракон, явно готовя новую порцию огня.

И Дольф решил пока не поздно сменить форму.

Он превратился в огра.

— Без проволочки разорву на кусочки! — взревел огр.

Гигантский огрий кулак оказался в опасной близости от драконьего носа. Да, огр лучше, чем змей!

Теперь настал Кондраков черед уворачиваться. И тот сделал это так поспешно, что чуть не плюхнулся в воду.

Дольф неотступно преследовал дракона. В пещере было очень темно, но пламя выдавало дракона, указывая, где он находится.

Пол под драконьим гнездом был усыпан костями.

И Дольф решил воспользоваться ими. Он набрал охапку костей и запустил в противника. Кости, увы, оказались слишком легкими. Но тут же валялось и множество тяжеленных черепов, принадлежавших при жизни каким-то гигантским тварям. Дольф выждал, пока дракон приблизится, и швырнул в него глыбой черепа.