Однако ничего живого в этом секторе больше нет. Оглянувшись, я посмотрел назад и вздрогнул. Но не от сотни метров коридора, заваленного трупами. Нет. К мертвым телам слетаются полупрозрачные тени. Наверно, это те самые духи, про которых говорил шаман? Существа закружились над останками, зачерпывая и поглощая светящуюся субстанцию. Бля, да они что-то жрут! Даже показалось, что слышу жадное чавканье. Меня передернуло, волна холодного ужаса прошла по телу. Я развернулся и побежал, что есть мочи, подальше от страшного пиршества. Во всем этом было что-то неправильное, нечеловеческое.

На бегу открыв карту, врагов не обнаружил. Да и сама карта стала блекнуть и тускнеть. Наверное, отпускает. Но перед тем, как трехмерное изображение схлопнулось, как мыльный пузырь, я увидел две зеленые метки союзников. И совсем рядом. Отлично! Потому что способность видеть в темноте пропала, жадная мгла тут же обступила со всех сторон. Пришлось сбавить ход. Впереди забрезжил свет. Бесшумно ступая, добрался до поворота. Ноздри уловили тягу свежего воздуха. Слава богу, похоже, там выход.

Подняв оружие, шагнул вперед. И оказался в небольшом зале. Из пролома в потолке и бьет серый дневной свет. После сырой тьмы, он кажется божественным сиянием. Я сощурился, глаза заслезились, поэтому даже не сразу удалось осознать открывшуюся картину. Что за пиздец тут произошел?

– О, братка, ебать, а я тя уж заждался, нах! — раздался знакомый бас.

Под пролом громоздится многометровая куча амерских трупаков, красиво освещаемая сверху. На вершине сидит Вован, ковыряясь острием ножа под ногтями. Мое количество фрагов не шло ни в какое сравнение с его. Его жестокая рожа расплылась в улыбке. Я не спеша подошел, испытывая чувство вины за то, что оставил друзей. Кстати, где Егорыч? Сейчас будет пропиздон, походу…

– Ты красава, ваще, нах! – Десантура сграбастал в свои железобетонные объятья. — Охуенно отвлек их, блять! Пока они за тобой гонялись, нах, я тут подкреп встречал, гыгыгы! Зачищать есть кого?

— Уже не требуется.

— Жаль, — вздохнул Вован. — Но, все равно, уважуха, нах!

Я хотел еще спросить, где старче, но в этот момент ВДВ выдернул у меня из кармана бутыль с шаманским пойлом.

-- Ебать! – радостно воскликнул он. – Ты, сцуко, и бухлом разжиться успел, нах! Заебок, нах, а то в горле пересохло, епть!

В эти несколько секунд я растерялся, поэтому не успел остановить контуженного психа. Да и как бы остановил? Сдернув зубами пробку, он запрокинул башню и вмиг опустошил почти полную бутылку.

Глава 82

С десантурой стало твориться что-то не то. Он замер, мышцы вздулись, рожа в дикой гримасе, на лбу чудовищные жилы. Словно гигантский тайфун, затянувший полнеба чернотой, готовый разразиться адским шквалом и тотальным дестроем. Я медленно отступил, неотрывно глядя на Вована. Прощай, Кандалакша… ВДВ и так наглухо сдвинут на всю башню, люто контужен и глубоко неадекватен Что же сейчас будет?

Рывком подняв голову, он посмотрел на меня. Зрачки, неимоверно расширенные на всю радужку, на тысячу процентов приумножили эффект и без того ебанутого взгляда. Я отшатнулся. Захотелось бежать. Бежать со всех ног, не останавливаясь. Так бы и сделал, но понимание абсолютной бесполезности этой затеи удержало на месте. Обведя взглядом помещение, ВДВ посмотрел на руки. Тяжелое дыхание шумно вырывалось из могучей груди. Блин, он даже как будто стал больше!

— Вован, ты как? Все нормально? – Где-то в глубине души теплится надежда, что колдовское пойло, наоборот, превратит его в нормального человека.

– Санек… – хрипло пророкотал Вован, качнувшись. – Чет, бля, все как-то странно, нах…

— Дружище, может, тебе присесть?

— Хороший ты человек… братка… – Глаза десантуры наполнились влагой. — Всегда эт знал, нах…

Я облегченно выдохнул про себя. Вроде все норм, значит, не убьет сейчас.

Десантник стал закидывать на широкие плечи связки трофейных стволов.

– Ты куда, Вован?

– Воинский долг, нах! — взрычал он. Вскарабкавшись по куче трупов, выпрыгнул наружу через пролом в потолке.

— Куды эт он? — раздался за спиной знакомый голос.

Егорыч с невозмутимым, как всегда, видом раскурил папиросу. Только старче может подкрасться так незаметно. Ну, еще и шаман…

— Не знаю, но, похоже, воевать снова отправился, — ответил я. -- Только что, блин, всосал целую бутыль шаманского напитка!

– Ох, беда, беда… – покачал бородой старик.

С этим я полностью согласен, но мучает другой вопрос:

– Что Витег прячет здесь, в подземельях?

Егорыч мрачно глянул из-под седых бровей:

– Рано те знать об энтом, Санек!

– Да ладно, что еще за тайны? – Старик что-то знает, я сразу просек по его виду.

– Не проси, усе равно не поведаю, – усмехнулся он.

Блин, походу, тоже из ума выжил! Перейдем к вопросам, более приземленным:

– А где Пахомыч? Девка? Пацан?

– Дык, кончил его дед! Предатель паршивый! – Егорыч харкнул. – По закону военного времени… а молодежь… поди, разбежалися кто куды…

Не стал углубляться, понятно, его расстроила эта ситуация, но он поступил правильно. Нельзя прощать подлость. Снаружи, тем временем, все отчетливее доносится трескотня выстрелов.

Вован вступил в дело, вегано-пехоте Спауна будет куда проще разбить пендосский контингент. Другой вопрос: остановится ли умалишенный ВДВшник на пендосах, не примется ли за бритоголовых любителей растительной пищи? А может, и жирное брюхо Белого Брахмы беспощадно вспорет десантный клинок?

А я устал от всего этого дерьма. Не буду мешать Вовану заниматься любимым делом. Тем, что получается лучше всего – превращать в кровавое месиво вражеских выродков.

– Ну что, Егорыч, по домам? – спросил я.

– Ты-то ступай, Санек, дед нагонит!

– Вместе пришли, вместе и выбираться будем. Идем.

– Попозжа дед пойдет! – возразил лесничий.

Ну, ясно. Опять гребаные тайны, по-любому, какие-то мутки с шаманом.

– Ладно, Егорыч, до скорого! – махнув рукой, буркнул я.

– Увидемси!

***

Взобравшись на Эверест из трупаков, через ту же дыру, а точнее отверстие, выбрался наверх. Но свежим воздухом порадоваться не удалось. Воняет дымом, порохом и кровью. Улочка устлана дымящимися, разорванными, изувеченными останками. Здесь прошел десантура. В той стороне, куда уходит страшный след, гром взрывов, панические крики. Ништяк, может, получится уйти тихо? Первым делом заскочу в «сторожку» Пахомыча. Надеюсь мое снаряжение выживальщика – и «Сайга»! – все еще там.

Короткими перебежками двинулся в промзону. Улицы пусты. Мирняк благоразумно попрятался кто куда. Бой, судя по всему, кипит в районе стадиона и ТЭЦ. Когда уже перемочат друг друга? Пальба не утихает ни на секунду. Так и подмывает присоединиться, перебить пендосскую нечисть всю, без остатка. Но внутренний голос благоразумно твердил: это не твоя война, Санек, топай к Лене, пока не словил шальную пулю промеж глаз. Моя зая уже, стопудов, сходит с ума. Я ведь не сказал, что задержусь так надолго.

Без каких-либо происшествий подобрался к домику Пахомыча. Конечно, скорей всего, глава преступного мира Кандалакши обитал не в этой халупе, а в каком-нибудь роскошном мини-замке. Здесь, походу, типа, офис для контроля потока контрабанды. И как только мы купились? Ладно, к черту сожаления, вперед!

Мощным, как выстрел гаубицы, пинком вышиб дверь. Хлипкий замок жалобно крякнул. Прыжок в сторону. Залег возле крыльца. А вдруг, растяжка или мина? Осторожность в охваченном войной городе не помешает. Полежав с минуту, поднялся. Все ровно – можно заходить. Держа наготове «эмку», проник внутрь – никого. Отлично.

Так, мое барахло должно быть в подполе. Если, конечно, эти бандюганы не умыкнули, чтобы продать на базаре. Даже похолодел от страшной мысли. Такой вариант абсолютно неприемлем. Ведь придется остаться в городе, пока не верну родную «Сайгу». Не смогу без нее считаться тру– выживальщиком.