Ну не бред, ли? Сад о-очень хорошо зарос, а не умер! Я тому главное подтверждение. Такие ягодищи выросли (особенно с моей посильной помощью). Как долго Дрок будет врать мне прямо в глаза и не краснеть? Совсем никакой совести нет! Может быть мне попытаться выцыганить у него маленькую квартирку в счет уничтоженного участка? Кажись, к «мозгоимению» у Дрока есть определенная «дыра» в психологической защите.
Билетер в темно-синей форме в цвет магрельсам принял два билета у Дрока и впустил нас в поезд. На тот момент я все еще находилась в чудесном неведении, что путь займет времени не меньше, чем то происходило в моем родном, немагическом мире. Мы успешно расположились в достаточно привычном для меня купе и никто до самого отправления не тревожил нас.
— Не хочешь отдать мне книги? — спросила я у Дрока.
В тот момент в кабинете, отданном ему во временное использование, в местечковом управлении Стражериума я даже заикнуться не посмела, чтобы их мне отдали. Дрок был злой, как черт, и мне даже казалось, что пикни я, и он разорвет меня на миллиард маленьких ирисочек. А потом съест! Не разорвал и не съел. И на том хорошо.
— Не хочу, — хмыкнул он. — Как вернемся домой, отправлю книги на диагностику…
— До сих пор считаешь, что я преступница? — перебила я его. — Насколько твердолобым дураком нужно быть, чтобы считать меня преступницей? Ты точно агент тайной канцелярии и лучший ученик ее главы? Или ты единственный ученик главы, поэтому и лучший? После тебя глава просто-напросто расхотел иметь учеников? Или…
— Лучше молчи. За умную сойдешь.
— А зачем мне «сходить»? Я и так умная!
Дрок надо мной насмехался. Он поставил руку на переход между стенкой и оконным стеклом, на руку — голову, и сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. Вот же ж… кассел! Еще и смеется надо мной! Ну, ничего. Встречусь с его учителем, тот меня оправдает и назовет Дрока придурком! О-да~ Тогда и посмотрим, кто кого, Ведас Дрок!
Интересно, а какой он… Хранитель? Жизнь научила меня во всем полагаться только на себя саму и на те деньги, которыми обладала в конкретный момент. А тут мне требовалось довериться совершенно незнакомому мужчине… Попробовать ли? Или воспользоваться «по назначению» и уйти по-английски? А если с первого раза не получится? А если со второго-третьего он привяжется ко мне и мне самой не понравится?
«Плохие» варианты я хотела рассматривать еще меньше, чем собственное отражение. Я избегала всякой возможности «столкнуться» с зеркалом и зеркальными поверхностями, но ванная комната в гостиничном номере вынудила меня принять новую себя. Пожалуй, новая внешность — это то единственное, что не могло меня не задеть. Я готова была пройти любое испытание, я уже многое прошла за пролетевшие несколько дней…
…но только не то, что в отражении появится совершенно другая женщина. Мимолетный взгляд на матовую поверхность голубого стекла вновь показал мне не меня, а ее. Ту Ирис, которую знали люди из этого мира.
Не хочу ее видеть! Никогда! И оттого больнее, что поведение Дрока, его отношение ко мне и его насмешки надо мной вполне можно было отнести не ко мне, а именно к той внешности, к тому телу, которое я, как шубку, ношу сейчас. Я стала младше, скинув лет десять, перекрасилась и… Лицо, разрез глаз, фигура, рост — все во мне кардинально изменилось, и меня тошнило от этого.
Объективно, «шубка» мне досталась хорошая. «Пробег» чуть за двадцать, без видимых проблем со здоровьем, зато с невероятной (возможно приобретенной при ангельском воздействии) выносливостью. Личико у тельца смазливенькое, ручки-ножки тоненькие, ярко выраженная талия, благодаря чему верхние «восемьдесят» выглядят на все «девяносто пять».
А еще мне довелось сразу же понять, что я-таки не Мери Сья, и мужики табунами склоняться к моим ногам не спешили. Взять того же Дрока. Он вбил себе в голову, что я плохая-преплохая… (Или это я себе придумала, пытаясь объяснить его поведение со мной? А вдруг?.. он?.. Нееет!)
Я, конечно, исподлобья кинула на него несколько взглядов, но глаза снова и снова натыкались на непривычное отражение, и я отворачивалась. Естественно, таким поведением я вызывала дополнительные подозрения Дрока, что его немало нервировало. А мне нравилось его бесить настолько, что возможные неприятности в будущем казались такими мелкими и незначительными…
— Кого-то ждешь? — спросил Дрок.
Мне пришлось повернуться к нему лицом, лицом к окну, и тогда я ахнула. мы ехали по небу! Это ж не просто поезд, а поездо-самолет! Тогда я кинулась к окну, отодвигая от него Дрока. Пинаясь и отталкивая его руками. А неплохая идейка, кстати! Белоснежные мягкие, будто невесомые, облачка (да-да, я видела в интернете пикчу, что средний вес облака шестьсот тонн) парили за стеклом.
— Ты что, никогда не летала? — возмутился Дрок, оттаскивая меня от окна за талию. Вот только я прилипла к стеклу хлеще, чем языком к железу в минус тридцать мороза. — Что за детская выходка!
Ах, точно. Чтобы добраться до окна, мне пришлось залезть к нему на колени. Ну, извините уж, великолепнейший и наилучший ученик главы тайной канцелярии, агент тайной канцелярии Ведас Дрок. Вы, знаете ли, тоже мне некоторые неприятности принесли, так что сейчас будьте добры стойко вытерпеть! Такая маленькая девушка, какое тело мне досталось, не могла весить много ни в одном из миров!
— Шторм! Прекрати немедленно! — рычал Дрок, за что я стукнула его локтем по голове.
Стукнула совершенно случайно, притом легонько. Я просто пыталась сохранить равновесие, потому как моя «табуретка» разъезжалась в стороны, и я неизбежно отрывалась от созерцания небесных красот. Раньше я была стойко уверена, что до смерти боюсь высоты, поэтому никогда не летала на самолете. (Да и своего невезения побаивалась тоже). Может быть новое тело помогло избавиться от фобии? Хотя… при взгляде в туннель, образовавшийся вместо моего участка земли, голова тоже кружилась. Непонятки!)
— Сядь ровно, ребенок! — недовольно пробухтел Дрок. По всей видимости, «гейм-тайм» закончился, и со мной церемониться больше не собирались. — Перед носом мне…
— Извращенец! — прикрикнула я, немедленно отскочив от Дрока и закрыв руками грудь. — У кого что болит! — Дрок фыркнул. И вякнул. Зря, наверное.
— Нечему у меня болеть!
У него нет сосков? Правда что ли? И сильно ли он обидится, если я посмотрю сама, чтобы убедиться собственными глазами в данном утверждении? Или тогда я сама буду выглядеть извращенкой? Я ведь не извращенка… Если только совсем чуть-чуть. Чуточку. Ему даже больно не будет, если я его слегка помучаю. Дрока, в смысле.
Мотя абсолютно солидарен с моими мыслями, чему я более чем рада. С тех пор, как мотыль не смог продырявить барьер, Дрока он недолюбливал. Мотя частенько рылся в моих воспоминаниях, набирался слов, значения которых не помнила я сама или не могла выговаривать из-за их сложности. А Мотя мог… раза так с двести двенадцатого.
— Ты чего замолчала? — подозрительно поинтересовался Дрок спустя несколько минут полной тишины. — Еще и смотришь на меня так странно.
А как мне смотреть на мужчину, сообщившего мне настолько интимную подробность физиологии своего тела? Отвернуться? Зачем? Он ведь не в инвалидности признался, так что и бояться мне, что не смогу удержать спокойный взгляд, не стоило.
— Нет, ничего. Просто поверить не могу, что еду в общественном транспорте, — Дрок удивился моим словам, и его лицо изменилось мгновенно, а правая бровь поползла вверх. — …и до сих пор ничего не произошло. Впервые такая спокойная поездка. Самой не верится. Обычно всегда что-то происходило! Притом совершенно случайно! Иногда… — тут мой голос совсем стих, — …трагически случайно.
— Тц.
Мотя царапался под мужской рубашкой, требуя дать ему еще один шанс одолеть Дрока. Я не разрешала. В отличие от своего питомца, Дрока за конченного идиота я не считала. Более того, я признавала, что он гораздо сильнее и могущественнее всех тех, с кем мне до сегодняшнего дня приходилось сталкиваться. Более того, он был в достаточной мере проницателен, чтобы обнаружить ловушку до того, как попасть в нее. Я про иллюзию, связанную с лампой.