Вошел доктор Мерфи. Он, как всегда, вызывал представление о скелете, которого на несколько лет забыли на солнце.

— Садитесь, доктор! — поспешно воскликнул Лейверс. — Очень приятно иметь дело с умным человеком!

Не обращая внимания на ироническую улыбку Мерфи, я сделал вид, что зеваю. Через несколько секунд я забарабанил пальцами по столу.

— Перестаньте, — проворчал шериф.

— Извините, патрон, — смиренно ответил я. — Я взволнован слишком интеллектуальным оборотом беседы со времени прибытия доктора Мерфи.

— Запрещаю вам обращаться со мной как с идиотом, трепач! — бросил Мерфи. — Я ненавижу вашу вульгарность. Я зашел, только чтобы занести акт медицинской экспертизы. Но если это никого не интересует...

— Меня это интересует, — мрачно прервал его Лейверс. — Но боюсь, что я в этом одинок!

— Скажите мне, шериф, — примирительно произнес я, — мочились ли вы в постели, когда были малышом?

— Что? — зарычал он.

— Мне говорили, что этим можно объяснить отрицательные тенденции в развитии личности... Конечно, это просто гипотеза, — закончил я, пожав плечами.

— Виллер, предупреждаю вас! — негодующе закричал он. — В будущем держите при себе свои отвратительные гипотезы.

Доктор Мерфи тактично продолжал беседу. Он выпрямился и вынул из кармана какую-то вещь, которую бросил на стол шерифа, объявив мелодичным голосом:

— Господа, орудие убийства!

Я поднялся, чтобы посмотреть, Лейверс сделал вид, что не видит, как я взял кинжал и подбросил его на руке.

— Флорентийский кинжал? — спросил я у Мерфи, нахмурив брови. — Мне кажется, вы говорили о золотой инкрустации?

— В первый раз за 20, даже за 25 лет, я признаю, что попал пальцем в небо, — охотно ответил он.

Я продолжал:

— Это можно купить у барахольщика за доллар и пятьдесят центов, самое большее.

— Пятьдесят центов и конец! — бросил Лейверс.

— Я обожаю малышей, — внезапно произнес Мерфи. — У меня их было трое. Поверьте мне, сейчас самое время, самое подходящее время и место для игры.

— Может быть, вы правы, — обиженно произнес Лейверс. — В самом деле, на этот раз у нас с Виллером веские аргументы. Если мы не хотим поражения.

— Может быть, мы повторим все на докторе, патрон! — предложил я. — Вы воспользуйтесь тем, что он отвернулся, и ударьте его по голове, а я в это время сниму с него костюм и перережу большую артерию. Затем его отвезут в морг и...

— Может быть, замолчите? — предложил Мерфи.

— Я думаю, вы правы, — кивнул я. — Ну, так что там, в вашем медицинском заключении?

В его глазах появился отсвет сочувствия.

— Я предпочел бы, чтоб вы снова сели, — сказал он мрачно. — Это трудно переварить.

Лейверс опустился в свое кресло и запротестовал:

— Что вы такое говорите, доктор?

— Ол, — сказал Мерфи, повернувшись ко мне. — Вы видели труп раньше меня. Много было крови?

— Немного. Почти что не было.

— Совершенно верно. — Он прикусил губу. — Я констатировал, что нож вошел в солнечное сплетение и вышел в спине, вы помните?

— Помню.

— Ну так малютка Эрист была убита не этим ударом! — он глубоко вздохнул. — Я хорошо знаю, что очень часто убийцы ненормальные, но было бы желательно, чтобы существовали какие-нибудь рамки их сумасшедших изобретений.

— Например? — гаркнул Лейверс.

— Первый удар перерезал вену, — медленно объяснил Мерфи. — Жертва должна была потерять много крови... Убийца вытер кровь, а затем снова погрузил нож в рану. Только теперь нож прошел прежним путем.

— Это важно для установления часа смерти, доктор? — спросил я.

— Смерть наступила на два часа раньше, чем я думал сначала. И я еще не совсем уверен в этом. Убийцы настолько ненормальны, что от этого сам можешь свихнуться!

— В самом деле! — воскликнул Лейверс. — Это напомнило мне, что я получил сегодня рапорт по поводу маски и ножа. Ни малейших отпечатков пальцев на ноже. Что касается маски, то это грошовый пустячок, который можно найти в магазинах. Клиент сам проделывает в ней дырки для дыхания. Я думаю, что маску переделал сам убийца. Он приклеил кусочек белого меха, который, возможно, отрезал от старого ковра, и нарисовал глаза. — Он повернулся ко мне с заинтересованным видом. — Можно бы сказать, что виновнику было очень трудно скомпрометировать вашего товарища, специалиста по демонологии, Виллер!

— Возможно, — согласился я. — Я вскоре навещу его, так же как и крошку Росс. Это единственные лица, видевшие Диану Эрист в тот знаменательный вечер, когда она, обуреваемая ужасом, решила искать убежища в больнице. Логически может быть только одно объяснение: она присутствовала при убийстве Поля Трейверса. Согласны?

— Согласен, — проворчал шериф. — К сожалению, прежде чем представить этот аргумент на суде, мы должны найти труп Трейверса.

— Великолепно! — сказал я со зловещим видом. — Он исчез два месяца тому назад. От него теперь немного осталось, а доктор?

— Прошу вас, — запротестовал Мерфи. — Я составляю меню своего завтрака!

Лейверс передал мне несколько листков.

— Полник принес мне то, что вы вчера просили.

Я быстро пробежал документы. Сторожа у ворот ночью не заметили ничего особенного. В деле Нины Росс были даты, названные доктором Мейбери: жертва провела в больнице семь недель и уехала оттуда за неделю до убийства. Полник старательно приводит показания различных сиделок, лишенные всякого интереса.

— Скажите мне, доктор, — спросил я, — сколько весила Диана Эрист?

— Едва пятьдесят кило, — промолвил он. — Нельзя было поверить в это. Кости тонкие.

— Что вы хотите этим сказать, Виллер? — спросил Лейверс.

— Я думаю, не придаем ли мы слишком большое значение больничной ограде? Два с половиной метра в высоту. Угол, в котором был найден труп, по крайней мере в ста метрах от забора, патрон. Можно остановить в этом месте машину так, чтобы не слышали сторожа. Нормальный парень способен поднять пятьдесят килограмм и перекинуть их через стену! Это могут даже две женщины.

— У меня впечатление, что вы правы, — сказал Лейверс. — Если преступник кто-нибудь из пациентов, то почему он не воспользовался теми семью неделями, которые жертва провела раньше в больнице?

— Вот именно, — одобрительно кивнул я. — Если вы не возражаете, патрон, я примусь за дело.

— Вам нужен сегодня Полник?

— Нет, но я был бы доволен, если бы он вечером был со мной.

—- Очень хорошо. В таком случае я скажу, чтобы он шел отдохнуть.

— Я честно старался выслушать вас обоих, — вмешался Мерфи. — Но не впадайте в другую крайность: это отвратительно.

— Это не будет продолжаться, — ответил шериф.

В тот момент, когда я закрывал дверь бюро, два блестящих глаза бросили на меня взгляд, полный ненависти.

— Я ненавижу вас, Ол Виллер, — прошипел голос. Колеблющиеся парни попадаются на каждом шагу. Я поспешил к двери, перешагнул порог: стальная линейка ударилась в стену точно в том месте, где должна была находиться моя голова, если бы я колебался. Почти точно.

Вместо того чтобы ехать прямо в Нинед, я решил сначала зайти в синдикат. Я дошел туда меньше чем за десять минут. На фасаде большими буквами было написано: «Трейверс, Балден и К°». Вход охраняла какая-то странная личность, как будто только что сошедшая с экрана.

— Э? — сказал он мне с любезностью, достойной Великого века.

— Я хотел бы повидаться с мистером Балденом.

— Зачем?

— Мое имя Виллер, — уточнил я. — Если хотите, можно написать — по-лис-мен...

Но парень уже исчез. Молниеносно я был доставлен в элегантное бюро мистера Балдена, расположенное на втором, и последнем, этаже здания.

Я впервые видел Балдена близко. Сильный, с широкими плечами. Его загорелое лицо выражало упорство. Из-под черных густых бровей на меня холодно и недоверчиво смотрели серые глаза.

— Вы — Виллер, согласен, — сказал он, не вставая. — А я — Деней Балден.

— Вчера в Ла Вале мы разминулись, кажется, — сказал я очень любезным тоном.