Эта девушка из деревни вела себя совершенно иначе, и рыцарю от этого становилось весело. Подогревала эта ситуация его интерес. Хотелось узнать, что же дальше-то будет.

— Возьми, — проговорил рыцарь, протягивая ведро его хозяйке.

Вэяра вздрогнула от мягкого обволакивающего голоса и наконец подняла взгляд. Щеки ее алели от смущения: никогда прежде она не подходила ни к одному мужчине так близко. Даже на праздничных танцах не позволяла парням обнимать ее за талию и усаживать на плечи.

Если бы она себе такое позволила, то языки непременно донесли бы слухи до Маргет, а та, в свою очередь, уже отхлестала бы сестрицу солеными розгами за вольное поведение.

Набрав воздуха в легкие, будто перед прыжком в воду, Вэяра вновь протянула руку и на этот раз коснулась теплого отполированного дерева, а не горячей кожи.

Как опускала ведро в колодец, крутила колесо вначале в одну, а потом в другую сторону, она не запомнила. Перед глазами то и дело стояло усмехающееся лицо с большими темно-синими глазами, в которые хотелось глядеть, не отрываясь.

Лишь когда влажный деревянный бок коснулся ее руки, Вэяра словно из омута вынырнула, силой воли откинула от себя постыдные мысли и протянула ведро воину.

Рыцарь больше не улыбался, смотрел девушке прямо в глаза. А затем, протянув руки за ведром, мазнул ее пальцами по тыльной стороне ладони, словно хотел посмотреть на реакцию, вновь вогнать ее в краску.

Но Вэяра, закусив до крови щеку, смогла не поддаться резко поднявшейся в груди волне тепла. С ней подобное происходило впервые и до ужаса пугало. Сейчас ей одновременно хотелось оказаться как можно дальше от этого господина и как можно ближе. Уткнуться носом ему в грудь, провести пальцами по мышцам на руках и смотреть в эти глаза. Вечность смотреть в эти глаза.

Удивившись тому, как резко меняется реакция этой девчушки на его прикосновения, мужчина поднял тяжелое ведро и припал к его бортику губами.

Ледяная вода сводила скулы, лилась по шее, мочила нижнюю рубаху, спрятанную под латами.

Он зажмурился от удовольствия. Делал глоток за глотком.

И нет, до тех пор, пока он не налетел на Вэяру, воин не хотел пить. Зато теперь словно пламя прошлось по его горлу, иссушило, покрыло трещинами. И только вода из колодца, принесенная руками этой светловолосой девушки, могла утолить его жажду.

Мысленно улыбаясь такому неожиданному приключению, мужчина отслонился от ведра и натолкнулся на взгляд ясных светло-голубых глаз. Она смотрела на него с немым вопросом, который не смела озвучить.

Зрачки расширены, руки мелко подрагивают.

И сейчас воин мог признаться сам себе, что ему нравится то, как на него смотрит эта девчонка. Но время неумолимо убегало, мимо проходили последние пешие воины и слуги. Ему нужно было возвращаться в замок.

Первым сориентировался его конь. Он бесцеремонно шагнул вперед и уткнулся мордой в ведро, допивая воду, оставленную хозяином.

Вэяра хихикнула и тут же прикрыла ладонью рот, словно боялась, что сейчас ее накажут за то, что она посмела рассмеяться в компании высокородного.

— Ну все. Все, — рыцарь оттолкнул морду лошади и погладил скакуна по гриве.

Тот недовольно фыркнул, но ласку принял. Ведь не так часто хозяин обращал на него внимание.

— Спасибо за то, что не позволила нам погибнуть от мучительной и неблагородной смерти, Вэяра, — мужчина проговорил ее имя, растягивая гласные звуки. И настолько мучительно долго это звучало для девушки, что она не выдержала и тихо выдохнула через сомкнутые зубы.

В это мгновение она была готова наплевать на все сестринские запреты и согласиться сесть на этого высокого черного жеребца, поехать вместе с этим странным и таким притягательным мужниной. И ей было абсолютно все равно, что стали бы говорить соседи, как сильно разозлилась бы на нее Маргет и чем закончилось это запретное путешествие.

Она бы поехала с ним, если бы он предложил.

Сама Вэяра понимала, что это глупо. Но это понимание оттеснялось назад каким-то другим, неведомым досель чувством. Оно было мягким, как перина. Обволакивающим, как мед. И таким желанным, как река после знойного рабочего дня. Таким, что девушка уже приготовилась сказать «да».

Но ее постигло разочарование, ведь рыцарь поставил опустевшее ведро на землю, скользнул по ней взглядом, а потом ловко запрыгнул в седло черному жеребцу.

— Береги себя, Вэяра, — широко улыбнулся он, а солнце заплясало на черных волосах яркими бликами. — У тебя слишком красивое имя, чтобы гибнуть под копытами лошадей.

— Благодарю, милорд, — она склонилась так низко, как могла.

Но сделала это не только из-за почтения, а еще и для того, чтобы спрятать зарождающуюся обиду, которую с легкостью можно было прочитать в ее глазах.

«Я недостаточно хороша, — решила Вэяра. — Он не позвал меня с собой, а значит, я совершенно ему не понравилась!»

Рыцарь больше ничего не сказал, его скакун загарцевал на месте, а потом сразу сорвался рысью и понес своего хозяина за армией, что уже подходила к замковым стенам.

Девушка смахнула выступившие на глазах слезы и провела руками по волосам, собирая их вместе.

— Верька, — Гашала окликнула ее, когда от всадника осталось только воспоминание и пыль, поднятая лошадиными копытами.

«Боги, она все видела, — подумала Вэяра. — Теперь вся деревня будет знать, что мне полюбился мужчина из знати, а он даже не позвал меня с собой. Позор-то какой!»

— Верька, — девушка шагнула к соседке, и только тогда Вэяра заметила, как побледнела та, что считалась первой красавицей. — Ты знаешь, кто это был?

— Какой-то рыцарь, — как можно небрежнее отозвалась та, подхватывая ведро и вспоминая тепло рук незнакомца.

— Дура ты, Верька, — одними губами прошептала Гашала. — Эгнорон это был. Знакомое имя?

— Да что мне всю знать по именам знавать, что ли, надо? — хмыкнула она, злясь на то, что соседка не позволяет ей остаться наедине со своими мыслями.

— Точно дура, — хлопнула себя по бедрам девушка. — Принц это наш был! Эгнорон Тхори!

Вэяра побледнела, охнула и осела на землю.

Глава 2

Река шумела, билась волнами об берега, заглушала слова двух девушек, склонившихся над ее водами с грязным бельем. На самом деле особой надобности сюда идти не было, можно было натягать воды из колодца и постирать вещи в корыте. Но именно у реки они всегда рассказывали свои самые потаенные секреты и страхи. Только тут можно было раскрыть сердце и дождаться поддержки.

Рыжая худая девчонка с остервенением оттирала пятно от белой сорочки и искоса поглядывала на свою лучшую подругу, которая с самой их встречи ни слова не проронила.

— Верька, ну что стряслось? — не выдержала Цуна и откинула с лица мокрую прядь цвета заходящего солнца.

— Неужто не слыхала? — вздохнула Вэяра и отвела взгляд.

У нее никогда не было от Цунки секретов, и сейчас их заводить совершенно не хотелось. Но с чего начать рассказ, Вэяра решить все никак не могла. Даже когда подруга вытащила ее поутру на реку, обещая потом помочь покормить скотину, и начала расспрашивать, чего та всю ночь ревела, Вэяра молчала. Но и сама в водах речки видела, как покраснел нос и опухли глаза.

— Не слыхала, — без зазрений соврала Цуна.

Она-то и не считала это ложью. Мало ли где и что злые языки чешут. Вот пока она от подруги всю историю не узнает, выводов делать не станет.

— Рыцарю я вчера воды поднесла, — безразличным голосом произнесла Вэяра. — Напоила и его, и коня. Полюбился он мне. Да вот только не позвал с собой.

— Так ты из-за этого так расстроилась? — тряхнула мокрой сорочкой девушка. — Глупости это все, Верька…

— Нет, — Вэяра вздохнула. — Не из-за этого. Мне Гашалка сказала, кто это был.

— И кто? — Цуна затаила дыхание и вспомнила того графа, которому воду в прошлом году подносила. Хорош он собой был, и не важно, что со шрамом через все лицо. И ведь даже позвал ее с собой, но испугалась девка и отказала.