Но для Таурова важно было задержаться не только на этих событиях. Его больше интересовал шестимесячный отпуск Болышева девятилетней давности, использованный им после увольнения с фарфорового завода. Во время круиза на «Приамурье» новоиспеченный подпольный миллионер Болышев познакомился не только с начинающим мошенником Разиным. Во время путешествия он увидел также юную артистку варьете Веру Гаеву. V' Веры в этот момент был сложный период жизни. Ведь она мечтала посвятить себя искусству, готовилась к этому, но встретила неожиданное сопротивление в лице отца. Назло ему поступила в варьете на круизный теплоход. И именно здесь встретила Болышева. Ясно, оба могли заинтересоваться друг другом: Болышев увлекся красивой танцовщицей варьете, Вера — сильным, уверенным в себе, преуспевающим человеком. Главное — этот преуспевающий человек, тонко уловив момент колебаний, открыл перед Верой совсем другие перспективы. Как ей показалось, более прочные, чем зыбкий и неясный путь в искусстве. Именно Болышев убедил Веру «для вида» согласиться с отцом. Поступить в технический вуз и «тихо» его окончить — для предложенной им своей избраннице скрытой жизни. Болышев без развода оставил семью, Вера без лишних скандалов перебралась в выстроенную для нее квартиру. Оба хотели построить свою, известную и нужную только им жизнь. Так или иначе. Вера была убеждена, что лучшего партнера ей не найти.

Детали преступления выявляются не сразу, даже при задержании с поличным главного преступника. Так было и с Болышевым. Любую мелочь Болышев признавал лишь после многочисленных очных ставок и неоспоримых заключений экспертизы. Сначала он категорически отрицал причастность к тремстам фальшивым золотым десяткам, найденным милицией у Серых. Затем отказался от золота, которое было найдено в потайном гараже, обнаруженном после тщательных поисков. Именно в этом гараже обычно стояли «Жигули» № 43–12, которыми, по подтверждению многочисленных экспертиз, пользовался Болышев. Но в конце концов неопровержимые улики и показания осужденных по «фарфоровому делу» помогли установить, что именно Болышев был главным организатором хищения жидкого золота на фарфоровом заводе. После показаний потерпевшей Гаевой и очной ставки с ней Болышев вынужден был признать свою причастность к покушению на убийство и к ранению Гаевой. Но в том, что он был главным организатором убийства Разина, исполнителем которого заставил стать Пономарева, Болышев не признался. Категорически отказался признаться Болышев и в попытке вместе с Разиным вывезти очередную партию фальшивых золотых десяток за границу — хотя об этом прямо говорил факт изощренного укрытия золотых монет в тайнике в одном из питьевых танков. Отказался Болышев и от убийства Пономарева. Но это преступление было доказано; под навесной койкой в каюте лихтера «Сургут» были обнаружены остатки клеющей поверхности ленты «скотч», которой Болышев заранее, с намерением совершить убийство, приклеил пистолет «вальтер». Из этого пистолета, незаметно достав его из-под койки, он и убил Пономарева. При исследовании одежды Болышева на ней были найдены остатки клеющей поверхности «скотча», полностью совпадающие по химическому составу с остатками клейкой массы на нижней поверхности подвесной койки. При обыске на квартире, которую снимал Болышев, изъята еще не распечатанная лента «скотч». Экспертиза подтвердила, что эта лента и та, которой был приклеен «вальтер» — из одной партии.

Итог — сегодня днем Болышеву вынесен приговор. В действиях Веры Гаевой следствие и прокурор состава преступления не усмотрели. Что же касается его самого, Таурова, — сейчас он сидит в машине у выхода из ресторана «Золотой рог» и трясется, как самый последний цуцик.

Странно, именно в момент, когда из дверей вышла наконец Лариса Лаврова в окружении музыкантов, он на какое-то время успокоился.

Вот Лариса подошла вплотную. Он открыл дверцу, хотел сказать: «Здравствуйте, Лариса» — но звук застрял в горле. Только когда она взглянула, он как-то по-воровски, быстро и торопливо сказал:

— Лариса, сядьте рядом. Пожалуйста, я вас очень прошу.

— Лариса, я официально делаю вам предложение.

Он ждал чего угодно — что она сейчас рассмеется, даст ему пощечину, сделает что-то в этом роде. Но Лариса усмехнулась. Достала сигареты, но закуривать не стала.

— Я правильно услышала — вы делаете мне предложение? То есть простите выйти за вас замуж?

— Да, я совершенно официально делаю вам предложение выйти за меня замуж. Мне тридцать, я холост, до этого никогда женат не был, детей нет. Образование высшее, капитан милиции. Даже можно сказать — без пяти минут майор.

— Но… нам ведь многое мешает.

— Например?

— Например, я не люблю милицию.

Неужели это согласие? Она не любит милицию… Ну теперь-то он знает, что говорить.

— Полюбите. Еще «но»?

— Я ресторанная певичка.

— Вы оставите ресторан и будете поступать в консерваторию.

Она отвернулась. Он увидел ее глаза и испугался. Она сейчас расхохочется. Точно. Дурак, выставил себя на посмешище…

— Лариса? Что-нибудь случилось? Я вас обидел?

Поправила волосы. Нет, хохотать над ним она уж точно не будет. Она лишь улыбается. Вот стала серьезной.

— Так я жду, Лариса?

— Вячеслав Петрович, если бы я попробовала точно подсчитать, сколько раз мне делали предложение… Я бы запуталась. Честное слово.

— Верю. Но такого предложения, как я, вам еще никто не делал.

Она отвернулась. Он почувствовал: что бы там ни было, у него есть надежда. Сказал тихо:

— Лариса… Можно я вас отвезу?

Долго молчала. Наконец откинулась на сиденье:

— Н-ну, хорошо. Отвезите.