Моя душа болит, и я чувствую себя изменницей, хотя ничего такого не сделала. Что произошло бы, если бы Эндрю приложил больше усилий в спальне? Секс – это не всё, но я верю, что он является важным элементом для любых крепких отношений. При вспоминании о прошлой ночи ко мне подкрадывается уныние.

Пока я лежала в постели, образ одного сексуального англичанина преследовал меня. Не в состоянии уснуть, я выпила две таблетки снотворного, молясь о том, чтобы сон пришёл раньше, чем обычно. Однако ничто не могло удержать моё тело от желания не к тому мужчине. Я испытывала настоящую физическую боль. Моё тело жаждало мужчину, с которым я никогда не была знакома в интимном плане. Но фантазии о нём всё равно вторгались в моё сознание. Это было словно кино, в котором он занимался со мной любовью без остановки. Не в состоянии усмирить свою потребность, я повернулась к Эндрю; к мужчине, которого я всё ещё люблю несмотря ни на что, но никогда не возбуждающего меня так, как Джулиан.

Моё тело нуждалось в том, чтобы ощутить... близость. Это неправильно –заниматься сексом с кем-то, думая о ком-то другом, но я не могла ничего с собой поделать. Я искренне верила, что секс с Эндрю сможет разжечь наши отношения. Что, может быть, пусть всё это и начнется с фантазий о Джулиане, но приведёт к страстной ночи с моим женихом. Я была чертовски неправа. Мне следовало просто поиграть с собой, пока Эндрю был на работе. Но я подумала, да что с того, что был не вечер среды? Последний раз, когда мы занимались сексом, был в лучшем случае вялым. Ну и что с того, что Эндрю читал книгу? Что с того, что было позже десяти вечера? Ну и что, что я была инициатором секса? Когда я, наконец, оседлала жениха, ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать моё желание заняться сексом.

Даже когда моя грудь выскочила из чёрной шёлковой сорочки, он не шелохнулся. Я тёрлась об него своей жаждущей киской, и ничего. Ничего. Я поцеловала его красивое лицо, прежде чем обхватить руками подбородок. Взгляд, который Эндрю послал мне, был незабываемым. Его каштановые глаза не отвечали возбуждением. Конечно, это было не тем, на что я надеялась. Злость сменилась на ощущение собственной ничтожности. Я никогда не чувствовала себя настолько нежеланной, униженной и разбитой.

Эндрю даже не захотел поцеловать меня, не говоря уже о том, чтобы заняться со мной любовью.

– Ох, Лина, сегодня не наш вечер. Мы занимались сексом прошлой ночью. Почему бы тебе не посмотреть шоу или не закончить ту книгу, что ты читаешь?

Мои глаза увлажнились. Я уставилась на жениха, пытаясь не расплакаться и отреагировать на его слова слезами унижения. Вместо этого я отвернулась от него и решила смириться с ещё одной ночью без близости. Мне следовало бы пойти в свою студию и включить компьютер, чтобы какой-нибудь из фильмов с участием Брюса помог бы мне. Обычно так и бывает. Но боль была слишком сильной.

Какой натурал откажется от секса со своей женщиной? Женщиной, одетой в сексуальную сорочку, выставляющую её сиськи напоказ. А ведь было время, когда Эндрю не мог насытиться мной.

Я пошла на кухню и успокоила своё разбитое сердце веганским шоколадным печеньем Эндрю и миндальным молоком. Затем я прошла в гостиную, включила телевизор и стала смотреть «Ходячих мертвецов». Расстроенная сложившейся ситуацией, я не возвращалась в спальню до тех пор, пока не удостоверилась в том, что мужчина, отвергнувший меня, крепко спит.

Спустя две серии «Ходячих мертвецов» я выключила телевизор. Стараясь не разбудить Эндрю, я легла в постель спиной к нему. К сожалению, зомби не смогли стереть из моей памяти его отказ. Остаток ночи я молча плакала. И никогда не чувствовала себя такой одинокой. Рядом со мной лежал мужчина, чьё внимание больше не принадлежало мне.

К утру я окончательно убедилась в том, что мне и моему жениху срочно требуется разговор по душам. Я посмотрела на пустую кровать, которую он освободил несколько минут назад для своей утренней пробежки. Закрыв глаза, я стала молча молиться о том, чтобы Бог дал мне достаточно сил и решительности на разговор с Эндрю.

Глава 31

После стольких лет отношений, я надеялась, что они всё-таки наладятся. Что каким-то образом, переехав сюда, Эндрю расслабиться и найдёт время на наши чувства. Я уже почти видела, как мы, наконец, женимся. Я больше не мечтала о свадьбе, но предполагала, что мы, по крайней мере, узаконим наш брак в течение первого года проживания в Калифорнии.

Блуждая по нашей гостиной в течение нескольких часов, я жду его возвращения из УКЛА [19] . Весь день на нервах.

Как только я собираюсь пойти в свою музыкальную студию, я слышу звон ключей Эндрю. Прежде чем он входит в дом, я плюхаюсь на наш невзрачный диван. Из-за студенческих конференций, его расписание на этой неделе немного сбилось, поэтому он вернулся домой раньше. Как обычно, он ставит свой коричневый портфель у входной двери, а затем идёт в гостиную. Всё как всегда: привычная рутина. Я всё ещё сижу на нашем старом коричневом диване и жду. Жду встречи с его карими глазами; глазами, которые больше не встречают мои.

Мужчина, с которым я отчаянно хочу поговорить, застывает в нескольких футах от меня, смотря вдаль. Кажется, будто его разум находится за миллион миль отсюда.

– Эндрю, – говорю я, прерывая его мысли.

Его тело слегка вздрагивает.

– Ох, Лина, ты напугала меня, – что угодно способно захватить его внимание, кроме женщины, которая молча просит его любви.

– Взгляни на меня, пожалуйста, – серьёзным тоном прошу его я.

Эндрю удивлен моей интонацией.

Я вздыхаю.

– Эндрю, я попала в ситуацию, в которую никогда не думала, что попаду, – я снова вздыхаю. – Я жду чего-то, что, очевидно, никогда не произойдёт.

– Ради всего святого, я только что вернулся домой. О чём ты вообще говоришь? –он стоит в нескольких футах от меня. Я поглаживаю свободное место рядом с собой, но Эндрю всё равно не делает никаких усилий, чтобы подойти ко мне ближе.

– Я говорю о нас, – восклицаю я, жестикулируя руками, указывая на пространство между нами.

– Что ты подразумеваешь под фразой «о нас»? – с сарказмом произносит он, используя свои пальцы, чтобы обозначить кавычки.

Я могу это сделать. Если я не предприму что-либо в ближайшее время, ничего не изменится. Когда я смотрю на Эндрю, то вижу – его даже не интересует, что я хочу сказать. Вместо того чтобы сесть рядом со мной, он отворачивается и уходит от едва начавшегося разговора. Как обычно, я остаюсь одна, даже несмотря на то, что я вроде как с ним. С того места, где я сижу, видно, что Эндрю направляется в комнату, где может скрыться от меня... в его убежище, его домашний офис. Вместо того чтобы позволить ему сорваться с крючка, что я обычно и делаю, следую за ним, стуча пятками в качестве саундтрека.

Я догоняю своего жениха, когда он собирается закрыть дверь офиса. Стоя в дверях, Эндрю в раздражении оборачивается.

– Чего тебе, Лина? У меня нет времени на эту чепуху. Мне нужно кое-что сделать. Я провёл всё утро, общаясь со студентами. Мне нужно заняться бумагами.

Как насчёт меня, Эндрю? Мной тоже нужно заняться.

Я ненадолго закрываю глаза и пытаюсь найти в себе мужество. Открывая их, я вижу свет, который рассеивается по коридору. Не глядя на него, я смотрю на белую дверь. Дверь напоминает мне моё собственное сердце. В течение многих лет оно было открыто для Эндрю. И теперь, впервые начиная с момента нашего первого поцелуя, я могу закрыть её.

– Пожалуйста, мне нужно несколько минут твоего времени, – мой голос дрожит.

Кто я такая?

Я стала одной из его студенток?

– Ладно, только дай мне пару минут, чтобы разобрать всё.

Я поворачиваю голову и смотрю на Эндрю.

Что? Какого чёрта он делает? За время моего ожидания, пока он «разберёт» свой стол, я пытаюсь сформулировать мысли. Смогу ли я удержать что-то, чего в сущности уже давно не существует? Смогу ли я взять то, что уже так давно сломано, и исправить это? Есть ли для нас надежда?