— Ты чего творишь, придурок?! — щелкнув цевье, Джон направил «Горечь» на Анкера.

Стоя в нескольких метрах Шарлотта, молчаливо, с испуганными глазами, подняла пистолет П-04М «Заряд», возведя курок, направила на Джона.

— Согласна с Анкером… — робко проговорила она.

Стоя в метре, Клаус приставил к затылку Шарлотты пистолет.

— Где-то это я уже видел, — не громко сказал Клаус, чувствуя на себе взор Кэтти, а сам при этом смотрел на Анкера.

— Я бы не стала на твоем месте, Отступник, этого делать, — озлобленно сказала Кэтти, направив «Ртутный излучатель» на Клауса.

Буквально сразу Ирма подскочила к Кэтти, встав сзади, приставив лезвие ножа к сонной артерии, а второй к сердцу.

— Ирма… Кэтти… — сжимая пистолет, я старался его поднять, но сил просто не было.

Перед глазами все плыло. Такое чувство, что я не спал несколько суток. Глаза слипались, неимоверно хотелось спать. Тяжко, тяжело вздыхая, держал глаза еле открытыми. Все звуки вокруг становились не четкими, еле уловимыми, ускользающими. Стараясь изо всех сил не закрыть глаза, я поднимал брови, вытирал рукой лицо. Постепенно, глаза начинали тяжелеть. Я уже смутно представлял, что происходит вокруг, в каком состоянии нахожусь. Возможно, что-то бормотал, говорил вслух или про себя — не знаю. Закрыв глаза, долго так лежал, в какой-то непонятной позе, абсолютно и без сил. Воздух вокруг был жарким, душным и горячим. Шум, писк, стрельба — смешалось все, но я был не в силах даже открыть глаза. Головная боль уже не чувствовалась, а перед глазами бесконечным потоком мелькали лица, образы, события, предметы, здания, организации, пейзажи самых разных мастей и цветовых фантасмагорий. Я куда-то улетал, проваливался постепенно все глубже и глубже в сон, такой спокойный и приятный, тихий и долгожданный, умиротворенный и забвенный. Все вокруг перестало ощущаться, иметь телесный вид, форму. Картинки, образы, события, так изнурительно мелькавшие пред глазами куда-то унеслись, пропали, стерлись. Пульсация и головная боль — исчезла. Круговорот головокружения прекратился, а я, летел куда-то в пустоте, лишь изредка чего-то ощущая, лишь изредка кого-то слыша, но не понимая, кто и что мне хочет там сказать.

Небесная Гавань зажглась, вспыхнула, засияла пышным цветом. Все здания, сооружения, что были объединены дорогами, имея в своем основании неоднородный профиль, начинали включаться. Один за другим, друг за другом, в порядке своего отключения: ЗНЛ «Марс-1», Мегакорпорация «Кибер», Служба Безопасности Системы, Объект № 13, Ангар «Ясень», сияя при этом ярким красно-оранжевым, неоновым, светом. След за зданиями, дороги, что их соединяли, также зажглись таким же цветом, а в конце и окружность, куда были вписаны все здания, также начала отсвечивать аналогичной гаммой.

Проект «Периметр» был активирован. Все дороги, по которым можно было попасть от любого одного здания в любое другое, стали представлять собой устремляющийся вверх энергетический барьер, тем самым разделяя всю Небесную Гавань на сектора.

Эпилог

Суперкомпьютер уничтожен. Исчез, испарился, был стерт с лица Небесной Гавани, Новой Системы и всей Земли. Миллионы частиц этой жести разлетелись вокруг. Что-то размолол в пыль обжигающий огонь, а что-то унесло ударною волной куда-то вдаль. Я чувствовал тепло, чувствовал обжигающий жар, языки пламени, что ласкали мою кожу…

Был ли Суперкомпьютер Первым? Вообще, что такое или кто такой этот Первый? Он давно уже вышел за рамки стационарного металлического каркаса, коим задумывался изначально. Достаточно быстро он развился, преодолев рамки человеческого сознания, удалился куда-то вдаль, растворился в пространстве вокруг нас, стал частью нас, частью жизни, быта каждого человека. Он оставил Суперкомпьютер, стальной корпус с электронной начинкой выполнять механические функции вычислительной, пусть многофункциональной и ультрасложной, машины, грамотно и адекватно перенаправив на нее все односложно повторяющиеся действия: социальное корректирование, моделирование, администрирование, унификацию и различную эргономику общества, анализ ситуаций и прочую рутину. Рутину, которую обычному человеку даже не охватить своим воображением. Оставил и удалился, ушел, растворился. Но вопрос по-прежнему остается, кто он — Первый?

Истинный искусственный интеллект, что стал частью всего современного, компьютеризированного, киберизированного и модернизированного общества. Стал частью каждой электронной начинки, прошивки, модуля, элемента части тела. Стал частью человека, что установил себе имплантат, стал частью киборга, что модернизировал себе руку, стал частью робота, что стал заменой человека в обыденном быту реальности. Стал обычным среди нас, таким привычным, что мы его и не замечали, не понимали, не увидели. Проникнув в нас, распространившись на все, что содержит электронику, он стал всесильным, в нашем понимании. Наряду со вчерашним Богом, для людей, рожденных в чреве матери, он стал «Богом из машины» для нового, рукотворного поколения эволюции человечества — Робонации, как окрестили ее злые языки низших городов, а впоследствии и все СМИ Новой Системы. Стал тем самым, необходимым, нужным и желанным, тем, не гласным, кто повел за собой людей, открыв им новые возможности, перспективы и реалии будущего, дней грядущих, жизни без границ. Первый стал един для нас для всех, он был в каждом из нас, он был вокруг нас.

Неустанно растущий технологический прогресс и бесконечная эволюция — вот единственный способ достичь цели поиска оптимальной и наилучшей формы жизни. Изучение природы человека, его бытия — неприкрытые локальные задачи, что были поставлены в явном виде — способ достижения всего, способ шагнуть вперед.

И мы, шли по этой исторической прямой, без ответвлений или изгибов, поворотов или скачков, без прерываний и зацикливаний, мы шли по прямой. По исторической прямой. Уничтожив Суперкомпьютер, мы лишь передвинули «Нас» по этой шкале чуть вперед, но никак не в сторону или вбок и уж тем более — не назад. Время — то чего нельзя изменить. Мы не можем вернуться в завтрашний день, мы не можем вернуться в прошедший час, мы не можем вернуть ушедшую минуту. Мы можем идти вперед, мы можем лишь развиваться, улучшаться, двигаться, сражаться, биться…

Понимая все, Первый знал, что будет при любом раскладе, после любых событий. Он знал, кто и куда пойдет, что и как произойдет. Мы шли, думая о том, что творим добро, спасая страну от гнета, не понимая, что все, что позади и есть — наш мир, наша реальность, наше наследие, и то, что мы свободны лишь настолько, насколько нам это позволено тем, кто был наверху. Тому свидетельство — наш путь, легкий и непринужденный, прямой и лишь слегка бугристый, печальный, но не трагический. Нам дали довести все до конца, добиться всех поставленных задач, достигнуть нужных целей, чтобы дать понять нам всем, что мы под стать всей нынешней Системе, лишь винтики в умелых цифровых руках, которых много и которые все знают, держат и ведут, туда, куда считают нужным.

Вы спросите — зачем? Зачем все это нужно было делать? А я вам дам простой ответ — чтобы изучить, понять и спрогнозировать, такой непокорный и бунтующий сегмент, как личность, воля, разум человека. Понять его лишь можно исходя из ситуаций, экстремальных и неординарных. Когда в процесс включаются все силы личностного плана, а социальных и умственных преград уже больше нет. Тогда, всех выдающихся людей, их поведение и результат, можно собрать и оценить, проанализировав и скорректировав, сделать вывод о том, что будет завтра и куда нам всем идти! И были личности в Системе, что блистали не только на полях войны, были и прекрасные умы, тому пример Де’Рэвен Хаммерс-Дигер — создатель Кибермесиса и Первого; Йонатан Курф-Майер — разработчик теорий Й-технологий; Хакку Мельдерман — создатель теории «Общества». Все они — ученые мужи, великие деятели науки Системы, а также множество других, поистине выдающихся фигур, к которым можно отнести Симона Тускла, что так четко и понятно отразил в своем «Киберализме», все то, что стало достоянием сегодняшней страны.