— Привет вампирам, — улыбается парень, обращаясь к Дарине и расплываясь в улыбке на тридцать два белоснежных зуба.

Стильный черный костюм, темная водолазка, одна рука в кармане, во второй брелок с ключом от спорткара — и как тут не влюбиться во второй раз? Эх, ничему меня жизнь не учит.

— Привет упырям! — девушка смотрит на него с отвращением, фыркает, гневно сверкая глазами.

— Неужели они тоже питаются обычной едой, а не только человеческой кровью? — теперь уже адресовывает данный вопрос мне, кивая головой в сторону моей подруги. Усмехаюсь, оценив шутку.

— Слушай, умник, — Дарина начинает закипать. — Шел бы ты отсюда, пока кости целы. От одного твоего вида у меня аппетит портится.

— Неужели, госпожа прокурорша, вас что-то может смутить? На будущее запомню, — кивает головой, продолжая скалиться.

Что бы я себе ни напридумывала, а улыбка у Антона шикарная. Что есть, то есть, как говорится. Не было бы нашего печального прошлого, а также была бы я помоложе, несомненно влюбилась бы. Второй раз. И, скорее всего, безответно, потому что таким, как Антон Сторожилов, доверять свое девичье сердце нельзя.

— Не зли меня, — цедит Дарина сквозь зубы. — А то и дорогой адвокат тебе не поможет. Не выдержу и дам тебе в глаз. Второй раз, — смотрит на него пристально.

Моя любимая подруга в этой жизни ненавидит три вещи. Первым номером идет ее непосредственный начальник, Васильев Сергей Васильевич, который, как все догадались, является прокурором города. Он уже несколько раз пытался залезть моей подруге под юбку. Сейчас оставил свои поползновения в адрес девушки, и пляшет под ее дудку будь здоров, иногда боясь гнева Дарины до ужаса. Вторым и третьим пунктом идут мальчики-мажоры (мужчины после тридцати пяти в эту категорию не попадают, так как, по мнению девушки «богатых пап у них не было, и всего в этой жизни они добились сами») и красный цвет. Любое платье или блузка даже с небольшими элементами красного вызывают в ней жуткое отвращение и кучу негативных эмоций. Мы с Катей этого не понимаем, но не спорим, так как тоже попадем под раздачу.

И вот Антон, что называется, «попал» к моей подруге в опалу сразу по двум пунктам, не зная о ее своеобразных вкусах. Думаю, что даже если бы он догадывался о них, то все равно сделал бы ей назло, покупая машину красного цвета.

— Ну, это вряд ли, — продолжает улыбаться наглец. — Но дразнить больше не буду, так как ты меня сегодня не интересуешь, — он облокачивается о стул и наклоняется к моему лицу, шепнув на ухо: — Пойдем, выйдем, поговорить надо.

— О чем? — интересуюсь с удивлением на лице. Довольно громко, но Дарина, как оказывается, тоже слышит его шепот.

— Никуда она с тобой не пойдет, наглая морда, — не дав ответить парню, влезает моя подруга. — Не о чем ей разговаривать с тобой. Знаю я тебя, еще втянешь девочку в свои грязные делишки.

— Тебя забыли спросить, — уже без улыбки бурчит Антон, продолжая стоять в согнутом положении. — Мне надо пять минут.

Вижу, как желваки ходят на его лице, и он, скорее всего, злится. Но упорно терпит и злобный взгляд Дарины, и ее нелестные комментарии в свой адрес. Что-то здесь не то.

— Хорошо, — медленно поднимаюсь со своего места. — Раз сильно надо, то пойдем.

— Если через пять минут она не будет снова сидеть напротив меня, — подруга метает молнии в парня, — сегодняшнюю ночь ты проведешь в каталажке, это я тебе гарантирую.

Никак не реагируя на последнюю фразу, Антон берет меня под руку и выводит на улицу.

На пороге он закуривает, глядя куда-то вдаль, почему-то не решаясь начать разговор.

— Ты помолчать меня сюда вывел? — интересуюсь я, глядя, как он продолжает нервничать. — Так бы сразу и сказал. Это и в кафе можно сделать, зачем же на улицу выходить? Кстати, а как ты нас нашел?

— В сервис заезжал, — отвечает спокойно, глядя мне в глаза. — Ребята сказали, что это ваше любимое кафе.

— И что тебе понадобилось в нашем сервисе так поздно? — продолжаю допрос. Правду говорят, с кем поведешься…

— Ты давно видела Михалыча? — парень игнорирует мой вопрос, выпуская очередную струйку дыма.

— В смысле? — снова удивляюсь, так как не понимаю, к чему он ведет и что ему нужно.

— Хорошо, спрошу иначе, — вздыхает тяжело. — Когда ты видела своего шефа последний раз?

Снова не совсем понимаю, точнее совсем не понимаю, куда он клонит, и зачем ему это надо, но отвечаю честно:

— Вчера вечером. У него давление зашкаливало, попросил подменить. Я не возражала. Приняла кассу, закрыла офис и пошла домой.

— А сегодня? — продолжает задавать свои вопросы Антон.

— Что сегодня?

— Ты его видела? — снова вздыхает, выпуская струю дыма.

— Слушай, — начинаю злиться, потому что мне надоели одни и те же вопросы. Да и какое ему дело до Михалыча? — Я тебе по-русски сказала, что видела его вчера вечером. Сегодня с утра он позвонил, сказал, что плохо себя чувствует, и не вышел на работу. Обещал к обеду быть, но не приехал. Пришлось целый день крутиться, как белка в колесе. Теперь еще и ты как попугай заладил, когда, да зачем. Ты мне прямо скажи, что тебе надо?

— Ну, он хотя бы звонил в течение дня? — не унимается парень.

Какой-то бес в него вселился, что ли? Не пойму, чего он так прицепился к этому Михалычу? Плохо человеку, я же все подробно объяснила.

— Нет, не звонил, — отвечаю резко. — Я звонила пару раз до обеда. После четырех возник один вопрос, который без Михалыча решить было трудно, но он трубку не брал, видимо, совсем прихватило.

— Странно, — Антон выбрасывает окурок на клумбу. Наверное, мусорных баков и урн для таких как он не существует. — Раз пять набирал его вечером, тоже тишина.

— Господи, ну что ты пристал? — чуть ли не выкрикиваю. — Может, человеку плохо, — единственное объяснение молчания Михалыча, которое в данный момент приходит мне на ум. Но слова парня каким-то образом производят на меня впечатление и цепляют мое сознание в предчувствии грядущих неприятностей. — Мне он тоже не ответил, ну и что? Трагедию из этого делать? Завтра объявится, не переживай, — и я разворачиваюсь спиной к Антону, делая шаг вперед, чтобы зайти в кафе.

— Слушай, вы ведь с Михалычем друзья? — он хватает меня за руку, заставляя остановиться и повернуться к нему лицом.

— Можно сказать и так, — отвечаю, снова не понимая, куда он клонит.

— То есть его здоровье тебе не безразлично.

— И? — от его прикосновения немного не по себе, но я стараюсь держать себя в руках.

— Давай прокатимся к нему домой. Просто убедиться, что с ним все в порядке.

Я внимательно смотрю на Антона, пытаясь понять, серьезно он говорит или нет, и вообще, какое ему дело до моего шефа, а тем более до его здоровья.

— Никуда она с тобой не поедет, — слышу знакомый командный голос, не заметив, как подруга тихонько подошла сзади.

Глава 3

Мы с Антоном резко поворачиваемся к Дарине лицом.

Девушка смотрит пристально на Сторожилова, и он наконец-то отпускает мою руку под ее взглядом.

— Не съем же я ее, — негромко произносит парень, в ответ сканируя мою подругу.

А он изменился. Раньше боялся напора Дарины, или делал вид, что робеет перед ней. А теперь нагло пялится и даже не пытается оправдаться или капитулировать под ее взглядом.

— А я тебе говорю, что одну ее с тобой не отпущу, — продолжает напирать подруга. — Не доверяю я тебе. Печенкой чувствую, что-то задумал.

— Мое мнение кому-нибудь интересно? — повышаю голос, и две пары глаз обращают на меня внимание. — Я — девочка взрослая, сама в состоянии решить, что мне делать. Куда и с кем ехать, встречаться и проводить время. И не надо меня постоянно опекать, — смотрю Дарине прямо в глаза, а у Антона вырывается смешок. — И ты завязывай командовать, — обращаюсь к парню, а он поднимает руки вверх, показывая таким образом, что не возражает.

— Не бухти, — ворчит Дарина. — Не собираюсь я тебя контролировать, просто не доверяю этому упырю.