— Так, дракон… Эрлиниэль, положи руку на лист. Эльф. Херон, извини, ты уж сегодня за человека… Дэйдрэ… ой, потрясающий вид, умеешь ты одеваться! Тише, убъешь меня потом. Если выживем… Ролд, интересно, у тебя в роду были Повелители?

Когда все коснулись листа Ролда, я положил сверху левую ладонь, а правой создал эхар зеленоватого цвета, как тот, что подарил ипостась Эрлиниэлю и драмису. Эхар я аккуратно направил к листу. Остальное произошло буквально за секунду.

Засветился зелеными переливами лист бумаги, потом цвет волнами объял наши руки, расползаясь все дальше, поглощая все окружающее пространство. Под этим действием, ветки, наколдованные феем, шипели и съеживались. Мы же оставались невредимы, я даже ничего не чувствовал, словно оказался у лекаря и подвергся магии обезболивания.

Растительная преграда Эрлиниэля таяла и падала зеленым пеплом на окровавленную землю. Вскоре Эжона была освобождена. Дракон подняла голову вверх и издала грозный клич. Следом за ней закричали Ролд и эльф. Херон завыл, а я вдруг понял, что уже дано горланю. Да так, словно это будет последнее, что я выскажу миру. Что именно я орал, я не понимал, но со стороны друзей можно было разобрать некоторые слова. Вроде, похоже на клятву на странном исковерканном языке.

Окружившие нас воины в недоумении и страхе опустили оружие. Я знал, что в этот момент никто не поднимет меча и не сможет вызвать боевого эхара. Мир творил магию равновесия, скрепленного договором существ, оставшихся в живых. И то, что в этом участвовал олейва, значило для мира гораздо больше, чем жизнь. Это было будущее, я вложил и свой кусочек силы в совершенное творение Молнии и был безмерно счастлив от осознания своего участия.

Лист полыхнул, сотрясая реальность, и пропал. Силы, удерживающие вместе наши руки, взорвали пространство, отбрасывая нас волной на землю. Эти волны ярко-зеленого света расходились в стороны, как круги по воде, и уходили за горизонты, окутывая весь мир светлым будущим.

И затем мир снова погрузился во тьму ночи. Наступила полная тишина. Погасли даже факелы. Я оглянулся назад и увидел, как надо мной завис грязный громила с занесенным мечом. Я был на волоске от гибели и даже не знал об этом. Поднявшись, я подошел поближе. Стеклянные глаза неподвижной фигуры ничего не выражали. Через мгновение я понял, что это не совсем так. В них угадывалась вечность, как в глазенках новорожденного существа, пугающая и беспомощная.

Внезапно мужчина моргнул и беспомощно выронил меч. Я на всякий случай отскочил в сторону. Растерянное выражение на лице громилы сменилось странной гримасой, когда он увидел поскуливающего Херона:

— Повелитель! — благоговейно взвыл он и бухнулся на колени.

Я икнул от неожиданности. Херон подпрыгнул и метнулся за мою спину. Нашел защитника! Вокруг уже слышался звон падающего оружия и восторженные крики. Каждый хотел подползти поближе, сутолока нарастала.

— Что происходит? — в панике взвизгнул Эрлиниэль, вырываясь из рук окровавленных и грязных эльфов, что лобызали его кто куда дотянется.

— Привыкай, — хмыкнул я, вдруг почувствовав невероятную усталость. — Они присягают тебе в верности. Ты их Повелитель теперь. По плану должна была Лейла, но все это и так было слишком для девочки. Так что ты даже лучше…

— А как же Цвейго? — занервничал эльф.

— А что Цвейго, — я пожал плечами. — Власть меняется. Вот Херон теперь предводитель людей, их Повелитель… король, вроде называется, да? Эжона у драконов, Ролд у подземных, с Дэйдрэ ничего не изменилось, а вот я… полез вперед батьки. Ну так нечего было по драконьим закоулкам лазать!

— Эжона, спаси! — взмолился чистоплотный Эрлиниэль. Супруга деловито закинула благоверного на шею и взлетела в ночь.

Херона, уже получающего неописуемое удовольствие от преклонения, народ на руках унес прочь. Я помахал парню: он все честно заслужил. Пройдоха спас мир, оставив свой автограф на заднице Лайнеса! Наверное, это впервые в истории — король-оборотень! Он через столько событий прошел, столько испытал. Сумел измениться и приобрел многие полезные для Повелителя качества. А способность заводить множество фавориток у него вроденная, так что трон без наследников не окажется.

— Да уж, вот не чаял на старости лет, — проворчал Ролд, неспешно поднимаясь на ноги. Подземных поблизости не было и это меня несказанно радовало. — У тебя очень своеобразный способ приносить извинения, Гром. Ну ладно, увидимся! — И небрежно махнув рукой, он заковылял в ночь. С моей легкой руки, школа дроу лишилась превосходного преподавателя, но, возможно, подземные сегодня приобрели самого лучшего правителя во всей истории.

— Я не забуду, — донесся тихий голос подземного дроу. — Сочтемся…

Люди и эльфы, словно в легком трансе, расходились в стороны, бросая оружие, снимая латы. Раненые, не замечая боли, тоже шли со спокойными, умиротворенными лицами. Я повернулся к Дэйдрэ, которая все еще судорожно сжимала в руке меч:

— Ну вот, все нас бросили, — улыбнулся я девушке.

Заметив, что она дрожит, я галантно скинул жилет и рубаху, предложив ей, и стараясь не смотреть на оголенные и весьма соблазнительные формы. Дручия с благодарностью закуталась в рубашку, но жилет вернула:

— Негоже Повелителю голышом ходить, — усмехнулась она.

— Дроу все гоже, — возразил я, но жилет одел. Все-таки осень на носу и ночами становилось весьма холодно. — Никто нас с тобой не любит и на руках не носит. Давай обидимся на всех и сами…

— Ну уж нет, — оборвала меня девушка. — Не буду я с тобой целоваться, даже не надейся!

— Я хотел предложить прогуляться и поискать то, что осталось от Магистра, — хихикнул я, но Дэйдрэ с сарказмом фыркнула: Повелительницу не провести.

— А лично мне еще интересно, что осталось от Лейлы, — иронично сощурилась она. — Не затоптали ли её поклонники Эрлиниэля и Херона.

Лейлу пришлось поискать: девушку так надежно засыпало зеленым пеплом, оставшимся от растительной крепости фея, что удивительно, как она не задохнулась.

— Что произошло? — растерянная эльфийка оглядывалась вокруг и беспрестанно чихала от пыли. — Гром! Ты нашелся! А где дроу? Они остались у вильев?

Я переглянулся с Дэйдрэ. Похоже, что девушка ничего не помнила с момента посещения деревни, где раньше обитала полузабытая раса вильев.

— Что ж, это к лучшему, — печально улыбнулась дручия.

Я согласно кивнул. Подхватив девушку под руки, мы направились в сторону, где еще недавно в воздухе два одинаковых дракона сплелись в смертельный клубок, надеясь найти хоть что-то на память о забавном представителе древней расы.

Рядом в кустах послышался знакомый ворчливый голос:

— Отдай… нет, дай сказал!..

Раздвинув ветви, я увидел двух одинаковых мальчишек, тянущих в стороны старый замызганный котелок:

— Отдай, моё! — голосил Магистр.

— Нет, мой! — вторил ему двойник абсолютно таким же голосом.

— Интересно, — опешила Дэйдрэ. — И как мы определим, кто настоящий?

— Магистр, — позвал я.

Мальчишки обернулись и приветливо заулыбались:

— Гром! Хорошо, что ты жив!

— Гром, скажи своей иллюзии, чтоб отдала мой котелок!

— От иллюзии слышу! Отдай, тощая ящерица!

— Да ладно, — остановил я близнецов. — Я куплю вам по новому!

— Мне два! — избалованным тоном заголосил худенький пацан.

— А мне три! — тут же нашелся второй.

— Разорители, — хмыкнул я. — Ладно, но только если выпустите Повелителя. Надеюсь, хоть кто-то из вас помнит, как это делать?

— Ну уж я-то помню, — высокомерно буркнул Магистр.

Я обрадовано пошел к пареньку…

— Да ты уж все забыл, старый пень! — возразил другой. — Зато я все помню и выпущу Дарва!

Я замер и помотал головой, останавливая вращение мира. Магистра и одного выносить трудно, а вдвоем они кого хочешь с ума сведут!

— Они нашли друг друга! — захохотала в голос Дэйдрэ.

И даже изможденная Лейла чуть улыбнулась.

— Да ты и себя не смог бы выпустить, заблудился бы в двух скалах! — ярился мальчик.