— Откуда? — спрашивает их офицер по-английски.

— Не понимаю, — отвечает Ефим по-русски.

Японцы о чем-то совещаются. Потом, решивши вопрос, знаками показывают Ефиму и Ольге следовать между ними. Один из японцев ударяет Ефима нагайкой и приговаривает:

— Ходи, буршуика, ходи!

Штаб.

— Прошу вас допросить этих двух красноармейцев — обращается к Луцкому японский офицер. — Они русские, должно быть, большевики.

— Хорошо!

Он входит в комнату и пытливо осматривает обоих.

— Обыщите их, — он отдает краткий приказ по-японски стоящему у пленников конвоиру.

Конвоир выворачивает карманы Ефима и ощупывает его самого со всех сторон. Когда он хочет то же самое сделать с другим красноармейцем, он получает крепкую пощечину, вынуждающую его отступить на несколько шагов. Но японец опять приближается, срывает с головы фуражку и вытаращив глаза докладывает Луцкому, коверкая русские слова:

— Гоцпадзин пурковник… Этто-о дженчина.

Только теперь Луцкий поворачивает голову и видит прекрасный профиль женщины, разгневанной грубостью японца.

— Как вы сюда попали? — невольно вырывается у него. За что вас арестовали? Откуда вы?

Молчание.

— Отвечайте на мои вопросы, я требую.

Ольга упорно молчит.

Луцкий поражен таким поведением. Какова бабенка! Здорово. А она мила даже в этой шинели, неуклюже облекающей ее фигуру.

— Вы так и не скажете, откуда вы?

Плотно сжатые губы. Гневные глаза. Плевок слова:

— Нет!

— Почему? — Луцкий почти умоляюще смотрит на нее. Он всегда был противником расстрелов, и ему не хотелось бы…

— Ну, отвечайте же — почему.

— Это требуют интересы народа…

— Вот это здорово!

Не зная, что дальше предпринять, он говорит ад'ютанту:

— Отведите ее пока.

Потом про себя:

— А храбрая девчонка! И откуда такие берутся?

Может быть, спасти ее. Увести с собой?

— Народ! — на миг, как будто что-то теплое вливается в сердце. Интересы народа. Да, ведь, и он борется ради этих интересов. Почему же они враги, такие кровные враги.

Странно.

Глава 11-я

ТАЙГА ЗАМОЛКЛА

1. В шкафу

Армия разбрелась. Кочуют одиночки, кочуют группы бывших отрядов, соединяются случайно под предводительством более отчаянных, идут, жгут, грабят…

Порой встречаются с каким-нибудь отрядом красных или белых. Завязывается бой — или побеждают, или спасаются бегством. Больше последнее. Причина: дезорганизованность бандитов, их состав случайный, шкурнический.

В деревнях и селах крестьянство в панике. Приходят и уходят отряды. Все берут, всем надо. Крестьяне пугливо прячут последние мешки с зерном, зарывают, закапывают в землю. Ночью тщательно закрывают амбары, все двери, калитки. Опасно подойти близко к большим дорогам.

Ильицкий уже пятый день в пути. Осторожно наводит справки о местонахождении Лазо. Никаких сведений.

Под деревней Утесной чуть не столкнулся с шайкой вооруженных бандитов. Сзади — он знал — шел отряд семеновцев. Куда спрятаться? По обледенелым канавкам, местами проваливаясь в воду, Ильицкий дополз до ближайших строений. Оказывается — дом лесничего. Попробовать ли наугад? Другого выхода нет. Ильицкий постучал.

— Кто?

— Свой, откройте.

Дверь открывает пожилой мужчина. Местный лесничий. Семеновцы разграбили его скот, и он сделался очень подозрительным. Меряет Ильицкого взглядом.

— Вы семеновец?

— Нет. Я так… По делу — невнятно бурчит Ильицкий.

— Войдите.

Разговорились. Узнав, что лесничий сочувственно относится к японцам, Ильицкий решает использовать это.

— У меня поручение к князю Кудашеву. Мне нужно во что бы то ни стало этой ночью пробраться до ближайшего японского отряда.

…Тук-тук-тук-тук… кто-то стучит в дверь. Крики, перебранка. Много голосов:

— Отвори, чортова харя!

— Это бандиты, — решает Ильицкий. — Мы их не пустим.

— Возьмите револьвер.

Лесничий схватывает его за руку.

— Бесполезно! Они все равно вломятся и убьют, если будем сопротивляться. Лучше спрячьтесь в этом шкафу, я их угощу, и они уйдут.

Град ударов прикладами в дверь.

— Открывай сукин сын, пока душа твоя цела!

— Сейчас, сейчас!

Ильицкий влезает в шкаф. Приходится согнуться и скорчиться. Лесничий бежит к дверям.

— Войдите, дорогие, войдите!

— То-то — дорогие! А ждать заставляешь! Ну, ставь жратву! живо!

В комнату, стуча винтовками, вваливаются человек десять бандитов. Подозрительно озираются по сторонам, заглядывают в углы, усаживаются за столом. Едят, перебрасываются грубыми шутками, хвастаются друг перед другом своими похождениями.

— А что ты держишь в этом шкафу? — задает вопрос лесничему глава бандитов.

— Да так, дела лесничества, — дрожащим голосом отвечает лесничий. — Бумаги всякие.

— Ну, из-за бумаг таких шкафов не держат. Это ты другому заливай.

— Небось, деньжонки прячешь?

Лесничий бледнеет. А вдруг, вдруг узнают, что в шкафу. Тогда смерть тому, и, конечно, и его расстреляют.

Бандиты замечают волнение лесничего. Обступают его, трясут за плечи.

— Ты чего это?! Ну-ка, открывай шкаф!

У лесничего пульс 90 в минуту. Как быть? Хоть бы самому спастись.

— Хорошо, я сейчас, — шепчет он. — Я сейчас достану ключ. Тут — в сенях.

Бросается к дверям. Бандиты смеются:

— Ишь струсил. А ну-ка посмотрим, что у него там.

Лесничий не возвращается.

— Где это он пропал?

— Э, ребята, чего там ждать! Митька, давай топор!

Большой дубовый шкаф с треском валится на пол. Несколько ударов топором — двери шкафа разбиты и…

Выскользнув в сени, лесничий бросается бежать. Прямо по тропинке в лес. Бежит, спотыкается, зацепляется за пни, кусты, бежит без оглядки вперед, вперед…

— Стой, куда бежишь? — Чья-то рука лесничего за шиворот.

Перед ним японец. Слава богу!

— Братишка! Там у меня твой человек. От штаба. Бандиты расстреляют…

— Где?

— У меня. В доме лесничего.

— Сколько бандитов?

— Человек десять.

— Йес!

Японец побежал вперед, что-то передал второму разведчику. Через пару минут японский отряд, человек в тридцать, мчится к дому лесничего.

…Удивленные бандиты вытаскивают из шкафа Ильицкого.

— Ты кто?

Ильицкий уж не может назваться агентом японцев. Все равно, смерть неминуема. Он поднимает гордо голову и говорит:

— Я — красный.

— Вот как?! Здорово! Говори, откуда?

— Не скажу. Ни слова!

— Говори! — рукоятка револьвера пребольно ударяет Ильицкого в зубы.

— Не скажу!

— Ну, так умри, собака! — и бандит поднимает револьвер и прицеливается.

На момент Ильицкому кажется, что он слышит чьи-то приближающиеся шаги. Может быть, это ему только чудится. Но, может быть, спасение еще возможно. Еще бы выиграть только минутку. Все равно рисковать осталось нечем.

Ильицкий выпрямляется и быстрым сильным движением ударяет бандита в подбородок. Затем, схватив положенный, кем-то, на стол револьвер, он бросается к дверям. Еще секунда — и он во дворе.

Вслед ему — беспорядочная пальба. Ильицкий бежит, но — странно: — ему кажется, что он слышит выстрелы и впереди себя. Споткнувшись о камень, он падает, больно ударяется обо что-то и теряет сознание.

2. Ильицкий — друг японцев

Ильицкий раскрывает глаза. Что это? Вокруг него японские офицеры — о чем-то хлопочут, он на чистенькой койке в большом просторном помещении…

— Где я? — спрашивает он по-английски.

— Вы среди своих, — отвечает один из офицеров. — Скажите, — вы командированы штабом по какому-то делу?..

Ильицкий моментально вспоминает все происшедшее. Но как он очутился у японцев? Однако, раздумывать некогда. Надо немедленно рассказать историю, могущую внушить к нему доверие.