— Ни у кого не получается это с первого раза. Тут нужно много…

Я, не дожидаясь окончания фразы, полоснула руку в другом месте. Ничего не происходило. Через минуту мне начало казаться, что там что-то двигалось, копошилось, словно черви. Медленно оттуда стали вылезать крошечные кристаллы. Я скривилась, потому что само по себе неприятно и больно, когда твою рану разрывает чем-то еще больше. Сначала я думала, что они красные, но, когда они стали больше, я поняла, что они просто были покрыты кровью, а на деле они белые и полупрозрачные. Вдруг их рост прекратился. По самому большому с тихим хрустом пошла трещина. То же самое произошло сию же секунду и с остальными, и они просто рассыпались у меня на глазах. Сначала в кристаллическую крошку, затем в песок, а после и в пыль, исчезая. Царапины больше не было.

— Ух ты…

— Вот видишь?

Я занесла руку с ножом, готовая снова сделать еще одну полосу на руке, но учитель меня остановил. Он схватил меня за запястье и забрал из руки нож.

— Хватит, Бриджет, — он сполоснул его водой, вытер полотенцем и поставил в подставку для ножей. — Думаю, ты поняла принцип.

— Это больно. Выращивать кристаллы в своих ранах. Очень неприятно. Само ранение не так сильно болит, как это… самолечение. И воскрешение людей происходит так же?

— Да. Только кристалл покрывает всю поверхность тела.

— Ого. И он может распространяться не только на одного человека? То есть… Вполне можно оживить половину кладбища, да?

Учитель напрягся.

— А почему ты интересуешься?

— Расслабься, я не буду никого оживлять. У меня даже сил на это сейчас не хватит.

— Конечно хватит, можешь даже не сомневаться. Вас и не на такое хватало. За всю мою учебную практику бывало всякое. Но почему именно половина кладбища?..

— О, я сравнительно недавно видела сон.

— Продолжай.

— Казнь Солара. Кажется, так его звали… Я не уверена.

— Солар был твоим предком и действительно обучался у меня. Он же изображен над входом на кухню.

— Так значит, это все же масштабное явление?

— Да. И его необходимо контролировать. Кроме того… Ты понимаешь, что это значит? Твой сон?

— Э-э… Угроза?..

— Возможность. Ты можешь связываться со своими предками через сон. Свяжешься с Варлеоном и сможешь узнать, как уничтожить его творение.

— Да уж… Делов-то…

— Ничего страшного. Вот с чем, а со сном у тебя никогда проблем не было.

Я лишь скривилась. Перспектива шатания по пространству снов не казалась мне такой замечательной и манящей. И тем более, не представлялся мне разговор со своим предком такой чудесной идеей, которой ее видел мой учитель.

Часы пробили одиннадцать. Солнце давно село, и от окна приятно веяло прохладой.

— Время там течет по-другому. Я вытащу тебя ровно через минуту.

— А если я не успею? Или не смогу найти выход, что ты открыл для меня?

— Если не успеешь найти мастера — нестрашно. Спустя немного времени снова попробуем. Но выход тебе найти придется. Иначе ты умрешь.

— Поняла.

— Хорошо. Теперь, прежде чем погрузить тебя в сон, давай повторим правила.

— Не разговаривать с людьми без глаз, — я лежала у себя на кровати, скрестив руки на груди и смотря в одну точку на потолке.

— И? — мастер подвинул кресло поближе к кровати и сел в него, наклонившись ко мне.

— И если глаза у них белые. Как это вообще выглядит?

— Как будто зрачок и радужка отсутствуют, — я периферийным зрением заметила, как в руке у него блеснул серебряный таймер. — Просто белое глазное яблоко. Без всего. Потом тебе нельзя подходить к зеркалам. Если увидишь — обходи. Нельзя чтобы оно зафиксировало твое движение. Делай что угодно, но не отражайся в нем. Если все же случилось так, что ты в нем отразилась, — ни в коем случае не смотри на свое отражение.

— А что будет, если посмотрю?

— Твою душу сожрут, и на ее место в твое тело придет нечто иное. И тогда я буду вынужден убить это.

— Ясно. Буду избегать зеркал.

— И последнее правило.

— Не говорить никому своего имени.

— Хорошо. Ты готова?

— Ага. То есть нет, но поехали. Сейчас вечность ждать будем, пока я приготовлюсь.

— Нет, мне нужно, чтобы ты была готова.

Я вздохнула. Он выждал несколько секунд и добавил более теплым тоном:

— Ты должна полностью расслабиться.

— Тогда возьми меня за руку.

Он сжал крепко мою ладонь у себя в руке. Она была сухой и теплой, намного теплее моей холодной руки. Откуда-то появилось нечто, напоминающее чувство стыда, только оно было связано с разницей температур наших рук. Меня позабавило это, и я улыбнулась, а затем прикрыла глаза и кивнула ему. Последнее, что я услышала перед падением, был щелчок таймера. Минута пошла.

Голова закружилась, и я поняла, что падаю вниз, как какая-то Алиса в Страну чудес. Я попыталась закричать, но голоса у меня не было. Не было никаких звуков, кроме медленного тиканья таймера. Чем глубже в темноту я падала, тем медленнее он тикал, пока не затих насовсем. Я упала на твердый, словно камень, пол, но боли не почувствовала, а потому с легкостью поднялась на ноги.

— Ладно, — я принялась осматриваться вокруг.

Из темноты, похожие на призраков, плавно появлялись полупрозрачные силуэты домов и людей, постепенно обретающие плотность. Я узнала этот город, Старый Город. Конкретно, это была улица Полумесяца, она проходила рядом с парком. Я отправилась вниз по улице, вглядываясь в лица призраков, идущих по своим делам. У всех них не было лиц, только смазанные, нечеткие пятна. Видимо, мой мозг не потрудился их сначала запомнить, а потом воссоздать во сне. Они спокойно проходили сквозь меня, не стараясь даже отойти в сторону. Похоже, призраки меня не видели.

Вдруг справа, из подворотни, раздался скрежет. Я дернулась, но увидела там лишь мусорные баки. И все равно нужно сходить и проверить. Я делала один шаг за другим, осторожно приближаясь к мусорным бакам. Они совсем близко, и я уже вижу, как что-то за ними все же есть. Один решающий шаг, чтобы выяснить, что это. От неожиданности я чуть не вскрикнула, и зажала рот руками. На меня, точно так же, как и я на него, с закрытым руками ртом, смотрел мастер с улицы Полумесяца. Глаза у него были на месте, и я выдохнула с облегчением.

— Мастер, что Вы тут делаете?

— Ты что, не слышишь его?! — прошипел он мне.

— Кого?.. — непонимающе заморгала я, но меня тут же схватили и посадили на землю, все за те же мусорные баки. — От кого мы прячемся? — я перешла на шепот.

Он только шикнул и зажал мне рот ладонью, и я увидела, как по камням дороги рядом с нами ползет кривая тень. Ее обладатель шел в потоке призраков, но у него единственного была тень. Он двигался как-то слишком неестественно, да и анатомия у него, даже для тени, была очень и очень неправильной и искаженной. Движение его сопровождалось скрежетом и металлическим звоном цепей, будто он тащил за собой на цепях камень или любой другой тяжелый предмет. Его тень скрылась, а скрежет начал стихать.

— Что это было?.. — я еще боялась переходить на нормальную громкость и говорила шепотом.

— Это кошмар, один из них. Видимо, наш общий. Ты же ученица мастера с улицы Роз, я прав?

— Да, мастер с улицы Полумесяца. Так почему Вы здесь?

— Выбрал неудачный момент чтобы поспать. А ты?

— Ищу мертвых родственников. Вы мне поможете?

— До моего пробуждения. Или до того момента, как я перейду в следующий сон, забыв этот. Куда пойдем?

— Вы не знаете, где дом мастера Варлеона?

— О, у него здесь никогда не было дома. Он не состоял в Совете. Но он останавливался в отеле, всегда в одном и том же номере. Я цифру, к сожалению, не помню, но помню, где он территориально находится. Могу показать.

Я кивнула, и мы выбрались из-за мусорных контейнеров. Длинный светло-серый плащ мастера волочился за ним прямо по дороге. Хорошо, что это просто сон, и хорошо, что мой учитель этого не видит. Он сошел бы с ума. Но Полумесяца, кажется, это ничуть не волновало, и он продолжал идти и подметать пыль на дороге сновидений.