— Согласен. Шивон вызовет у нас проблемы, но ей плевать на Грегора, — сказал Ронан. — Пока он не появится у ее двери, она не будет беспокоиться. Я предложил Михаилу связаться с Сортиари, вместо этого.

— И он не надрал тебе задницу? — спросил Дженнер со смехом.

— Только потому, что Клэр не позволила ему. Она согласна со мной, что лучше держать врагов поближе.

— Это чертова правда. — Насколько бы он не доверял Томасу Фэйрчайлду, Дженнер знал, что какое-то серьезное зло нацелено на его семью. Независимо от того, как сильно Брия хотела вырваться из той части своей жизни, Дженнеру нужно было держать его рядом. Хотя бы для того, чтобы раскрыть его секреты.

Ронан поставил пустой стакан на бар.

— Хорошо, я ухожу отсюда. Чувствую, что не видел Найю уже неделю, и мне нужно немного времени.

Вина кольнула Дженнера.

— Мне не следовало так долго оставаться в стороне. Знаешь, до Брии. — Без сомнения, Ронан понимал его слабость, пока расслаблялся на попойках. — Этого больше не повторится.

Краем глаза Дженнер заметил Брию, спускающуюся по лестнице. Ронан улыбнулся и сказал:

— Знаю, что не повторится. Не сейчас, когда у тебя есть причина держаться. У меня есть пара клиентов, выстроенных в очередь на этой неделе, так что я буду немного занят. Позвони, если что-нибудь всплывет.

— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь поделал?

— Думаю, сейчас твои руки будут чертовски заняты. Как и мои. — Ронан вышел из гостиной, когда сказал через плечо: — Постарайся никого не убить сегодня вечером.

— Да. — Кишечник Дженнера завязался узлом, когда его взгляд сосредоточился на Брие. Ронан сказал что-то, когда вышел за дверь, но Дженнер не обратил на это внимание. Не убивать кого-то, могло быть трудным обещанием, и они оба это знали.

Дженнер никогда не был таким мужчиной, который считал невинность привлекательной. Ему нравилось грубое, грязное и развратное, и женщины, которых он выбирал в качестве подружек, всегда соответствовали этим критериям. Однако в Брие было что-то явно греховное. Соблазнительная чистота, от мыслей, об осквернении которой, Дженнеру становилось больно.

Посвежевшая и переодевшаяся, она не казалась такой уж отличной от предыдущей своей версии, за исключением волос, которые она собрала в высокий хвост. Ни одна унция макияжа не омрачила ее естественную красоту, и она была одета в те же облегающие брюки, но поменяла футболку на блузку. Высокие черные кожаные сапоги до колена придавали ансамблю достаточно остроты.

— Все в порядке? — Она оглядела себя. — Сапоги Клэр.

Ненадолго. Дженнер заплатит любую сумму, которую попросит Клэр, чтобы Брия оставила их себе. Он представлял, как она будет выглядеть только в этих сапогах, ее волосы вороного крыла будут ниспадать на плечи, а розовые пики ее сосков будут проглядывать через эту темную вуаль.

Боги.

Дженнер провел рукой по лицу. Он должен был держаться подальше. Просто спать в соседней комнате становилось слишком большим испытанием для его характера. По крайней мере, предложение вытащить ее отсюда добавит буфер в виде любопытных глаз и толпы людей, чтобы он не тянул ней руки. Однако публичность не беспокоила Дженнера в прошлом. Может быть, это не остановит его и сейчас. Бля.

Чуть позже полуночи в клубах становится жарче. Его план был не в том, чтобы облегчить Брие существование. Бросить ее в омут — было единственным вариантом. Она не научится проявлять осторожность, если взять ее в какое-то банальное, захолустное место, которое часто посещают люди.

— Пошли.

Он не прокомментировал ее внешность, и ее выражение лица стало немного расстроенным. Брия могла бы носить чертов мешок для мусора, и она бы разожгла похоть Дженнера. Цветистые комплименты были не по нему. Племянница Томаса Фэйрчайлда хотела услышать, что она прекрасна. И Дженнер думал, что женщина не может выглядеть более дразнящей и сексуальной.

Обычный гребаный Теннисон.^[1]

Брия остановилась прямо за дверью.

— Мы едем на этом?

«Дукати» особо не являлся удобным средством передвижения. Дженнеру байк нравился, потому что он был быстрым, и на нем было хорошо маневрировать в пробке. Сбежать становилось намного проще, когда ты мог пробираться сквозь цепочку автомобилей, засоряющих бульвар Сансет. Ронан и Михаил любили свои показные машины «Астон Мартин» и стильные городские авто. Дженнер и ломаного гроша не дал бы за эти тачки. Он любил скрытность.

— Мы выходим. — Он косо на нее глянул. — Тебе страшно?

Он не мог не насмехаться над ней. Только бы еще раз увидеть огненную искру внутри нее.

— Нет. — Боги, этот дерзкий тон чуть не поставил его на колени.

— Тогда вперед.

Когда он несся по извилистому шоссе Малхолланд в город, Дженнер ругал себя за то, что взял байк. Тело Брии плотно прижималось к его спине, ее ладони прижимались к его груди, когда она держалась за него. Тепло ее тела пронизывало его одежду; ее бедра, упирающиеся в его, посылали дрожь по его мышцам. Дженнер крепче сжал руль и ускорился. Чем быстрее он установит небольшое расстояние между ними, тем лучше.

Сердце Брии стучало так, будто хотело вырваться из ее груди. Ветер на ее лице и шум в ушах бодрили ее. Скорость мотоцикла, когда он мчался по крутой, извилистой дороге взволновала ее. И мужчина, чья спина была прижата к ее груди, немыслимо возбудил ее.

Она хотела, чтобы этот момент никогда не кончался.

Под ее ладонью сердце Дженнера билось в устойчивом ритме. Брия позволила глазам закрыться и сосредоточилась на тук… тук… тук… этот звук вибрировал в ее душе. Их связь все еще была тайной для нее, а сам Дженнер — загадкой. Он был грубым и требовательным. Порой резким и даже непристойным. Он показал себя с Лукасом, он был жесток. Однако из-за Дженнера она, возможно, наконец, сможет перестать красться, как вор, под защитой ночи, и познает истинную свободу. Даже ее дядя не мог ожидать, что она вернется в ковен теперь, когда она была связана. Она знала Дженнера всего несколько дней, и он уже подарил ей самый удивительный подарок, который кто-либо когда-либо ей давал. Он никогда не узнает, как много этот момент значил для нее. Брия отпустила его грудь, откинула голову назад и широко развела руки в стороны.

Байк наклонился, и желудок Брии подскочил к горлу. Дженнер потянулся назад и схватил ее за руку, обернув ту вокруг своего туловища.

— Ты ебанулась? — рявкнул он через порыв ветра. — Хочешь, черт побери, чтобы твой череп раскололся об мостовую?

Брия обернула вокруг него другую руку и крепко сжала. Скрытая улыбка изогнула губы, когда она уперлась щекой ему в спину. Большой, плохой вампир беспокоился о ее безопасности?

Когда они въехали в город, Брия впитывала достопримечательности новорожденными глазами. Она удивлялась своим вампирским чувствам. Было намного острее, чем раньше. Ее дядя всегда настаивал, что их физиология была ближе к людям. И хотя их зрение было острее, а обоняние проницательнее, для вампира их вид был очень приземленным. Брия верила в это сейчас. Лос-Анджелес пульсировал жизненной силой, которая наполняла ее удивлением. Буйство цветов и звуков, и ароматов угрожали подавить ее чувства, и все же она не могла получить достаточно. Брия радовалась сегодняшней победе, какой бы маленькой она ни была.

Это был новый мир, и она собиралась наслаждаться каждым новым знанием.

Брия уставилась на сверкающий красно-золотой знак, который висел над входом в ночной клуб, и то, как части напоминали весы, которые образовывали слова «Логово Дракона». Музыка долетала от клуба до ее ушей, когда Дженнер вел мотоцикл к парковочному месту. Тяжелый бас вторил ей, лаская кожу Брии пульсацией декадентской вибрации. Люди нетерпеливо стояли в длинной очереди, чтобы их впустили, некоторые из них танцевали и наслаждались музыкой на тротуаре. Энергия была ощутима. Это заставило ее оживиться.