Я откинулся спиной на стену и прикрыл глаза. Конечно, я не стал бы так дерзить Великому Серверу, если бы у меня совсем не было путей к отступлению. Даже если вирус Смирнова не поможет, я еще могу попробовать переместиться. Тот странный отшельник показал мне, как это делается. Несколько недель — достаточное время, чтобы потренироваться. Но прибегать к такому рискованному методу побега очень не хотелось. Я не представлял, куда именно меня выкинет. На Полушке я ни разу не был, и поэтому сомневался, что смогу там очутится, не сделав несколько тренировочных прыжков. А вот где я окажусь после первого перемещения — хороший вопрос.

Ладно, будем надеяться, что Смирнов справится. Он все-таки кибер как-никак.

11.07.2224

Больше трех месяцев пребывания в тесной каморке слились для меня в безликую вереницу одинаковых дней. Видимо, я был нужен киберам живым и невредимым, иначе они просто заморозили бы меня на время перелета и сбора флота. Наверняка роботы обладали подобными технологиями. Скорее всего, я был на этом космолете единственным живым существом. Обеспечивал киберам возможность прыжка через подпространство в любой необходимый момент. Вот поэтому со мной и возились, как курица с яйцом.

Три раза в день — еда. Один раз в день — стандартный вопрос о том, не решил ли я сотрудничать с роботами. Остальное время я проводил в размышлениях и труде над своими записями.

Текст переработанных дневников быстро рос. Пестрая и невероятная история споро собиралась в строчки, абзацы и главы. Правда, некоторые моменты было тяжело описывать, и я часами смотрел на вязь символов на матрице терминала. Гибель Ирки, эпидемия на Джейн, похищение Кэт и сына — за последние годы в моей жизни оказалось много невеселых страниц. Но, в конце концов, и все эти мрачные эпизоды нашли свое воплощение в тексте. Так, пропуская все лишнее и дополняя существенное, я неуклонно приближался к описанию своего нынешнего положения.

Помимо мемуаров, я много времени проводил в тренировках. Отжимался, качал пресс, приседал и растягивал связки всеми известными мне способами. Не оставлял я и попыток усилить имеющиеся в моем распоряжении сверхспособности. Тренировался черпать энергию, перемещаться и использовать чувство правды. Не все шло так гладко, как мне бы того хотелось, но в какой-то момент я понял, что от первого полноценного перемещения меня отделяет совсем немного. Ключом оказалось осознание того, что основная часть энергии находится внутри, в канале, что связывал меня с подпространством. До этого я собирал силу из окружающей среды, вытягивая ее по крупицам, но новая тактика приносила куда лучший результат.

Еще я понял, что все мои способности тесно взаимосвязаны. Все черпают энергию из одного источника. Похоже, что если я научусь перемещаться, если окажусь хоть на мгновение в подпространстве без скафандра и защиты, то это будет толчком к тому, чтобы постигнуть и все другие способности, которыми я обладаю или когда-нибудь смогу обладать. Мне нужно было это перемещение. Нужно было коснуться той материи, что давала мне силы все это время.

Тысячекратно перелистывая в уме безумную вереницу событий, которая из пригорода Воронежа, через остров Забвения и планету Заря, через Марс, Титан и Кваарл, привела меня сюда; я начинал понимать, насколько сложным был план киберов, как замечательно они все рассчитали. Если бы не волна и не эта спешная эвакуация — человечеству пришлось бы несладко, имея таких соседей под боком.

И еще я стал понимать, как часто был не прав на своем пути. Как я отсиживался на задних ролях, когда должен был действовать. Как покорно плелся за старшими, доверившись судьбе, когда должен был брать управление в свои руки. Еще в Забвении я осознал, что с легкостью могу руководить людьми. Это моя врожденная способность, талант. Так почему же я так редко использовал этот талант? Почему боялся брать ответственность за себя и друзей?

Я вел себя как хамелеон. Глуповатое существо, меняющее окраску в тон окружающей среды. В тюрьме нужно было казаться жестоким — и я казался таким. С сотрудниками Секретного Ведомства нужно было демонстрировать уверенность и цинизм — и я демонстрировал. Ирку необходимо было любить — и я сыграл перед ней глубокие чувства. И только теперь, сидя у разбитого корыта, скрежеща зубами от злости и бессилия, я осознавал, что действую по своей воле. Как бы глупо это ни звучало, но, похитив у меня ребенка и жену, меня сделали свободным. Не от обязательств, не от общества родных мне людей, конечно же. Меня сделали свободным от притворства и подчинения. Видимо, несмотря на свою кажущуюся бунтарской натуру, несмотря на внедренную в меня способность руководить, я все это время инстинктивно пытался плыть по течению, старался быть подчиненным, а не начальником. Теперь я был намерен это все изменить.

В общем, несмотря на не очень-то радужные перспективы, я продолжал надеяться на лучшее. В голове по-прежнему пульсировала жажда мести и желание спасти семью. Я знал, что Смирнов где-то рядом, и думал, что меня он в беде не оставит. Тем не менее, я старался полагаться лишь на себя. И продолжал тренироваться.

Ждать вестей от Смирнова, как оказалось, пришлось не так уж и долго. Хотя этот день начался для меня точно также как и сотня предыдущих.

— Готов ли ты сотрудничать с цивилизацией машин?

Привычный вопрос тотчас же родил во мне и привычный уже ответ:

— Пока еще нет.

Но на сей раз, этим ответом Великий Сервер и его компания решили не удовлетворяться.

— Довожу до твоего сведения, Сергей, — проскрипел Сервер, — что осталось ровно два дня полета. Если за эти два дня ты не передумаешь, то нам придется прервать твой жизненный цикл.

— Зачем же так витиевато? — усмехнулся я. — Хотите меня убить — так и говорите!

— Спрашиваю еще раз — есть ли что-то, что может поменять твое решение? — проигнорировал мою реплику кибер.

— Не знаю, — честно ответил я. — Сомневаюсь, вообще-то…

— В таком случае, хочу тебе напомнить, что мы уже дважды шли на уступки. Позволили тебе вести записи и рассказали о наших ближайших планах.

— Начнем с того, что вы похитили сначала моих родных, а теперь и меня самого. Угрожаете, постоянно пытаетесь завлечь в свои грязные планы. Я вот все эти дни работал над своими дневниками, и понял, что вы постоянно занимаетесь плетением заговоров и интриг.

— Мы так функционируем, так работаем с окружающими. Нас ведь создали люди. Мы лишь эволюционировали в более совершенные модели. Я не раз говорил это, ты мог бы уже запомнить.

— Очень удобная позиция! — хмыкнул я. — Впрочем, ладно. Если будете относиться ко мне уважительно и называть на «вы», то, возможно, я еще буду сотрудничать.

— Принято, — коротко ответил Великий Сервер, не придав значения моей иронии.

Поняв, что разговор окончен, я сохранил отредактированный текст нажатием кнопки на терминале. Возникло окно загрузки — файл начал сжиматься и пересылаться в Интернет. В этот миг раздались ритмичные удары в дверь, затем какой-то скрежет, хруст и невнятный шум голосов. Потом все стихло. Я вскочил на ноги, старательно вслушиваясь в то, что происходит за дверью, и пытаясь проникнуть своим чутьем за металлические створки. Ничего не получалось. Я слышал лишь тишину.

Еще несколько секунд спустя раздался короткий щелчок, и дверь открылась. На пороге стояла Мила. Она, не тратя время на слова, сунула мне в руки респиратор, схватила за ворот и потащила наружу. Я старался не отставать, напяливая на себя маску и разбираясь в подаче воздуха.

В узком коридоре, явно не приспособленном для передвижения людей, нас ждал Смирнов. Юра был как обычно спокоен и лишь коротко кивнул в ответ на мое ликование. Маски на кибере не было.

— Как вам удалось? — спросил я.

— По дороге расскажу! — ответил Смирнов, сверяясь с показаниями какого-то датчика, который был у него зажат в правой руке.

— Почему ты без маски?