Блин, сбежали-таки! Сколько же их выжило в том бою? Повезло, что не пересеклись, пока я шел сюда. С этой долбанной деревней нужно окончательно разобраться. Похоже, пришло время подключать Егорыча. Странно, что старче до сих пор не нарисовался. Такой шухер в лесу творится. Стянув пару ремней с убитых, начал туго обматывать сверток с добром.

И в этот момент за спиной раздался тихий вскрик. Даже скорее, что-то типа: «Ой!» Я тут же хищно обернулся. Как назло, Сайга за спиной. Альбина, прикрыв ладонью рот и широко распахнув глаза, глядит на меня с порога пещеры. Следом из темноты медленно возникла ненавистная рожа. Деревяшка. Ствол его ружья направлен точно на меня. Я стою полубоком, правая рука на револьвере. Но успею ли выхватить из кобуры?

Ушлепок мерзко усмехнулся, обнажая гнилые зубы, и произнес:

– А ведь как знал, што ты заявишьси сюды, стервец! Ну, прям, как знал!

Глава 53

Не самое приятное чувство, когда на тебя направлен ствол. Особенно, если его держит мерзавец, мечтающий тебя прикончить. Внутренности непроизвольно застыли, мускулатура напряглась в бесполезной надежде сдержать пулю. Липкий пот на спине и адреналиновый шторм по всему организму. Как же так получилось, что меня, опытного выживальщика, застал врасплох этот дрищ? Где была моя паранойя?

И тут Деревяшка допустил ошибку, которую совершают злодеи во всех фильмах или книгах. Его потянуло попиздеть напоследок:

— Знаешь, шо я те скажу, вышивальщик?

– Ну и «шо» же? – хмуро ответил ему.

Интересно, видит ли гад, что я медленно поднимаю дуло револьвера прямо вместе с кобурой?

– Альбиночка мне все-е-е про тя рассказала… да-да… и в каких хоромах ты живешь и шо там есть интереснова… – Он гаденько захихикал.

Я сжал зубы, наградив сучку полным ненависти взглядом. Надо переиграть подонка в этой дуэли, отвлечь и пристрелить нахер. А потом и ее. Какой же я был идиот! Еще и жалел эту продажную стерву!

— Э! Э! Э! Нукась, ручонки-то кверьху довай! — что-то, видать, заподозрив, воскликнул Деревяшка.

Вот сучара… неохотно отпустив, рукоять револьвера, поднял вверх свои могучие руки.

– Тоже скажу тебе кое-что, засранец, — сказал я. – Ты точно не умрешь своей смертью!

– Ха-ха-ха! Насмешил! Этош почему ты так решил? Ась?

— Ебанный карась. Наши войска уже на подходе. Танки, пехота, авиация… помнишь налет на реке? Так вот, это я вызвал «Сушку».

Прыщи резко выделились на побледневшей небритой харе этого козла. Что принесло мне прямо-таки неподдельное удовольствие. Может, прокатит? И он отвалит, нахезав полные штаны?

— Врешь ты все, аки сивый мерин! Из какой ты армии, опущенец? Мне американцы поведали, на тыщу верст окрест нету никаких войсков! Стало быть, самолет-то энтот случайный был. Ха-ха-ха! Гдей-то здееесь ты живешь, неподалеку… Альбинка-то не даст соврать!

— Верь, не верь — дело твое. — Я сплюнул в снег. -- Да только если не выйду на связь, от деревни вашей засраной ничего не останется.

– Хватит! – топнул Деревяшка. – Хватит молоть эту чухню!

Отлично, уже выходит из себя.

– Ладно, ты прав… – вздохнул я. – Хотел обмануть, да не вышло…

– От, то-то же! Начинай уже молицца. Ща я тебе отстрелю ченить ненужное, шоб не сочинял более. А затем ты отведешь нас в свой бункер или шо там у тебя?

– Не-не… только не стреляй! Я и сам все расскажу!

– Расскажешь, расскажешь… а твою рыжую суку всей деревней по кругу пустим! Потом выблядка твоего недоношеннова вырежем из ейного нутра и свиньям скормим! А ты на энто все будешь смотреть, вышивальщик! – радостно прошипел говнюк.

Блин, Альбина и про Лену проболталась. Я решил тянуть время. Даже отвести их к Схрону. Идти далеко, по дороге точно подгадаю случай, как угандошить обоих.

– Я отведу вас в убежище, можете забрать все припасы. Убить меня… только пощади ее! Лена ни в чем не виновата!

– Заткнись, я сказал! Альбинушка, лябофь моя, какую руку отстрелить ему для начала? Правую али левую?

Девка хищно улыбнулась, обняла его сзади, положив голову на плечо. Я понял, настают мои последние минуты.

– Начни лучше с яичек, сладкий мой… – промурлыкала она.

– Охо-хо! Спасибо за идею!

Ствол ружья начал плавно опускаться, нацеливаясь на мои причиндалы. Я прямо почувствовал, как стремительно втягиваются бубенцы. В этот момент ручка Альбины скользнула на пояс Деревяшки, плавно вытащила кинжал из берестяных ножен и с силой, буквально до позвонков полоснула по горлу, вскрывая кадык, трахею и артерии. Фонтан кровищи гейзером стрельнул из раны, но девушка ловко отпрыгнула назад. Бросив ружье, обмудок схватился за шею. Страшно с бульканьем захрипел, упал, дергаясь в конвульсиях.

Через секунду я сбросил оцепенение. Мощно бахнул револьвер, череп гада разнесло, как арбуз, брошенный с пятнадцатого этажа. Ништяк. Утер пот со лба. Жаль только куртка теперь вся в крови. Ничего, дома постираю. Главное, что не в дырах от пуль. Открутив фляжку, сделал большой глоток. Ух, блять! Опять смерть пощекотала мои стальные яйца.

– Спасибо тебе, – сказал я, вытряхивая пустую гильзу из барабана и вставляя новый патрон.

– А ты вправду подумал, что предам? Я ведь люблю тебя, дурачок… – Альбину затрясло. Окровавленный нож упал в снег.

– Честно говоря, у меня не было причин думать иначе. – Пожал плечами. – Зачем ты все рассказала ему?

Перевернув ногой мертвое тело, я принялся стягивать с него куртофан.

– Деревяшка сразу стал меня расспрашивать. Он коварный психопат… был. Сразу бы почуял, если б попыталась что-то скрыть. Все равно ведь я не знаю, где твое убежище… – Она шагнула ко мне. – Теперь ты заберешь меня к себе?

– Блин, Альбина, об этом не может быть и речи. Лена сразу же тебя пристрелит. А потом меня.

– Не хочу ничего слышать про нее!

Девушка прильнула всем телом. Горячие сухие губы жадно встретились с моими.

– Стоп! Не надо… – резко отстранил ее. – Что ж с тобой делать-то?..

– Но почему?!

– Я же объяснил.

– Тогда можно я останусь здесь, в этой пещере? Ну, пожалуйста. Ты можешь приходить ко мне в любое время!

Честно говоря, это предложение заставило задуматься. По пещере еще могут ползать голодные мутанты. День-другой, и от Альбины не останется даже косточек… но… Но мои моральные принципы не позволят пойти на такую подлость. Все-таки она доказала свою лояльность, прикончив поганого отщепенца Деревяшку.

– Эээ… нет, – сказал, наконец, я. – Понимаешь, здесь небезопасно.

– Куда тогда мне идти? В деревне меня убьют!

– В общем, есть тут одна изба неподалеку… могу отвести туда.

– Чья изба? Кто там живет?

– Никого там нет.

– Ну, хорошо…

– Тогда идем.

Отыскав у одного из дохлых янки рюкзак, набил туда килограмм пять жареной оленины из логова, а Альбине велел сложить амерские сухпайки. Надо же ей чем-то питаться первое время. Я не собираюсь кормить ее из своих запасов. Когда десантура вернется, думаю, возьмет деваху на свое обеспечение. Трахается она качественно, Вован оценит мой подарок. А мне одной головной болью меньше. И все будут жить счастливо… Лишь бы только не трясла с меня алименты, если все же залетела.

Быстро прикопав в снегу сверток с ништяками, я установил растяжки на входе в пещеру. Защелкнул крепления на лыжах и кивнул:

– Не отставай, надо успеть засветло.

– Рюкзак тяжелый…

– Радуйся. Там еда.

***

Вести Альбину я решил в домик, где раньше жила Катя, погибшая подруга Вована. Как ни крути, это оптимальный вариант. Бывал там всего один раз, но через пару часов безошибочное внутреннее чутье привело точно к цели. Первым делом внимательно осмотрелся. Отлично. Чужих следов нет. Да и саму избушку замело чуть менее, чем полностью. Кое-как раскопали входную дверь.

– Располагайся, – сказал я, включив фонарик.

– А кто тут раньше жил?