– Деньги на клубнику есть?

– Пф-ф! – Пренебрежительно фыркнула Ника. – Все, я побежала!

– А еда, фильм и экскурсия по дому?

– Потом! Дело важнее!

Даже провожать не пришлось – вылетела за дверь, на ходу одеваясь, в не застёгнутых сапогах. Лифт, закономерно остававшийся на этом же этаже, забрал девушку и повез на первый этаж.

Я остался у открытой двери, привалившись затылком к холодной поверхности стены.

– Не пропадет, клубника в этом году удалась…

Тихонько подошел Димка, проживавший на этом же этаже. Остановился рядом, оперся о стену и долго молчал.

– Я передумал. – Сказал ему то, что он наверняка уже понял.

Наверное, уже месяц как.

– Их будет недостаточно. Она все поймет и простит. – Не настаивая, воззвал он к благоразумию.

– Не хочу.

Скверный ответ, не основанный на логике, не имеющий никакой практической ценности. Но и придумывать причины не хотелось.

– Справимся, – поддержал я друга, который наверняка переживал не меньше моего.

– Как всегда, – поддакнул он.

– Обеспечь ей негласную охрану. – Посмотрел я на лифт.

– Сделаем.

И мы продолжили падать. Падать все быстрее и быстрее, нацепив на ноги такую тяжесть, как Го и похищенная Аймара, как ограбленный банк и пристальное внимание шести князей. Чтобы тот, кто на эмоциях ринется нас догонять, с гарантией свернул себе шею.

Глава 21

Влиятельные люди, в большинстве своем, несуеверны. Но для малого их числа в день аукциона над головами будет синее небо, теплый южный ветер и пара семерок в номере приглашения. Для малого числа тщеславных приглашение подпишет лично князь Черниговский. А для толики обедневших будет еще с десяток неименных приглашений, приложенных к основному, которые можно будет банально продать.

Клану уже не было никакого дела до титула и родовитости покупателей. Клану нужны были деньги. Пусть не до той крайности, чтобы терять лицо и лично торговать приглашениями на закрытое мероприятие – однако если это сделает кто-то другой, то любому, кто сможет оформить гарантийный депозит в любом банке на один миллиард и более рублей наличными или в слитках, достанется клановое радушие и гостеприимство. А вместе с ними – достанется и браслет с электронным чипом бесконтактной оплаты на миллиард и более единиц, которым так легко подтвердить аукционную ставку, всего лишь коснувшись специальной метки на подлокотнике любого кресла аукционного зала торгово-делового комплекса на Тверской. Комплекс, к слову, тоже можно было приобрести.

Многое можно было приобрести – недвижимость дополнял практически весь промышленный кластер клана, поделенный на крупные лоты. Небывалое событие, слухи о котором за пару дней облетели всю столицу и страну, плеснувшись волной даже за границу империи. Настолько редчайший, уникальный шанс, о котором возбужденно рассказывали на всех светских раутах и приемах зависимые от Черниговских аристократы и нанятые светские бездельники, что многие солидные личности невольно задумывались над приобретением. Клан не экономил на рекламе, спешно доводя информацию до тех, кто традиционно был слишком инертен для торгов, и до тех, у кого приглашение на аукцион могло и вовсе затеряться среди третьестепенных бумаг – кто-то уже имел все, чего желал. Но именно у них были живые деньги, и именно в них клан нуждался более всего.

Не все проходило идеально – в общество все-таки попала информация, что Черниговские остро нуждаются в наличных, глумливо вывалив правду об обязательствах перед Императором. Местами слух удалось высмеять, местами – заговорить древностью и богатством рода, который просто списывает ненужные ему активы. Но беда в том, что это была правда – и аналитики крупных кланов легко доходили до истины, доводя ее до сведения своим хозяевам. А нет ситуации хуже, когда покупатель знает, что продавцу необходимо что-то продать любой ценой.

Тем не менее, клан надеялся на азарт и естественную конкуренцию среди великих князей, которые просто не позволят отхватить дорогой актив за бесценок. Подготовка только усилилась.

Ночами печатались буклеты на продаваемые лоты, и фотографии угрюмых заводов и фабрик спешно перерисовывали в чистые и современные, дополняя суммой годового дохода крупным шрифтом и возможных потенциальных прибылей при весьма скромных инвестициях. Клеились масштабные макеты комбинатов, курьерами доставлялись образцы продукции и наводили лоск на директоров заводов, проговаривая с ними сценарии бесед с потенциальными клиентами – и директора с удивлением узнавали, что на них предприятиях нет никаких проблем.

Ночами же шептали соблазненные деньгами и подарками фаворитки, обращая внимание своих кавалеров, что если не купят они, то купит старый соперник и враг, изрядно усиливаясь во вред ее любимому и обожаемому кумиру.

Огромная масса усилий и вложений – все ради того, чтобы потом, в день аукционных торгов, сказать:

– Где все?

Голос был тих и спокоен, не отражая той ярости и обескураженности, что царила внутри князя Черниговского.

Стоит отметить, что аукционный зал при этом был достаточно неплохо наполнен людьми, курсирующими от своих мест возле аукционного подиума к столикам с напитками и снедью вдоль стен. Велись беседы, лился смех и раздавались радостные приветствия узнавания, а атмосфера перед началом торгов казалась заряженной азартным предвкушением.

Но князь Черниговский отлично знал, какой процент из присутствующих составляют зависимые от него аристократы, призванные повышать ставки в чужих торгах и вовремя выкупать те объекты, за которые не давали настоящей цены. На браслетах подставных лиц были десятки миллиардов условных единиц – но ни одна из них не подкреплялась настоящими деньгами и золотом, так необходимыми клану.

Более того, князь знал, сколько денег на депозитах суммарно разместили все приглашенные. Воистину астрономическая сумма. Владельцы львиной доли которой просто не пришли. Зарезервировали деньги – методично и пунктуально. С профессионализмом и похвальной деловой хваткой забрали себе все копии материалов по продаваемым лотам, провели предварительные переговоры с директорами. Некоторые даже откомандировали на интересующие предприятия аудиторов – и князь Черниговский, скрипя зубами, дозволил им пройти по заводам с обзорной экскурсией. Столько суеты и усилий, чтобы просто не прийти в последний момент.

Их нет – а значит все не потраченные суммы этим же вечером вернутся из резерва обратно хозяевам, а браслеты со всеми их единицами можно будет выкинуть.

– Время еще есть. – Флегматично отметил порученец, завороженно глядя на вход в зал. – Основные лоты идут после обеда.

Будто сейчас там появится кто-то от Панкратовых или Юсуповых, Галицких или Долгоруких, Шуйских или Шуваловых. Или кто-то еще из десятка фамилий, так или иначе связанных с этими великими князьями.

– Почему их нет? – Повторил князь. – Ты звонил им? Они опаздывают?

– Контактные лица не берут телефон. Я звонил в приемную, там не знают. Сами их сиятельства в отъезде.

Черниговский чуть повел плечом, стряхивая неприятное ощущение, прицепившееся к позвоночнику. Беда всегда привлекает к себе охочих до легкой наживы – и князь был готов к тому, что с многим придется расстаться не за полную стоимость. Однако сейчас дыхнуло холодом, как от внимательных взглядов хищников, приглядывающихся к захромавшему бизону.

Ерунда. Он еще крепко стоит на ногах.

– Сколько денег мы сможем получить?

Он уже знал, что недостаточно. Но было важно знать, насколько.

– Если торги пройдут по запланированному сценарию, половину, – осторожно вымолвил порученец.

И это «если» обесценивало любую оценку. Не более трети от необходимых клану двухсот сорока миллиардов, отдать которые нужно не позднее вторника.

Скверные мысли развеяли подошедшие гости – из числа тщеславных, но бедноватых, которым следовало уделить толику внимания и улыбок уголками губ. Князь не особо помнил фамилии и имена – их подсказал наушник в ухе, равно как и сумму, которую те вложили в депозит. Номинал. Может быть, что-нибудь купят. Может, пройдутся по залу, выпьют бесплатное вино и пообщаются с иными гостями и уйдут, не потратив ни копейки.