Это в тупых боевиках герои психуют в последний момент и ловко забивают коварных ворогов подручными средствами. Но после смерти Лены меня охватило тоскливое безразличие. Даже не могу набраться сил, чтобы откинуть одеяло и в последний раз обнять любимое тело. Не хочу видеть разнесенную из собственного револьвера голову Леночки. Почему так? За что?! Тяжелые рыдания сотрясали все мое нутро. Перед глазами замелькали счастливые картинки из нашей счастливой жизни…

– Дай сюды! – Деревяшка выхватил револьвер из рук Альбины. – Все самому делать приходицца.

Я поднял на него полный ненависти взгляд. Внезапно в голове вспыхнул план. План мщения. Конечно, умру сам, но заберу с собой этих гребанных ублюдков.

– Ты победил, Деревяшка, – произнес я. – И можешь меня убить. И, коли уж так вышло, позволь последнее желание.

– Шо ты там бормочишь, охломон? – засмеялся утырок. – Никаких те желаний, скотина безрогая!

– Погодь, Деревяшка, – вмешался Афанасий. – Так-то он прав, все под Господом ходим, надо уважить последнюю просьбу, а то не по-христиански…

– Ладно… – подонок опустил ствол. – Што ты там хотел, паскудник? Давай живее.

– Единственное пожелание, – сказал я, – хочу принять смерть с любимой книгой в руках.

– Хде она? Ну, книга энта?

– Вон в том шкафу, на полке.

– Афанасий, а ну неси!

– Шо, которую? – Амбал обернулся возле книжного шкафа с моей коллекцией фантастики.

– Метро 2033, – ответил я.

Да, после того, как здесь побывал Валера со своими неугомонными детьми, мы с Леной еще долго прибирались. И я снова активировал то устройство, извлекающее радиоактивную капсулу со стронцием из РИТЭГА. Естественно, предупредил любимую, строго-настрого запретив трогать книжку Глуховского.

– Антиресная хоть? – спросил Афанасий, берясь за корешок.

– Вообще огонь, – Я усмехнулся. – Оторваться не сможешь.

– Шо-то не достоёцца!

– Давай живее, дубина! – топнул ногой Деревяшка.

– Да, Афанасий, дергай сильнее! – поторопил я.

В этот момент заскрипели механизмы, спрятанные под обшивкой стен. Невидимая смерть начала заполнять помещения Схрона. Деревенские разбойники удивленно переглянулись, еще не зная, что они уже трупы.

– Пружина какая-то… – Афанасий продолжил тупо дергать книгу.

– Придурок! Брось сейчас же! – заорал Деревяшка, срываясь на визг.

Я начал сначала тихо, потом все громче и громче хохотать.

– Што ты сделал, аспид?! Што ты сделал?! – Ушлепок подскочил ко мне.

– Можешь стрелять. Но знай, я выпустил радиацию!

– Чево?!

– Я вас убил! – продолжая смеяться, ответил я. – Теперь вы не проживете и двух часов.

– Нееет, тварь! – закричала Альбина, оттолкнула Деревяшку, обрушила бестолковый град ударов на мою голову.

А через секунду к ней присоединились и остальные. Удары кулаков, прикладов, пинки тяжелых сапог и унтов – ничто не могло остановить мой торжествующий смех. Лена! Я отомстил за тебя, любимая! Скоро мы встретимся! Очень скоро!

***

Окутала темнота. Странно, почему я до сих пор жив? А негодяи-то подохли? Может, у моего закаленного организма иммунитет к радиации? Да нет, это бред. Меня бы тоже прикончило. Или ловушка не сработала, но где тогда эти уроды? Все эти мысли вихрем пронеслись в моем сознании. А потом, как удар грома, оглушило горькое воспоминание. Лена... и мой ребенок…

Я жив, а их больше нет!

Глава 48

Так, нужно рассуждать логически. Наверно, они все убежали, потому что я запустил беспощадный «экстерминатус». И прошло совсем немного времени, раз до сих пор жив. Надо срочно вернуть капсулу со стронцием-90 на место! Может, еще не хапнул смертельную дозу радиации. Неожиданно в лицо прилетела смачная оплеуха, и я, наконец, открыл глаза.

— Лена, ты живая! – заорал я , не веря глазам.

– Госссподи! Ты перепил опять что ли? – Приподнявшись на локте, она внимательно поглядела на меня. Край одеяла сполз, обнажая плечо.

– Сон хреновый приснился…

— Саша, да у тебя же температура! — потрогав лоб, объявила Лена. – Вот ты и бредишь.

— Херня, – усмехнулся я с невероятным облегчением от того, что вырвался из кошмара. – Просто эхо войны. Чего ты меня разбудила? Я кричал?

— Там эта твоя чего-то долбится! Вот! Слышишь?

И точно! Эта стерва там что, в дверь ногами пинает?

— Не беспокойся, я разберусь. Сейчас эта сука угомонится.

Поднявшись с постели, взял с тумбочки револьвер, крутанул блестящий барабан. Перед сном я не забыл почистить и зарядить его. Направился к лестнице, ведущей вниз. Слегка качает. Походу, и впрямь температура. Надо сожрать что-нибудь мощное из аптечки. Только не еловые ветки…

— Саша, стой! — возмущенно воскликнула девушка.

— Что, Ленусик? -- Я обернулся посреди комнаты.

– Совсем охренел?! Ты ничего не забыл?!

Мне в лицо прилетели собственные труселя.

– Какого хрена шумишь? – спросил я, спустившись вниз.

– А что, еще не утро? – донеслось из-за двери.

– Нет! Мы спали вообще-то.

– Я хочу в туалет!

Черт бы ее разодрал! Я как-то совсем не продумал этот момент. Взведя курок, открыл дверь. Альбина в колготках и кофте встретила меня с недовольным лицом. Ее дубленка и теплые штаны лежат в углу. Наверно, в качестве постели.

– Я сейчас обписиюсь!

– Пошли! – пропустил ее вперед.

– Куда?

– Наверх.

Помня ужасный сон, я не спускаю с нее глаз. Моя паранойя усилилась в разы. Лена приподнялась на постели, округлив глаза.

– Что происходит, Саша?

– В сортир вот веду. Приспичило ей, понимаешь!

– До утра не могла потерпеть?

– Не могла! – огрызнулась Альбина.

– Так, заткнись и быстро делай свои дела! – Включив свет, я остался на пороге, поигрывая револьвером.

– Отвернись!

– И не подумаю. Меня этим не проведешь.

Все же я отвел взгляд в сторону, когда она сняла колготки с трусами. Плюхнувшись на унитаз, пленница, довольно закатив глаза, зажурчала. Потом с ухмылкой принялась разглядывать мои мощные бицепсы.

– У вас тут и горячая вода есть? – спросила она.

– Ну, есть, – неохотно ответил я. – А что?

– Можно мне душ принять?

– Нет.

– Почему? Я же не сбегу. Ты можешь так же меня караулить.

– Саша! – выкрикнула из комнаты Лена. – О чем вы там болтаете?

– В душ просится!

– Ага, щас! Перетопчется!

– Ну, все! – грубо сказал я. – Чего расселась? Выходи.

– А я думала, что в этом доме командуешь ты… – Альбина поднялась с унитаза и медленно натянула трусы.

– Давай, топай! – на меня эти штучки не действуют. – И смыть не забудь.

Вышли в комнату. Лена пристально глядит на нее. Казалось, из глаз сейчас начнут вылетать молнии. Альбина остановилась и сказала:

– Хорошо вы устроились в своей постельке. А я на голом полу должна спать? Может хоть матрас мне дадут?

– Лен… – сказал я. – Дадим ей спальник?

– Делай, что хочешь! – проворчала любимая и отвернулась на другой бок.

Как же меня все это достало. Ох уж эти бабы… Ткнув дулом промеж лопаток, повел вниз. Втолкнул в комнатушку. Запер дверь. Как оставлять Лену одну с этой змеей? Как она будет кормить и водить в туалет? Ладно, утром что-нибудь придумаю. Можно принести ей ведро. Пусть ссыт в него. На день должно хватить, а к вечеру я вернусь. Так и сделаю.

-Эй! Ты говорил про спальник! – пропищала из-за двери Альбина.

Блеать! Я направился на склад и стал рыться среди снаряги. Опять, блин, Лена тут прибиралась. Хрен что найдешь. Наконец отыскал. Годный спальный мешок фирмы «Bask». Прихватил заодно старое ведро, в котором замешивал раствор во время строительства Схрона.

– Держи! – всучил ей.

– Спасибо, Саша, – опустив ресницы, сказала она. – Ой, а ведро…

– Будешь в него ходить. И не стучи больше, а то по башке настучу. Ясно?

– Какой ты злой. И эта Лена твоя такая же. Плохо удовлетворяешь что ли? Или она не дает? Приходи, когда уснет она. Моя дырочка сделает тебе хорошо…