Длинные Волосы взял Соколиного Охотника за руку, побуждая его опуститься к нему поближе.

– Приятно, когда внук испытывает такую сильную любовь и преданность по отношению к своему деду, – сказал он, – но не думай, что этот старик не может о себе позаботиться. Внук, Тихий Голос испытывает ко мне искренние чувства. Я понял это по тому, как она меня обнимала. Этот безумный старик слишком умен, чтобы ошибиться в таких вещах.

Мэгги заметила презрение в глазах Тихого Голоса, обращенных к Соколиному Охотнику. Мэгги видела: хотя Тихий Голос, возможно, искренне любила Длинные Волосы, в ней не умерло еще сильное чувство к Соколиному Охотнику, даже если это чувство и переросло в ненависть. Мэгги абсолютно ей не доверяла, однако она оставила свое мнение при себе. Соколиный Охотник сумеет справиться с Тихим Голосом, если такая необходимость возникнет.

Длинные Волосы обратил свой взор на Мэгги. Он поднял свою руку по направлению к ней, подзывая подойти к нему.

Мэгги с трудом верилось в это. Собирается ли он с ней, наконец, заговорить? Если так, то что он ей скажет?

Ей было страшно, какими могут быть его первые слова к ней, однако она подошла к Соколиному Охотнику и опустилась рядом с ним на колени, чтобы быть поближе и хорошо расслышать все, что скажет Длинные Волосы. Иногда, разговаривая с внуком, он использовал язык арапахо. Она надеялась, что с ней он заговорит по-английски.

– Белая женщина, укравшая сердце моего внука, этот старик желает сказать, что он сейчас приветствует тебя с распростертыми объятьями, – сказал Длинные Волосы, взяв Мэгги за руку и пожав ее. – Я не разговаривал с тобой и не высказывал своих чувств, потому что по традиции арапахо дед не разговаривает с невесткой.

Глаза Мэгги расширились, она быстро взглянула на Соколиного Охотника. Некоторое время тому назад она спрашивала его именно об этом, и Соколиный Охотник ей ответил, что объяснит позже. Теперь она знала! И эта новость ее согрела. Как прекрасно узнать истинную причину. И теперь, начав с ней разговаривать, он все говорил и говорил. О, как ей это нравилось! Она любила его и была ему благодарна!

– Таков наш обычай: дед и невестка не разговаривают, – еще раз повторил Длинные Волосы и остановился, чтобы сделать глубокий вдох, затем начал снова.

– Конечно, ты пока еще не являешься по-настоящему моей невесткой, однако, в определенном смысле, ты ею уже стала. Ты обручилась с Соколиным Охотником и тем самым сблизилась в родстве с его дедом, почти как невестка. Твое присутствие здесь сегодня и то, что ты была с этим стариком во время Церемонии Священного Колеса доказывает, что это тебя трогает. Теперь, когда ты все знаешь, этот старик возвращает тебе глубокую привязанность своего внука.

Он замолчал и жестом показал, что желает ее обнять. Она склонилась к нему и обняла.

– Спасибо, – прошептала Мэгги, чуть не плача. – Большое спасибо за благословение, за то, что не испытываете ненависти ко мне, за то, что я вторглась в вашу жизнь.

– Ты вовсе не мешаешь нашей жизни, – сказал Длинные Волосы с нежностью похлопывая ее по спине. Когда он улыбнулся, его старческие поблекшие глаза заблестели, давая выход внутреннему теплу. – Ты нареченная моего внука.

Мэгги высвободилась из его объятий.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она, поглаживая своей заботливой ладонью его хрупкую руку. – Церемония дала вам силы? Вы поправитесь?

– Разве этот старик может чувствовать себя плохо, когда его любят две молодые женщины? – сказал он, тихонько посмеиваясь. Он закрыл глаза. – Но этот старик устал. Сейчас уходите, но приходите часто. Нам есть о чем поговорить теперь, когда я решился пренебречь традицией арапахо, заставляющей соблюдать долгое и холодное молчание между дедом и женой внука.

Мэгги и Соколиный Охотник встали и предупреждающе взглянули на Тихий Голос, затем ушли, оставив Длинные Волосы на ее попечении.

Солнце уже начало всходить за дальними горами, когда Мэгги и Соколиный Охотник подходили к своему вигваму.

– Он сделал меня такой счастливой, – сказала Мэгги, сияя. – Он принес в мою жизнь с тобой совершенство и умиротворение. Я так благодарна за это твоему деду!

– Он очень добрый человек, – сказал Соколиный Охотник, отодвигая входную створку в сторону, чтобы Мэгги могла пройти внутрь его вигвама, и сам проследовал за ней. Он встал на колени возле углубления для домашнего костра и принялся укладывать дрова на раскаленные угольки.

– Может быть, сердце Тихого Голоса не такое жестокое, как я думал. Она кажется такой искренней по отношению к деду. В этом плане я рад за него.

Мэгги ощутила холод в крови, снова вспомнив глаза Тихого Голоса и то, что творилось в их глубине. Полнейшее презрение к Соколиному Охотнику!

Мысли об этом вызывали в ней дрожь. Но тихий плач в колыбельке заставил ее отбросить все и позаботиться о дочери.

Она стояла над колыбелькой и смотрела, как Небесные Глаза медленно просыпается. Малышка потягивалась, зевала, била ножками и облизывала губки. Она воплощала саму невинность.

Но каким будет ее будущее? Мэгги впала в отчаяние. Тихий Голос когда-то была такой же милой и невинной!

– Они два одиноких человека, нашедших утешение друг в друге, – сказал Соколиный Охотник, все еще обдумывая отношения между дедом и Тихим Голосом. – Хотя я бы предпочел, чтобы это была Женщина Нитка, а не Тихий Голос.

Мэгги обернулась и окинула его долгим взглядом. Она увидела все то же простодушие в человеке, который скоро станет ее мужем, и молча поклялась, что никогда не позволит Тихому Голосу затронуть его жизнь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

После последнего обряда дни пролетели быстро. Но в этот день, когда происходила длинная церемония, посвященная индейскому обряду бракосочетания с Соколиным Охотником, время тянулось очень медленно. Был уже вечер. От большого количества костров, зажженных снаружи каждого вигвама, медленно поднимались голубые кольца дыма на фоне черного бархата ночи. В темноте звучали индейские барабаны, и большой волк на расстоянии поднял вой своим хриплым, режущим слух голосом.

Мэгги села рядом с Соколиным Охотником на покрытый мехом помост во второй раз через три дня. Небесные Глаза отнесли Многодетной Жене на рассвете, как раз перед первым ударом барабана, объявившем о начале дневных событий, которые должны продолжаться до позднего вечера, когда все будут смотреть на своего вождя и на его избранницу.

Красиво одетая в совершенно новое платье из оленьей кожи, выполненное умелыми пальцами Женщины Нитки, со всевозможными изысканными рисунками, Мэгги старалась забыть про медленно подступающую боль, которую она начала ощущать в спине после столь долгого сидения на одном месте. Она с радостью приняла накидку из кроличьего меха, заботливо принесенную Женщиной Ниткой и накинутой ей на плечи, когда холодный вечерний ветер начал пронизывать ее.

Танцоры все еще продолжали свои выступления, беспрерывно сменяя друг друга, и каждый новый танец был более красочным, чем предыдущий.

Мэгги медленно обводила взглядом все вокруг. Она смотрела на различные племена, почтившие своим визитом это празднество. Здесь были не только арапахо, но и несколько шайенов и шошонов.

Соколиный Охотник объяснил Мэгги, как этим гостям были посланы приглашения, и каждый из них привез с собой не только подарки, но и еду. Соколиный Охотник показывал ей связку пригласительных палочек до того, как их разослал.

Соколиный Охотник оставил у себя пятнадцатую палочку из комплекта. На ней были точно такие же украшения, как и на остальных палочках, и она служила эталоном для проверки каждого приглашения гостя по мере того, как она или он прибывали.

Когда гости собрались, они клали свои палочки на посудину с пищей, которую с собой привозили. Также было привезено множество подарков, большей частью лошадей. Глядя на них, Мэгги поражалась их внешнему виду. Большинство было раскрашено в желтый цвет с пятнами на лопатках и полосами, направленными со спины вниз, а иногда и через заднюю часть лошади, включая ноги. Были также круги вокруг глаз, а их гривам и хвостам придали желтый цвет. Несколько лошадей темной масти было раскрашено зеленым цветом.