Сейчас Вадим шёл в бар заказать, что поесть и выпить немного, послушать сталкеровские бредни про аномалии, про похождения и про схватки, в которых приходилось отбивать караван от налётчиков или от мутантов, бежать от полчищ упырей и тому подобные истории. Или как нужно было либо уносить свою задницу, либо спасать товарищей, что чаще всего случалось первое, так как товарищи были уже «жмуриками» и спасать было некого.
Во всякие бредни про проклятые туннели, аномалии, или призраков, которые остались навсегда в метро и, по слухам, если прислушаться к трубам, то можно их якобы услышать, Вадим не верил. Пить меньше надо и язык покороче иметь, а то болтают, всё болтают, а на деле — ни фига… Хотя все любят приврать или приукрасить историю, это не страшно. Наоборот, даже интереснее. В баре Вадим обычно не задерживался, не хотел слушать бред собачий, брань, мат, и прочее.
Эта станция бесила Вадима. Он давно уже хотел покинуть её, но его останавливала одна мысль: а что дальше? Ну, ушёл на Маяковскую, допустим, и что потом? Там так открыто дурью не поторгуешь и не пободяжишь её особо. Так что на Цветном у Вадима было почти ВСЁ, и уходить пока не имело смысла. Жаль, а так хотелось бы…
Главной мечтой детства у Вадима было стать героем, который уходил на опасное задание, и всегда была вероятность, что он не вернётся, но, в конце концов, Вадим возвращался, победив всех врагов и став самым лучшим воином в метро. Эх, детские мечты…
«Так, ладно, хватит детство вспоминать. Что было, то прошло.» — Почти каждый день говорил себе Вадим. А Захар ведь сталкером стал. Вот у человека жизнь, зарабатывает на пропитание, рискуя собой. Вот это работа! Страшная, конечно, но интересная. У Захара и ствол свой имеется, АК-47, обвешанный прицелом, штыком и прочим. Стоит дорого, но машинка хорошая. Вадим мог бы позволить себе такую же, но зачем ему эта лишняя трата патронов? Для него, пока что, это было бессмысленно. Вадим и АКСУ хорошо обходился, поэтому лишний ствол не требовался.
— Здорово, наркобарон, как жизнь? — Вадим, вернувшись в реальность, обернулся на довольно знакомый голос. Перед ним стоял Захар. Ну, лёгок на помине, друган!
— И тебе не хворать, Захарка! Давненько тебя в этой дыре не было, я аж соскучился, — Вадим повернулся на месте лицом к брату.
— Ну, по недавно сложившимся обстоятельствам, смог прийти только сейчас, Ваше нарковеличество навестить! — улыбнулся Захар, усаживаясь за стол, — Ну что, угостишь чем-нибудь?
— Спрашиваешь! Иди, выбирай, что тебе надо, и скажи, чтоб бесплатно дали, как в оплату за «должок».
— Ну, хорошо, — заверил Захар, — Сейчас всё сделаю. Спасибо уж, что ли.
— Давай иди, заказывай и возвращайся! Потолковать есть о чем.
Захар набрал себе тарелку грибов, кусок свинины, чай и стопку водки. Скромно, а большего ему и не надо. Вообще, Захар был порядочным человеком, на пару лет старше Вадима, да не скажешь, что между ними разница в годах есть. Рост почти один и тот же. У Захара было суровое лицо, четкие скулы, и всегда он был побрит на лысо, сталкеры почти все такие. Но если Захар не мог похвастаться растительностью на голове, то хотя бы своей небольшой бородкой покрасоваться мог. Он её только разве что выравнивал, а не сбривал полностью. Щеки тоже почти не брил. Щетина придавала ему больше мужественности. Но что было прекрасного в Захаре — это его улыбка. Простая душевная улыбка. Идеальными, прямыми зубами в метро могли похвастаться не многие, и Захар был в их числе. Но в физическом развитии сводные братья могли посоперничать. Захар был менее накачен, чем Вадим, но в плане выносливости Вадим уступал Захару серьёзно. Какой же сталкер не выносливый? Надо же как-то от мутантов убегать, когда на тебе противогаз, химза и стволы. Иначе, если будешь медленным — на поверхности недолго протянешь. Впрочем, такова жизнь, тут уж нечего больше сказать. У Захара и дети были: сын и дочь. Санька и Лера. Сын всё под отца старается косить, тоже сталкером стать хочет, да мал ещё. Отец его в дозор дом охранять ставит, терпение нужно тоже тренировать, оно важно для выживания в нынешнем мире. А для сталкеров и тем более. Дочь же маме во всём помогает, а не гоняется и не ищет себе на задницу приключений. Впрочем, правильно делает. Ещё Захар Москву чуть ли не наизусть знает. Знание планов города, канализаций, метро и так далее тоже немаловажно для выживания. За двадцать лет многое изменилось в новом мёртвом мире.
Захар жил с семьей на Новослободской, и считался официальным сталкером Ганзы. Он с семьей перебрался на соседнюю станцию шесть лет назад, когда жить для него на Цветном стало уже невыносимо. Ганза дала своему солдату дом, а детей в детский сад и в школу устроила. Что ещё нужно для воспитания детей? Жил Захар однозначно лучше, чем Вадим. Дом есть, семья есть, и достаток тоже какой-никакой, а есть.
Захар, быстро разобравшись с порцией грибов и свининой, принялся пить чай и возродил диалог:
— Так о чем ты там потолковать то хотел?
— Да, как о чем? О жизни твоей сталкерской! Как там, на поверхности?
— Нашёл че спрашивать, ёмаё. Да всё там, как обычно, мертвый город, развалины домов, лютые мутанты, хабара нет никакого, потаскали уже за двадцать то лет.
— А радиация?
— А что с радиацией? Она никуда не делась, куда уж там без неё? Всё, как и раньше, без дозиметра на поверхности делать нечего, как и без ОЗК с оружием. Под облучение, не дай Бог, попадёшь, и лучевая тебе обеспечена. А потом все, был мужичок, и нет мужичка.
— Н-да, весело. И не спадает там ничего? Фон не падает?
— Ну, — протянул Захар — я слышал, что вроде потихоньку спадает… а! — Захар перешел на шепот, — Слух гуляет, что фашисты на поверхности базу ставят. Слышал?
— Да ну?
— Я тебе точно говорю! Они, вообще, в последнее время безбашенные какие-то. Только про базу никому!
— Я, конечно, многое о них слышал, но чтобы базу…
— Как думаешь, к чему бы все это? Смотри, лишь бы войну не развязали.
— Классно. У нас же с ними ещё соседство ведь!
— Ага, не повезло конкретно. Знаешь, беги лучше с этой станции, куда-нибудь.
— Да куда я пойду?! — Вадим возмутился, — У меня ж здесь всё!
— Ну, выкрутишься, сообразишь. Че, в первый раз что ли?
— Да нет… Слушай, а где база то эта фашистская находится?
— О-о-о — протянул Захар. — Да хрен его знает. Говорят, что они от своих станций слишком далеко забрались. Как они только туда дошли — непонятно.
— То есть, даже расположение этой крепости неизвестно? Эх, не наткнуться бы…
— А ты, что это, никак по поверхности прогуляться хочешь? — Усмехнувшись, спросил товарища Захар.
— Ну, а что? Скучно мне на этой станции, а так хоть на мир погляжу, каким он стал. Дня два максимум всего не будет — начал объясняться Вадим.
— Как знать, как знать. Только вот, не на что там смотреть, уж поверь мне.
— Да мне хоть одним глазком, я ж не знаю, как все там сейчас. Ну, так что на счёт рейда, а? Давай вдвоём-то пройдем? Завтра выйдем, и тут же вернемся? Ну, что скажешь?
— Не знаю, Вадя — Захар допил чай, поставил кружку и посмотрел на своего друга, и через полминуты продолжил разговор. — Я своей обещал, что уже завтра дома буду, а снова косячить и краснеть перед Юлей не очень хочется.
— Тогда через неделю! — Уже с меньшим энтузиазмом предложил Вадим.
— Ну, вот через неделю можно и подумать.
— Ну что ж, тогда выпьем за наш будущий рейд! — Торжественно предложил Вадим.
— А что? Можно! Давай, за рейд!
— За рейд!
Товарищи залпом выпили по стопке самогона, закусив грибами.
— Эх, хорошо! Хорошо пробирает! — Похвалил выпивку Захар. — Кстати, к тебе пришли.
Друг кивнул, указывая, что за Вадимом кто-то стоит. «Уж не Заноза ли?» — пронеслась мысль в голове Вадима, и он оглянулся. Слава Богу, Занозы не было. За Вадимом стоял Проныра. Проныра, пацан, был челноком и ходил со своим отцом в караване. Сейчас ему было где-то лет пятнадцать. Жил вместе с семьей на Маяковской и раз в неделю-две он приходил на Цветной. И раза три уже купил у Вадима дурь, куда ж без этого?