– Вы сделали все возможное, – заметил он. – Они будут наказаны, в этом вы можете не сомневаться! Вот так, вытрите глаза. – Он достал свой носовой платок, а она стояла в его объятиях, уткнувшись лицом ему в плечо.

– Вы ничего не сможете им сделать, – сказала она в конце концов. – Ваш император побежден, Чарторицкий сказал мне это.

– Знаю, – согласился Де Ламбаль. – Я вчера получил это известие. Но сейчас мы уже в тюрьме; подождите меня здесь. Я пойду с этим документом и потребую выдать нам ее тело. – В его руке был бесполезный приказ об освобождении, выданный ему графом, который не опасался за последствия. Он отдал приказ; если эта женщина уже мертва, его в этом никто не может обвинить, даже Чарторицкий.

– Подождите здесь, – попросил майор.

– Нет, – Александра подскочила к двери. – Я пойду с вами. Я сама хочу привезти сестру домой.

– Фаншон! – приказал он. – Задержите ее в карете!

Тем утром Валентина проснулась рано; ее разбудил стук молотка, но сон не принес ей облегчения, ее мучили кошмары. Она приготовилась к казни, написала письмо сестре, которое обещал отослать в Чартац тюремный священник, исповедалась и получила последнее причастие. Ее сознание было абсолютно ясным, она не думала ни о чем, только о любви к человеку, который не был ей мужем, и она никогда не поверит, что эта любовь была греховной. Утихла даже ее ненависть к Теодору, все казалось ей таким далеким.

К ее двери подошел не надзиратель и не палач, а молодой офицер с сообщением, что она умрет позже. Сначала, по приказу графа Груновского, должна была состояться другая казнь. Должны были повесить одного из слуг, который пытался помочь ей спастись во время путешествия в Варшаву. С ним должны были расправиться раньше, это и вызвало отсрочку. Валентина дрожа отвернулась. Тюремщик принес ей миску супа и маленький кусочек черного хлеба; она ни к чему не притронулась.

– Как долго мне еще ждать?

– Не очень долго, пани, – пробормотал тот. – Тот другой уже повешен. Скоро придут за вами.

Когда Валентина в последний раз преклонила колена для молитвы, майор Де Ламбаль вошел в кабинет начальника тюрьмы. Он встретил Валентину, шедшую между стражниками, в пятидесяти ярдах от эшафота. В его руках был приказ Потоцкого об освобождении. Он подошел к красивой женщине в простом голубом платье, волосы которой были высоко подняты, чтобы шея оставалась свободной, и взял ее за руку.

– Вы свободны, графиня. Следуйте за мной, пожалуйста, ваша сестра ждет вас.

Она позволила ему отвести себя, он шел рядом, держа в руке ее ледяную руку и не говоря ни слова.

Когда они вышли на улицу, Валентина остановилась и огляделась. Она была ошеломлена.

– Кто вы? Куда вы меня ведете?

– Я майор Де Ламбаль Императорской Армии его величества, пятый Гренадерский корпус, мадам. Я веду вас к экипажу, где вас ждет сестра. Умоляю, не теряйте сознание, а то она подумает, что я несу ваше тело. Осталось всего лишь несколько ярдов. Фаншон! – крикнул он. Из-за угла выбежал лейтенант с двумя солдатами. – Приведи сюда княжну – скажи ей, что ее сестра цела и невредима!

Лейтенант был сторонним наблюдателем необычной сцены, которая разыгралась мгновением позже. Русская дама подобрала юбки и побежала; она бросилась в объятия очаровательной женщины, которую вывел из польской тюрьмы французский майор. Затем все трое пошли к экипажу, русская и майор поддерживали женщину с обеих сторон под руки, поскольку силы изменили ей. Он услышал, как княжна крикнула ему:

– Поддержите же ее, чертов дурак! Вы что, не видите, что она теряет сознание?

В экипаже Александра отвернулась от сестры, которая была без сознания и, обвив руками шею майора Де Ламбаля, поцеловала его.

– Ну, как вы себя чувствуете?

Александра наклонялась к сестре, дергала ее за руку и в десятый раз задавала одни и те же вопросы, когда они обедали. Жилище майора было отнюдь не шикарным, но казалось царским по сравнению с тем местом, где обитала последнее время Александра, скрываясь от преследования. А еда и шампанское были превосходными.

Де Ламбаль пригласил их отпраздновать освобождение, и они ели цыпленка Маренго, который стал знаменит благодаря шеф-повару Наполеона после битвы в местечке с таким же названием. Валентина пила шампанское до тех пор, пока голова не закружилась и она не услышала свой смех впервые за последние несколько недель. Французский майор сидел напротив и молча пил, состязаясь с ее сестрой, как будто та была мужчиной. Валентина заметила, что он не отводил глаз от Александры.

– Я чувствую себя чудесно, – сказала она в сотый раз. – Не могу во все это поверить. Если бы не тот несчастный, который старался помочь мне, меня уже не было бы в живых.

– Несчастный! – заметила Александра. – Я видела, что он сделал с той пожилой четой в гостинице. Надеюсь, что они повесили его очень медленно! Я бы дала сегодня тысячу рублей, чтобы увидеть лицо Потоцкого!

Валентина улыбнулась.

– Я бы дала даже больше, чтобы увидеть лицо Теодора, – сказала она, и они рассмеялись.

Александра подняла свой бокал.

– Давайте выпьем! За Теодора Груновского! Будь он навеки проклят!

– За это я выпью, – поддержал майор, – хотя я и атеист. К дьяволу его! К дьяволу графа Потоцкого!

– К черту всех, – внезапно сказала Александра и улыбнулась медленной дразнящей улыбкой, – кроме нас. За тебя, моя дорогая, слабоумная сестра, которая чуть не погибла из-за любви, и за вас, майор, который вернул ее мне! Кажется, – заметила она, – что я это уже говорила. Тебя все время спасают французские офицеры, Валентина. Будем надеяться, что это не войдет в привычку! – Она осушила бокал. Валентина догадалась, что впервые в жизни Александра пьяна. Она была пьяна от шампанского и от бренди майора.

– Надеюсь, графиня, что вы последуете моему совету, отправитесь в свое поместье и будете оставаться там, – сказал Де Ламбаль. – Следующие несколько месяцев будут очень трудными; возможно, Польша окажется втянутой в войну, на той или иной стороне. Вы и княжна будете в безопасности в Чартаце; лучшего места и не придумать.

– Это хороший совет, – улыбнулась ему Валентина. Он бесстрастно думал о том, что она одна из самых красивых женщин, которых ему доводилось видеть. – Но я не могу ему последовать. Я покинула Чартац с определенной целью. И еще не достигла ее. Я должна выяснить, что случилось с полковником Де Шавелем.