— Привет! — обратился Даг к чернокожему человеку, скорее всего, плотнику. Во всяком случае, он был занят постройкой дома.

Тот поднял глаза, но ничего не сказал.

— Слушай, у меня нет на уме ничего дурного, — заверил его Даг. — Просто когда мы в прошлый раз были в этих краях, тут вроде бы была совсем другая деревня. Просто удивительно, как быстро все изменилось. Если ты не настроен говорить, то ладно, я пойду дальше. Мне неприятности не нужны, просто любопытно, что тут произошло.

Чернокожий мужчина перевел взгляд на Наду. Она осторожно улыбнулась, и он слегка улыбнулся в ответ.

— Красивая у тебя подружка.

Эти слова были адресованы Дагу.

— Вообще-то она не моя подружка, просто спутница, — отозвался Даг, но, сообразив, что собеседник едва ли понял, о чем речь, торопливо пояснил: — Это принцесса Нада. Она сопровождает меня по ходу игры.

— А что за игра? — поинтересовался негр.

— Этот юноша — Даг из Обыкновении, — вступила в разговор Нада, — является игроком. Он странствует по Ксанфу, чтобы добраться до приза. Я здешняя уроженка, и моя задача служить ему проводником. Но, оказывается, некоторые уголки Ксанфа совершенно незнакомы и мне. Скажем, я никогда не видела таких людей, как ты.

— А сама ты, небось, волшебной породы?

— Да.

— А можешь показать волшебство?

Наде, разумеется, превращаться не хотелось — потом опять возникнет проблема с одеванием. Однако в данной ситуации превращение могло помочь Дагу продвинуться в игре, в чем и заключалась ее нынешняя задача.

Итак, она обернулась змеей и выскользнула из одежды. Негр вытаращил глаза, и тут у змеи появилась человеческая голова.

— Это мое природное обличье, — пояснила Нада. — Мы, наги, в родстве со змеями.

Она заметила направлявшихся в их сторону других чернокожих, но надеялась, что они поведут себя дружелюбно. Ей вовсе не хотелось отпугивать их, обернувшись гигантским змеем, а прояви они враждебность, без этого было бы не обойтись.

— Не соврала! — восхитился плотник. — Ладно, становись опять человеком, и мы потолкуем. А то со змеюкой как-то непривычно.

— Она не может сделать это здесь, потому что тогда люди увидят ее обнаженное тело, — вмешался Даг. — Ей нужно укромное место, чтобы одеться.

— Да, такое тело не стоит показывать всем да каждому, — понимающе кивнул негр и, повернувшись к недостроенному дому, крикнул: — Эй, Мэри, тут кое-кто хочет к тебе заглянуть.

— Ладно, Джаф, пусть идет сюда! — откликнулась изнутри женщина.

Собрав одежду Нады, Даг связал ее в узелок.

— Держи. Одевайся, а за меня не беспокойся. У меня все будет в порядке.

Превратившись в змею, Нада взяла узелок в зубы и поползла к дому. Мэри, открыв дверь, запустила змею с узелком внутрь, где та положила одежду на пол и, обернувшись нагой, пояснила:

— Я женщина-змея. Мне нужно местечко, где можно принять человеческий облик и одеться.

— Боюсь, эта наша единственная комнатенка, — отозвалась женщина. — Домишко-то недостроен.

— Мне и одной хватит, — сказала Нада. — Лишь бы здесь не было мужчин и детей.

— Детьми мы еще не обзавелись, а муж мой — ты с ним говорила — сейчас на улице.

— Вот и хорошо.

С этими словами Нада обернулась девушкой и принялась одеваться.

— Ого, облик у тебя очень даже человеческий, — заметила Мэри.

— А как же иначе, я ведь принцесса.

— А прочие твои сородичи — они тоже могут быть людьми?

— Могут, но чаще остаются в природном виде. Мы, наги, живем под землей, а там со змеиным телом удобнее. Нам порой приходится сражаться с гоблинами.

— Вот как?

— Я никого не хочу обидеть, — торопливо заговорила Нада. — Гоблин гоблину рознь, бывают и очень славные. У меня есть знакомые, даже подруги. Только вот…

Негритянка расхохоталась.

— Что тут смешного? — обиженно спросила Нада.

— Гоблины грабят наши кладовые, так что мы их тоже не любим, — проговорила сквозь смех женщина. — А смешно то, что ты говоришь о них точь-в-точь как белые говорят о нас. Что среди нас полно славных ребят, но лучше, чтобы мы держались от них подальше.

— А вы случайно не из Обыкновении? — полюбопытствовала Нада, вспомнив, что рассказывал ей Даг о тамошних взаимоотношениях черных и белых.

— Да, вроде так у вас этот край называется. Мы ушли оттуда, потому что…

— Потому что вас не признавали равными и противились смешанным бракам?

— Ну, и это тоже. Правда, мы не уверены, что тут, у вас, дело обстоит по-другому. Место тут чудное, но народ-то белый. А белые, они белые и есть.

— Вообще-то в некоторых землях у нас живут и цветные, — заметила Нада. — Зеленые есть, пурпурные, серо-буро-малиновые в крапинку…

— Возможно, нам стоило бы свести с ними знакомство, — заметила Мэри.

— Наверное. Правда, я не знаю, где сейчас их искать. В прежние времена они обитали близ замка Ругна.

Одевшись, Нада вышла на улицу, где увидела Дага, вполне дружелюбно беседовавшего с группой чернокожих.

— Я тут с ними заключил сделку, — сообщил он девушке. — Эти ребята снабжают нас всем необходимым, а мы берем одного из них с собой — посмотреть Ксанф и подыскать лучшее место для поселения. Ты как, не против?

— Ты игрок, тебе и решать, — напомнила ему Нада. — Но, по-моему, прежде чем брать кого-то с собой, стоит узнать о нем побольше. А что нам известно об этих людях?

Негры переглянулись.

— Мы можем рассказать о себе, — промолвил Джаф. — Но не на улице же беседовать.

Они зашли в самый большой в деревне, почти достроенный дом, расселись на лавках, и Джаф, которого его сородичи, видимо, считали кем-то вроде старосты, повел свой рассказ.

— Родом мы из того места, которое здесь называют Обыкновенией, и сюда пришли через перешеек всего два года назад. Там, на старом месте, все шло как-то не так: работы толковой не было, белые нас шпыняли, то да се… Короче, когда мы случайно открыли проход в эту волшебную страну, то решили: пойдем хоть к черту на рога, хуже, чем есть, все равно не будет. Перебрались мы сюда вместе с семьями. Поначалу, конечно, все было в диковину: и пироги на деревьях, и гоблины, и самые настоящие драконы. Конечно, человек ко всему привыкает — вроде и место нашлось, и строиться начали, но многие, знаете ли, считают, что не мешало бы разведать и другие края. А ну как есть места получше? Здесь по соседству уже есть деревня, и живут там белые. А нам неприятности не нужны: мы сами никого не трогаем и хотим, чтобы нас не трогали. Однако чем глубже в вашу землю сунешься, тем чуднее вокруг дела, поэтому у нас пока единого мнения не сложилось. Одни за то, чтобы от добра добра не искать, а другие хотят идти дальше.