— Может потому что любишь? — Андрей осуждающе поднял на Харламова глаза.

— После всего что случилось?

— Любовь зла… — пожал плечами друг и снова посмотрел на двери особняка Михаила Муромова.

— Но, слава богу, не настолько! — Саша усмехнулся и проследил за взглядом друга.

На крыльце было по-прежнему пусто. Машин во дворе не было, кроме старого заштатного «москвича» девятьсот лохматого года. Был открыт капот и в нем усиленно ковырялся работяга в старой порванной во многих местах куртке, перемазанной мазутом и машинным маслом.

— Вот жизнь-то… — вдруг сказал Кравченко, посматривая на мужика, который присел на корточки подле машины перебирая нужные ключи и отвертки.

— Что ты имеешь ввиду?

— Вот так и прокопайся рядом с этим ржавым корытом, — он указал на водителя Андрею, спросившего его, — вложи столько сил, времени, здоровья, денег, а потом на нем тебя куда-нибудь на кладбище и отвезут…

Промолчали… Леша всегда не отличался ясностью мысли, но его все поняли и радости это друзьям явно не прибавило. Так и они. Годами копили деньги, зарабатывали на машины, юга, курорты и удовольствия, а счастья добыть, так же как и здоровья, никто из них так и не смог.

На противоположной стороне улице появилась старенькая раздолбанная «газель» с затемненными стеклами. Пристроилась чуть поодаль «москвича» — легенды отечественного автопрома и заглушила мотор. Номер рассмотреть так и не удалось. Во-первых, было довольно далеко до нее, во-вторых, основательно заляпан грязью, будто специально. Никто из нее не вышел, но внутри было какое-то непонятное движение, что уже само по себе было странно, заставив всех напрячься.

— Это еще что за клоуны… — задумчиво пробормотал Горбенко, теребя мочку уха, внимательно приглядываясь к машине, не имеющей никаких опознавательных знаков кроме своей ярко оранжевой боевой раскраски.

— Лёня, — тихо позвал начальника своей зондер-команды Саша, — пойди проверь кто это. Только тихо.

— Саня, валить надо отсюда поскорее, — попросил Горбенко, — не нравится мне все это. Так тихо, что такое бывает только перед бурей.

— Не шуми! — Харламов бодро подмигнул другу и ближайшему сподвижнику. — Не думаю что тут что-то серьезное, скорее сломался или просто устал ехать. Решил перекурить.

— Муромова долго нет, — гнул свое Андрей Григорьевич.

Саша промолчал, внимательно рассматривая «газель» Стараясь не упустить из виду и дверь в предвыборный штаб, боясь пропустить конкурента.

— Ладно, — наконец сказал он после небольшой паузы, — значит так… Лёня иди пробей «газельку»! А ты, Андрюх, давай дуй в приемную, перенеси встречу на завтра. Что-то и вправду у меня предчувствия не очень хорошие.

Друзья кивнули и полезли из машины, на ходу поправляя пальто, чтобы было не так сильно и явно видно пистолетную кобуру. Горбенко направился к дверям приемной, а Кравченко двинулся в сторону «газели» и «москвича». Атмосфера накалилась до предела. Харламов кожей ощущал непонятное ему напряжение, висевшее топром в воздухе. Сейчас или никогда… Когда Андрею оставались считанные шаги до крыльца, а Лёня дергал ручку двери «газели», события понеслись с ужасающей скоростью, пугая своей молниеносностью.

Сначала, заклинившая дверь машины подалась вперед и с легкостью отъехала в сторону. Из темноты провала показалось что-то очень похожая на ствол автомата «узи». Раздалась короткая очередь, отбросив тело Кравченко далеко в торону на асфальт. На его белоснежной рубашке некрасиво расплывались багровые пятна крови.

А потом и автомобилист, ремонтировавший свой антиквариат резко отбросил сумку с ключами в сторону и выхватил оттуда «стечкин», направляя его в сторону прошедшего мимо Андрея. Спасла Горбенко только молниеносная реакция и опыт таких схваток еще со времен спецназа «альфа». Он отскочил в сторону за захламленные мусорные баки, откатился за них, еще в полете отправив мужику в лоб пулю из своей «беретты». Тело хозяина «москвича» качнулось из стороны в сторону и провалилось куда-то назад.

Тем временем из «газели» уже выскочило трое автоматчиков и открыло огонь по бакам, за которыми спрятался Горбенко и машине, где сидел Харламов. Неизвестно каким чудом Саше удалось выскочить оттуда за секунду до того, как пуля прошила боковую дверь, возле которой он сидел. Не долго думая, Харламов скатился под откос укрывшись там. Из предвыборного штаба, услышав стрельбу начали выбегать сотрудники и служба охраны. И то ли их испугались нападавшие, то ли просто выполнили все что хотели, но бросив оружие сели в «газель» и рванули с места. Гулко покатилась по мокрому асфальту граната. Взрыв! Отчаянно зазвенело в ушах, а потом блаженная тишина…

Единственное что потом помнил Харламов, это вой сирены скорой помощи, грубые и взволнованные голоса врачей, суетившихся над телом Кравченко и злых ментов, которые допрашивали Андрея. Все виделось как в сплошном тумане, земля казалась затянутой кроваво-красной пеленой, дымкой стоявшей перед заплаканными глазами. Кто-то подходил, пытался поднять с мокрого холодного асфальта, залитого каплями крови, натекшей из-под мертвого Леши, но сил вствать и отвечать не было. Харламов сидел и тупо смотрел на всех окружающих абсолютно непонимающим взглядом полным ненависти и страдания. Кто-то ободряюще хлопал по плечу, просил держаться. Он слышал отчаянные крики Севостьяновой, плач Надьки, которые первыми успели на место проишествия, но силы… Силы оставили.

Наконец, он смог различить в стоящем перед ним силуете Михаила Муромова, тот озабоченно тер щетину на щеках и пытался что-то говорить. Но в ушах стоял такой звон, что до Харламова они доходили с каким-то опозданием, будто смотришь зарубежный фильм с плохим переводом, да к тому же кассету усиленно жует видеомагнитофон.

— Саша! — кричал Муромов расстерянно. — Я не знал, что вы приедите, я не назначал вам встречу. Я вообще был на даче! Ты слышишь меня? — И наконец, слова, которые, Харламов хорошо различил, даже с шумом в голове:

— Клянусь, Саша, это не я…

ГЛАВА 2

— Здравствуйте, — молодая симпатичная дикторша центрального телевидения улыбнулась зрителям своей белозубой улыбкой, будто хотела сообщить им хоть что-нибудь радостное, — в эфире экстренный выпуск новостей. Сегодня возле предвыборного штаба кандидата в президенты Михаила Муромова от партии «Счастливая Россия» было совершено нападение на другого кандидата ну ту же должность лидера комунистов Александра Насонова. Покушение произошло в половине двенадцатого утра, когда Муромов отдыхал на даче. В ходе перестрелки погиб начальник службы охраны и личный водитель Насонова Алексей Кравченко. Мнения политиков на этот счет разделились…

На экране появился пухлощекий Мериновский и во всегдашней своей манере кричать на камеру начал разговор, отвечая на ранее заданный вопрос журналиста:

— Насонов не тот президент который нужен России. Это покушение лишнее доказательство тому… Мы не можем допустить братву к власти, к которой относится несомненно этот так называемый коммунист! Сначала эти снимки в интернете, его связи в криминальных кругах среди воров в законе. Это много о чем говорит! Я искренне советую нашим спецслужбам заняться этим делом плотнее. А близким и родственникам человека, который погиб, ради этого бандюги, я сочувствую и приношу свои соболезновения.

Картинка сменилась и на экране появилась Ирина Громада. Брюнетка небольшого роста в синих полупрозрачных очках и строгом деловом костюме, который был ей явно не к лицу.

— Карма! — начала вещать она с экрана телевизора. — Это слово придумали древнее индусы… И это все что я могу сказать! Карма Насонова приносить за собой смерть! Великий Космос не желает видеть его на российском престоле. От того на его голову свалились такие испытания. Я сочувствую Александру Сергеевичу и близким погибшего. Эта невосполнимая утрата, но вспомните, все что не делается все к лучшему! Смерть Кравченко — всего лишь предостережение Косомса. Вспомните Ходынку…