Ропот, пронесшийся по залу, заставил его сделать паузу.

— Возможно, этому юноше и его отцу все это и показалось похищением. Но если рыцарь помог девушке, спасающей свою жизнь, разве это можно назвать похищением?

— Поясни, что ты имеешь в виду, — произнес король.

— Охотно, Ваше Величество. В январе по вашему повелению я сопровождал отца Олвина в Кельское аббатство. Мы благополучно добрались до места и перед тем, как отправиться в обратный путь, решили с моим вассалом немного поохотиться в окрестных лесах, так как провизия у нас была на исходе. Настоятель Кельского аббатства дал нам на это разрешение. И вот именно там, в этом лесу, почти рядом с аббатством, мы встретили леди Ремингтон. Лицо ее было скрыто, но по одежде и манере поведения было ясно, что она благородных кровей. Понимая, что лесная чаща не место для прогулок такой девушки, мы немедленно проводили ее в аббатство. Здесь нам удалось разглядеть ее и выяснить, кто она такая. Ваше Величество, надеюсь, вы согласитесь и поймете, почему я в эту же ночь решил с ней обвенчаться и взять под свою защиту. Вам достаточно хотя бы раз взглянуть на мою жену.

Не только король, но и каждый в зале посмотрел на Тэсс.

— Согласен с тобой, — улыбнулся король, — но разве леди не сказала тебе, что помолвлена с другим?

— Она сказала. Но, я надеюсь, когда Ваше Величество узнает все обстоятельства, эту помолвку расторгнет.

— Помолвка, заключенная с благословения короля, не может быть расторгнута только потому, что барона одолела похоть, — выкрикнул со своего места Гордон.

— Молчать! — Король метнул на него сердитый взгляд. — Тебя никто не прерывал, дай же и барону Монтегю возможность говорить.

Он кивнул Кенрику.

— Продолжай.

— Пять Лет со дня смерти матери леди Ремингтон содержалась в Ленгстонской крепости на положении узницы. В течение всего этого времени ее сводный брат — он стоит сейчас перед вами, — систематически избивал ее. Мне могут возразить, что это внутрисемейное дело — как наказывать женщину за тот или иной проступок. Но мою супругу били не за какие-то проступки, а просто ради забавы. В последний раз Гордон Мак-Ли избил ее так, что она решилась бежать. Вот почему она оказалась тогда одна в лесу,

— Это ложь! — вновь выкрикнул Гордон. Он выглядел таким искренне потрясенным, что и сам Кенрик, не знай он правды, наверное, засомневался бы.

Кенрик продолжил, не обращая на него никакого внимания.

— Это чистая правда, Ваше Величество. Вскоре после нашего бракосочетания моя супруга лишилась чувств, и тогда я смог убедиться, какие жестокие побои были нанесены ей. Вся ее спина была испещрена рубцами, которые оставил крепкий кнут. Их было там не меньше пятидесяти, этих рубцов. Это следы кнута Гордона Мак-Ли. Несколько моих людей могут засвидетельствовать это, а также и тот факт, что моя супруга серьезно заболела и пролежала в беспамятстве почти неделю, так что мы даже не знали, выживет ли она.

— Он лжет. — Теперь Гордон уже взял себя в руки и обращался к королю спокойным голосом. — Если кто и бил ее, так это он сам. Да, я уверен, он избивал ее и не раз, чтобы вынудить лгать здесь, перед вами.

— Я чист перед Богом, Ваше Величество. Я не то что не бил свою супругу, у меня даже и в мыслях ничего подобного не было. Она дала мне обет верности по доброй воле и ведет себя так, как должно жене. За что же, спрашивается, я стану ее бить?

Придворные вполголоса обменивались мнениями. Было ясно, что большинство из них логика Кенрика убеждает.

— Король Эдуард, с вашего разрешения. — Взгляды всех устремились на кардинала Джерома. Он приподнялся с кресла и тяжело оперся на посох с изогнутой ручкой. Король кивнул, и кардинал сделал шаг вперед.

— Без всякого сомнения, избиения, которым подвергалась леди, факт прискорбный, но не имеющий никакого отношения к ее помолвке. Ты, Кенрик Монтегю, только что сам заявил, что взял в жены женщину, зная о ее помолвке с другим. Однако Гордон Мак-Ли имеет на нее преимущественное право, и она должна быть возвращена ему, ибо святая церковь благословила их помолвку и только она может ее расторгнуть. Но для этого я пока не вижу никаких оснований. Если барон Монтегю не представит нам таких оснований, его брак будет признан церковью недействительным.

Ни шепота не раздалось на сей раз. Слова кардинала гулким эхом отдавались в зале. Все тревожно ждали, что ответит Кенрик.

— Ваше Преосвященство, представлю вам основания.

Кенрик взял из рук Фитц Элана свиток и передал кардиналу.

— Здесь вы найдете клятвенные заверения четырех человек, должным образом подтвержденные отцом Олвином и аббатом Самуэльсом из Кельского аббатства. Двое из этих людей — бывшие воины Мак-Ли, они служили в Ленгстонской крепости, третий — торговец, часто бывавший в Ремингтоне, и наконец четвертый — бывший приближенный Гордона Мак-Ли. Моя супруга о существовании этого документа не знает, но в течение последних месяцев подтвердила большую часть из того, что там сказано. Все четверо клятвенно заверяют, что Гордон Мак-Ли имел намерение взять Тэсс Ремингтон в жены чисто формально. Он много раз грозил своей невесте, что сразу же после бракосочетания отдаст ее солдатам, чтобы она зачала наследника.

Кенрик был вынужден остановиться, так как шум, поднявшийся в зале, мешал говорить. Когда все утихло, он продолжил.

— Причина, по которой Гордон Мак-Ли говорил это, состоит в том, что сам он выполнять супружеские обязанности не способен. В окружении Мак-Ли в известно, что Гордон ни разу не имел дело с женщиной но вступал в богопротивные связи с молодыми мужчин ми и мальчиками. Мысль о том, что он будет связан брачными узами с женщиной, была настолько ему отвратительна, что он посулил убить свою жену сразу же после рождения наследника.

Зал взорвался возгласами возмущения. Королевский двор не знал подобного скандала, никогда еще никто не выдвигал против кого-либо подобных обвинений. Гордон побледнел. Даже кардинал Джером выглядел смущенным и начал быстро проглядывать свиток в поисках подтверждения сказанного. Кенрик же не стал ждать установления тишины и представил последнюю козырную карту.