Кэрольд Стеккель ожидал в подвальном помещении. На стенах висели световые шарики, освещая ряд из десятка самоходок таких необычных моделей, что Мэттю забыл о приветственном поклоне:

— Что это за хэрри? Впервые такие вижу!

— Мне нравится, что вы сразу перешли к делу, — улыбнулся Стеккель. — Эти хэрри созданы не на заводах Драйденских Земель, а у нас, в Химмельблю.

— Всемогущ Триединый, — не поверил Мэттю.

Он осмотрел ближайшую самоходку. Её внешний вид крайне отличался от любых драйденских хэрри. Впереди располагался непонятный ящик, занимавший чуть ли не половину длины, отчего экипаж казался несбалансированным. Корпус изготовлен не из дерева или магической бумаги, пропитанной каменным раствором, а из тонкого железа, как лёгкие доспехи арбалетчика.

— Железо? — переспросил Мэттю. — Это какой мощности нужен рулль движения, чтобы толкать повозку? Цена за него будет неподъёмной даже для богатого покупателя.

Стеккель снова загадочно улыбнулся:

— Посмотрите внимательно, кэр Мэттю.

Расстелив свой плащ, Мэттю лёг на спину и пролез под днище самоходки. Снял кожух, открывая шестерёночный механизм ходовой части. Обычно здесь, в специальном отделении, подвешивалась бумажка рулля движения.

Мэттю давно знал, что нет нужды прятать рулль в столь неудобном месте. Хитроумные драйденские конструкторы сделали это намеренно, чтобы владелец хэрри не менял рулль самостоятельно, а обращался на станции обслуживания. Таким образом принуждали владельца платить и монополисту «Форендлер», и слугам на станции.

— Ничего не понимаю, клянусь Триединым, — пробурчал с пола Мэттю. — Где рулль движения?

— Хе-хе, в том-то и дело, рулль не нужен.

Мэттю вылез и оттряхнул плащ:

— Как же она движется?

— Без магии.

— На горелом угле и водяном паре?

— Лучше. На энергии сгоревшего масленичного топлива.

4

Стеккель и Мэттю шагали вдоль экспериментальных повозок.

— Вы задумывались, Мэттю, почему наша страна, будучи самой богатой и влиятельной в мире, не производит самоходки? Ведь человек, однажды прокатившийся на хэрри, навсегда потеряет желание трястись в седле.

Мэттю отвёл глаза:

— Об это не принято говорить.

— Не стесняйтесь меня, говорите правду.

— Наш Гувернюр, его семья и часть богатых кэрольдов, типа вас, не заинтересованы в замене лошадей самоходками.

— И почему же?

— Потому что кэрольдам и Гувернюру принадлежат многочисленные пастбища и конезаводы. Прогресс их разорит.

— Верно. Что ещё? Не стесняйтесь, Мэттю.

— Цены на содержание самоходок искусственно завышены по всему миру. Рулли движения, производимые «Форендлером», обходятся дороже, чем содержание лошадей. Себестоимость рулля на поездку расстоянием в тысячу флю — всего семь пеньгенов.

— Но продаётся за сто?

Мэттю покраснел:

— На моих станциях продаём за сто пятьдесят. Дальнобойные так и по триста уходят…

Стеккель ободряюще улыбнулся:

— Гувернюр и «Форендлер» действуют как одна банда.

— Именно.

— Теперь вы понимаете, Мэттю, что если я начну производство самоходок, которым не нужны рулли, это разрушит монополию не только Гувернюра, коннозаводчиков и «Форендлера», но и драйденских производителей? Им тоже выгодны высокие цены. Торговцы лошадьми отдают им часть прибыли. Взамен драйденцы ограничивают количество производимых хэрри.

— Но чего вы хотите от меня, уважаемый кэрольд?

— Чтобы вы возглавили производство, а после — продажи. Видишь ли, я из гувернюрской семьи. Обучен дипломатии, бою на мечах и немного военному искусству. Инженерное дело постигал самостоятельно. Книги по механике читал тайком, как эротические умобразы. Эти экипажи созданы на мои деньги, но без моего участия в разработке. Я сам не знаю, почему они движутся без рулей, на энергии какого-то там топлива. Мне объясняли, но я не понял. Что-то там сгорает, потом толкает какой-то поршень… Звучит, как магия.

— Технология — это магия, доступная всем. Так говорили нам в ремесленном училище.

— Тем более, вы понимаете, что владельцы Форендлерской монополии не заинтересованы в изменениях.

Мэттю задумался:

— Простите, кэрольд, но в чём ваш интерес? Только ли в развитии технологий? Торговля лошадями и прибыль от «Форендлера» наполняют не только казну Гувернюра, но и ваш кошелёк.

— Вот поэтому, Мэттю, я и хочу, чтобы вы руководили строительством заводов, а сеть «Станций Мэттю» использовали для продажи топлива.

— Точно! — Мэттю хлопнул себя по лбу: — Топливо это как рулли движения. Только продавать его будем — мы.

— Мне нравится, что вы сказали «мы».

— Но что за топливо и где его добывать?

— Это некое подземное масло. По моему приказу его месторождения разведали в Химмельблю, в Вейроне и в Северном Нип Понге. Разведанных запасов хватит на тысячу семилуний. И эти запасы в моих… в наших руках. Я скупил или взял в аренду большинство месторождений. Предлагаю вам не работу, но партнёрство.

— И какова цена расстояния в тысячу флю для масленичных хэрри?

— Один пеньген. Да и то — завышено.

«И всё равно бесконечно дешевле самого дешёвого рулля, слепленного пьяным магом-недоучкой» — подумал Мэттю.

5

На обратном пути Мэттю уже не гнал самоходку без остановок. Ехал медленно, ночуя в гостиницах своих станций.

Остался последний перегон до Ультрехта.

Мэттю сидел перед открытым окном гостиничного номера, наблюдая работу станции. Во двор вкатилась очередная самоходка, заляпанная грязью. Владелец вышел и скрылся в харчевне. Расторопные слуги станции вручную отогнали экипаж в свободное стойло (их по привычке называли терминами коннозаводчиков) и начали мыть корпус, смазывать механизмы, менять рулли движения.

Другой клиент пожелал установить нестандартный рулль. На его зов из таверны вышел маг. Лениво, не проявляя уважения к клиенту, он начал создавать рулль, записывая заклинания на свитке бумаги.

Мэттю сжал кулаки — высокомерие магов раздражало. Так как они подчинялись только «Форендлеру», он не имел права наказывать их, удерживая жалование, которое, кстати, платил почему-то он.

Во двор въехала повозка с тройкой лошадей, доверху гружённая товарными ящиками. На «Станциях Мэттю» никому не отказывали в обслуживании, даже гужевому транспорту.

Медлительные лошади давно не справлялись с перевозкой товаров по Тракту. Количество товаров увеличивалось каждое семилуние, а огромные грузовые хэрри были не по карману среднему торговцу. Масленичные самоходки перевернут всё представление о передвижении товаров и услуг.

Мэттю представил, что на станциях вместо руллей и магов будут стоять некие чаны с топливом. Более того, можно сократить и слуг. Можно сделать так, чтобы владельцы сами заполняли топливные кадки своих хэрри.

Быстро прикинул в уме: самые дорогие чаны с системой подачи топлива в экипаж, обойдутся дешевле, чем все эти посредники из магов, торговцев руллями и контролёрами качества магии, которые регулярно, как разбойники, набегали на станции с проверками.

— Революция, — отчётливо сказал Мэттью. — Стеккель предлагает устроить настоящую революцию.

«Но не будет ли согласие на партнёрство предательством Гувернюра? — подумал он. — Что если немагические самоходки станут вне закона? Тогда и я буду предателем, а не благодетелем.

Мэттю вспомнил, какие чувства испытал, когда Стеккель прокатил его на экспериментальной самоходке. Обычная хэрри была немного быстрее самой быстрой лошади. Скорость, которую развил масленичный херри, вообще не поддавалась учёту. Стеккель уверял, что в четыре раза быстрее лошади, но и то, не разгонял до предела по соображениям безопасности.

«Вы согласны, Мэттю?» — спросил кэрольд.

«Предварительно согласен, но надо посоветоваться с женой».

Выехав рано утром на Тракт, заваленный навозом, Мэттю понял, он едет домой не для того, чтобы советоваться с женой, а чтобы объявить своё решение: он станет партнёром кэрольда Стеккеля. Отдаст все силы на реорганизацию «Станций Мэттю» в сеть заправок для революционных хэрри.