— Ну, все, хватит, — призывал рейнджера Вадим, — Вставай уже, там твоя помощь требуется!

— Какая ещё помощь? — сонно спросил Медведь. — Где мы?

— На Лубянке.

— Ого, а до Китай-города далековато ещё… — здоровяк почесал подбородок. — Это че у меня, борода что ли?

— Ага. Вставай давай!

— Да встаю я, встаю, — Медведь внимательно ощупывал бороду, не веря, что это его. Однако, все же встал.

— Умойся для начала, а потом уже иди, — скомандовал Вадим и подвинул ведро с водой напарнику. Пока здоровяк умывался, сталкер успел задать вопрос, который интересовал его весь путь от Тверской, — А зачем нам на Китай-город понадобилось?

— Там знакомый товарищ мой ошивается, — пробормотал Медведь, вытирая лицо полотенцем, — Он нам снаряжение даст, патронов, и тогда уже мы с тобой на базу пойдем. Как там мы до Смоленской добираться будем — это потом прикинем. Так, куда, говоришь, идти надо?

Наблюдая, как двухметровая бородатая детина спокойно поднимает пятнадцатикилограммовые ящики с товарами по пять штук зараз, торговцы и грузчики то и дело удивленно пялились. Да и не только они, ещё и дежурные солдаты недоумевали. А Михалыч стоял и довольно улыбался. Хорошего, все-таки, грузчика он подобрал! Все, как в цирке, на силача, не сводя глаз, смотрят!

Ближе к вечеру, когда почти весь завезённый товар был распродан, караван готовился к отбытию. Теперь следующей остановкой был Китай-город, так как на Кузнецком мосту от услуг Михалыча отказывались. Почему — не понятно. На станции Китай-город должны были сойти Медведь и Вадим, а вот караванщики там не желали останавливаться. На этих станциях одни зеки, как-никак. Распрощавшись с Лубянкой, караван двинулся дальше. До Кузнецкого моста доехали без происшествий. На станции Михалыч нанял ещё двух охранников для подстраховки. И не зря.

Выехав с Моста, караван снова окунулся во тьму туннелей. Ощущение опасности появилось сразу после въезда в туннель. Даже Михалыч насторожился и взял в руки «калаш». Охранников было уже трое, не считая Вадима с Медведем. Казалось бы, что опасность миловала, когда до Китай-города оставалось примерно метров сто. Однако путь сцепке дрезин преградила группа из восьми человек. Они стояли поперек путей, мешая проехать.

— Эй, вы! — крикнул им Михалыч, — А ну, с дороги! Не видите, проехать хотим?!

— А нас не волнует, че ты там хочешь! — крикнул один из блокировщиков. — Значит так, фраера, базар такой: либо отсыпаете половину вашего товара, либо чешите лесом отсюда, к дьяволу!

— А дрезины тебе не отдать? — в ответ крикнул Медведь басом, — Лучше давай-ка по-хорошему, пропусти, паря, и разойдемся мирно? Никому же лишних проблем не надо…

— Ты че, фраер, не понял что ли? Сказано тебе: либо хабар гони, либо проваливай отсюда с телегами! Укатывай, мля, по-хорошему…

— Ну, смотрите мужики, я предупреждал! — Ответил Медведь и выстрелил из АПС вверх. В ушах зазвенело, а кучка бандитов ринулась врассыпную, одновременно обстреливая караван. Благо, что Михалыч поставил по бортам железные пластины, которые защищали дрезины и служили укрытием для караванщиков. Казалось бы, что для бандитов, скрывшихся в темноте, караван был легкой мишенью, однако из темноты их выдавали лучи света из налобных фонарей. Завязалась стрельба. Наемники отстреливались из-за пластин короткими очередями. Михалыч еле слышно молился, а Медведь обстреливал бандитов одиночными выстрелами из пистолета. Со стороны бандитов доносилась сплошная брань. Судя по вскрикам, Медведь в кого-то, все-таки, попал. Вадим выглянул из-за укрытия, нашел крутящийся в темноте луч фонаря, прицелился чуть ниже и дал короткую очередь. Послышался жуткий вопль, и луч света теперь метался из стороны в сторону, при этом источник света бил снизу вверх.

— Дайте кто-нибудь ствол! — прокричал Медведь, меняя магазин АПС, — Патроны кончаются!

— На, держи! — крикнул Михалыч и бросил рейнджеру свой «калаш». Медведь перехватил на лету автомат, взялся поудобней, и стал раздавать короткие очереди налево и направо. Бандитская брань участилась, а через несколько минут Вадим увидел, как три круглых источника света развернулись по направлению к станции и побежали, стреляя за спину на ходу. Выжившие бандиты отступили. Медведь вернул «калаш» Михалычу, достал АПС, спрыгнул на пути и пошел проверить поверженных бандитов. Вадим пошел вместе с ним. Спрыгнув на пути, сталкер поспешил впереди здоровяка. Двое бандитов корчились от боли на шпалах, а трое лежали кулями, истекая кровью. Медведь подошел к одному из раненых бандитов и спокойно сказал:

— Ну, и какого черта вы делали? Мы же вас предупреждали, а вы… Да ещё и с чем грабить-то пошли? С охотничьими ружьями, обрезами, и парой автоматов? Стоило оно того?

— Пошел… ты… — прохрипел бандит в ответ. Медведь осмотрел стволы, оставленные бандитами. Подобрал один, затем второй, третий.

— Вы что за оружием совсем не ухаживаете? — Осматривая «обрез», поинтересовался Медведь, — Стволы ж грязные, со сбитым прицелом! Вот оно и понятно, чего вы такие косые.

Выбор рейнджера остановился на охотничьем ружье. По его мнению, оно было наиболее оптимально и новее, чем остальные. Подобрав несколько патронов для ружья, Медведь бросил бинты раненым бандитам и, сказав «Доползайте сами!», вернулся к каравану. Из состава каравана почти никто не пострадал, только один лишь наемник отделался касательной раной в плечо. Остальные были целы и здоровы. Михалыч же первым делом хорошенько обматерил здоровяка, не взирая на то, что тот был больше его в два раза. Медведь извинился и предложил патроны в знак благодарности.

— Ладно, мужики, — смягчился Михалыч, — Тем не менее, все закончилось не так плохо. Дальше — как-то сами выбирайтесь. Мне на станции этой делать нечего. Прощевайте!

Караван уехал обратно на Кузнецкий мост, а Вадим и Медведь дальше пошли одни. Остаток пути ничем не отличился. Пару раз встретились пьяницы, бандиты, сгруппировавшиеся у костра, которые враждебно не среагировали на сталкеров. На станцию напарников пустили без какой-либо таможни. Вход был свободен. Зайдя за гермодверь, Вадим сразу вспомнил Цветной бульвар: точно такие же люди, точно такая же обстановка, атмосфера, только место другое. Теперь Медведю предстояло разузнать, где находится его знакомый. А где это проще всего узнать, как не в баре? При входе в местную «таверну» сталкеров окликнул один крупный зек, который сидел в окружении пяти братков:

— Эй! Сталкеры! А ну, ковыляем сюда быстро!

Когда рейнджеры подошли достаточно близко, бандит внимательно посмотрел на ружье Медведя, после чего сказал:

— Не твоя это волына, братан. Гузьбы волына это. Наших братков эт вы в туннеле вальнули-то, да? Не по-пацански…

— Ах, вот как?! — удивленно развел руки Медведь, — Так это ты, значится, от нас убежал? Да-да, припоминаю твою куртку, не мотай мне тут головой. Вы на кого полезли-то? С таким оружием детским. Тоже мне, налетчики!

— А ты че, борзой такой? — завелся зек, — Меня тут Кабаном кличут, и в авторитете я. С паханом дружу! А пахану то, что ты братву вальнул, ох, не понравится! Чуешь, брат, чем дело-то пахнет? Уматывай отсюда быстро, наглая рожа!

— Мне, как раз-таки, с паханом твоим перетереть одно дело надо, — довольно пробасил здоровяк, теребя бородку. — Не подскажешь ли, где тут его найти можно?

— Да, я смарю, ты ваще дерзкий! — ещё больше завелся, дёргаясь, Кабан, — Те че неймется-то? Нельзя к пахану! У него ща дело на складе. С фашиками торгует, чуешь. Никого не велел пускать! Серьезное там че-то замутил, а ты на рожон лезешь! Обожди тута, похавай, мы тя найдем…

— С фашистами, говоришь? — переспросил Вадим.

— Ну, а то! Мимо меня прошли, толпа такая. Фраеров десять где-то. Так что, чешите-ка вы лесом, пока целы.

— Понтовый какой, Кабан! — Цокнул языком Медведь. — А давай забьемся на тридцатку, что я тебя ща вынесу. Ну как, слабо?

— Ты че?! А если я тебя? — Кабан заинтересовался предложением.

— Тогда — я тебе шестьдесят!