Так он добежал до Большой Воды и долго стоял на берегу, ожидая нужного ветра. И вот этот ветер донес до него запах другой земли и он заметался, подался на холод, потом на тепло, и побежал вдоль берега, который через два дня пути свернул опять на закат, и Волк, наконец, достиг скалистого берега, о который разбивались свинцовые мертвые волны, чем-то удивительно похожие на те, которые он видел у того, другого Крайнего Моря. Он провел там несколько дней, принюхиваясь и вглядываясь вдаль. Но вот как-то показался альбатрос и Волк, пересиливая шум волн, крикнул ему: «Есть ли там что-нибудь на закате?»

– Нет. Сколько я летал – нет.

– Это что – Крайнее Море?

– Да. Мы всегда возвращаемся на этот берег.

– Что ж, закончен мой путь, – подумал Волк, – пора возвращаться домой. Путь от моря до моря и нету пристанища мне. И навеки забудь о душе ты родной, позабудь свое горе, поищи забвенье на дне.

Он возвращался домой, возвращался другим путем, но не от надежды, от привычки – вдруг повезет. Он оттолкнулся от гор на тепле, там ему рассказали, что его племени дальше нет, также, как и у другого края земли -слишком жарко и слишком много людей, и он двинулся на восход, прямиком домой.

Он бежал, выкрикивая свой призыв, и везде получал привычный ответ, но однажды, в преддверии гор, он окликнул парящего в небе Орла.

– Мы с тобой одной крови, – произнес он древнее заклинание, не надеясь на понимание в этой неизвестной стране.

– А-а, великий путешественник, – проклекотал Орел, опускаясь на ближайшую скалу, – слава о тебе поднялась до небес и достигла меня.

– Я рад, что в этой стерильной стране хоть у кого-то сохранилось чувство юмора.

– Во всякой шутке есть доля шутки, – ответил орел, усмехаясь, – чего ты хочешь?

– Не видел ли ты моих братьев? – спросил Волк, больше по инерции.

– Ну почему же, видел, – буднично ответил Орел.

Волк несколько минут не мог проглотить комок в горле.

– Где? Где? – бессвязно вырывалось из пасти.

– Да ты успокойся. Это недалеко. Половину твоего дневного перехода по дороге двуногих туда, на восход, затем свернешь у большого камня, похожего на кабанью голову, к холоду и придешь к своим братьям. Там есть некоторые сложности, но ты разберешься, в крайнем случае, я помогу тебе.

– Спасибо тебе, – выдавил Волк.

– Спасибо будешь говорить после встречи, – туманно ответил Орел.

Волк добежал до большого камня, похожего на кабанью голову, часа за три и заметался, но вот нашел вроде тропинку, едва заметную, и двинулся по ней, но скоро она кончилась и он остановился, в растерянности.

– Дорогу потерял, брат, – раздался голос откуда-то сверху.

– Да, потерял, нет следа, понимаешь, – согласился Волк, глядя на молодого орла в небе.

Мой дядя просил помочь тебе.

У тебя хороший дядя, я помню его, береги его, – ответил Волк.

– Извини, я немного опоздал, не ожидал, что ты прибежишь так быстро.

– Я так давно не видел моих братьев. Я никогда не видел моих братьев. Я очень хочу увидеть моих братьев.

– Я помогу тебе.

Волк под руководством орла бежал по горной тропе.

– Это тропа не для волка, это тропа для козла, – думал он, но бежал, где-то полз на брюхе, но двигался вперед.

– Где-то здесь, под этими скалами, должен быть проход, мне о нем говорил отец, по рассказам его отца, а там, за горами – твои братья, их я видел. Но они очень осторожны. Удачи тебе.

Пещера была узкая и длинная. Если бы Волку не сказали, какой приз ждет его в конце, он никогда бы не сунулся в эту ловушку. Он ни разу не бежал, он шел, полз, продирался и, когда перед ним забрезжил свет, он не возносил хвалу Создателю, он требовал награды.

Перед ним расстилалась восхитительная долина, вытянутая с тепла на холод, вся в купах сосен и буков, а вокруг, до самых небес поднимались горы, неприступные горы, блестевшие белыми маковками на фоне синего неба. Волку вспомнились пересказы Отца о родине Матери – она жила в похожей долине, но Волк почему-то сразу понял, что не здесь. То, что рассказывал Отец, говорило о дикой природе, а это место, как и все вокруг, было слишком искусственным, слишком картинным, слишком красивым, чтобы быть правдой.

Он в изумлении оглядывался вокруг, в какой-то момент ему подумалось: «Наверно так должна выглядеть Долина Смерти – весь мир, свернувшийся в лакированную, усыпанную цветами домовину», – и тут как будто бы с небес раздался голос.

– Приветствуем тебя, собрат.

Перед ним сидело несколько волков, таких родных, таких серых. Их вытянутые морды выражали внимание, их серые глаза – благожелательность.

– Как я рад! – воскликнул Волк. – Сколько переходов, сколько лет пути я оставил позади в поисках вас. Меня с рождения уверяли, что я – Последний. Я не верил, мой отец не верил, он послал меня в мир, чтобы я нашел вас, своих братьев, и я нашел вас. Есть ли большее счастье в жизни!?

– Мы тоже рады приветствовать тебя, пришелец, – сказал самый старый волк. – Что привело тебя в нашу обитель, в которую вот уже много поколений не вторгался никто посторонний?

– Я – Последний, я прошел от Крайнего Моря до Крайнего Моря, я прошел этот путь в поисках вас, моих братьев, и я нашел вас.

– Мы это слышали, мы поняли тебя. Ты, судя по всему, мужественный молодой волк, если пробился к нам несмотря на все препоны. Мы тоже рады видеть тебя, нам тоже казалось, что мы последние, более того, эта мысль определяет всю нашу жизнь. Мы – хранители Закона, мы родились с этой мыслью, это наше предназначение и мы передаем его нашим потомкам.

– Склоняю голову перед вашей мудростью, – успел вставить Волк, но старейшина, не обращая на это внимания, продолжал.

– Много поколений назад, когда двуногие расширили наши тропы и сделали их жесткими, когда появились их вонючие телеги, двигавшиеся без помощи лошадей, когда в окрестных селениях, где раньше мы всегда могли найти добычу, они возвели свои новые большие логова, куда прибывали все новые двуногие, заполонившие наши горы, когда двуногие нарушили Закон и стали убивать все живое не ради необходимой добычи, а ради удовольствия убивать, тогда, много поколений назад, мы решили уйти из этого мира, из мира, отринувшего Закон, решили уйти в гордое неприступное уединение, чтобы в мире и согласии хранить Закон.

Старый Волк говорил это нараспев, чуть подвывая, как хорошо затверженный урок, а остальные, закрыв глаза и поводя из стороны в сторону головами, в трансе внимали знакомому с детства рассказу.

– Наши Праматерь и Праотец долго рыскали по горам и долинам в поисках новой родины, но везде были двуногие и нигде не было от них спасения. И в конце концов Создатель в награду за их настойчивость указал им длинную узкую пещеру, по которой они пробирались два дня и две ночи, но это был благословенный путь, ибо в конце его им открылась долина, красивее которой нет на всем свете. По шелковистой траве прыгали тучные зайцы, по опушкам рощ небольшими стадами проносились легконогие серны, среди уходящих ввысь деревьев в величественной неподвижности застыли огромные олени с раскидистыми кустами рогов, в воздухе, прозрачном и свежем, жирные перепелки ставили на крыло свои выводки, по уступам теряющихся в небе гор перебирались мохноногие козлы. Множество ручейков кристально-чистой воды сбегало с ледников в долину, собираясь в центре в прекрасное озеро, полное нежной краснотелой рыбы. И не было им в долине соперников за добычу и могли они начать новую жизнь с мира.

Волк поначалу слушал внимательно и почтительно – у каждого рода есть своя Великая Сказка. Ведь и его отец – Одинокий Волк – долгими днями в вольере рассказывал ему предания их рода, голос его при этом становился торжественным, рокочущим и Волчок боялся пошевелиться, чтобы отец не рассердился и не прервал рассказ.

Но история этих волков была какая-то другая, может быть, слишком напыщенная и тщеславная, Волк пока не разобрался, но почтительность потихоньку испарялась и вот уже Волк по ходу рассказа стал вставлять, про себя, конечно, разные комментарии: «Как же, два дня и две ночи! А олени сюда тоже по этому лазу проползли?» – и другое в том же роде.