В дверь легонько постучались. Вадим и охранник удивленно подняли глаза на дверь. Стук повторился.

— Чего там, затащить не могут? — удивился охранник и подошёл к двери. Аккуратно нажал на ручку и широко открыл дверь. За дверью стоял один человек в боевой форме, но разглядеть гостя Вадиму не удалось из-за закрывшего весь проём охранника. Последовало резкое движение пришедшего, и охранник пошатнулся, закряхтел, и медленно встал на колени, а потом упал. Из левого бока умершего охранника потекла кровь. Вадим поднял глаза на спасителя. Тот быстрым шагом подошёл к стулу, разрезал веревки и пошел обратно к двери. Вадим, потирая руки, вопросительно посмотрел на спасителя.

— Ну, и чего ты сидишь, дурья башка? — прозвучал знакомый голос. — Нам идти надо, а ты сидишь здесь, пузо чешешь.

— Емельян? — не поверил своему счастью Вадим.

— А кто ж ещё? — довольно переспросил рейнджер, — Ты идти можешь?

— Ага…

— Ну, у тебя и рожа, конечно… Про бумаги ничего не сказал?

— Даже не думал.

— Красавчик! — Тихо воскликнул Емельянов, — Так, давай выбираться. Вот возьми, — рейнджер протянул Вадиму ПБ и нож. — Пригодятся, возможно. А теперь — ноги в руки, и тихонько, без лишнего шума, исчезаем.

С этими словами Емельян вышел из комнаты, посмотрел по сторонам, и, убедившись, что никого нет, позвал за собой Вадима. Вадим в полуприсяде подбежал к спасителю.

— Дверь закрой, — прошептал рейнджер.

Вадим не стал возражать и послушался напарника. Когда дверь была закрыта, беглецы двинулись вперед. Станция спала. Но не стоило забывать о Волке, который в любой момент мог вернуться в комнату к пленнику с каким-то вирусом, и, обнаружив, что пленник сбежал, поднять тревогу. Емельян тихонько перебежал к другой стене и замер. Вадим последовал его примеру. В стене было вентиляционное отверстие, расположенное на уровне ног. Рядом с отверстием стояла решетка. Первым в вентиляцию пошел рейнджер, за ним — беглец. На всякий случай Вадим решил, что лучше будет поставить решетку на место, чтобы открытая вентиляция не вызывала подозрений. Задвинув за собой решетку, он полез за Емельяном. Ползли где-то ещё минут семь, после чего рейнджер вдруг остановился.

— Противник впереди, — пояснил Емельянов на вопросительный взгляд беглеца, — Четыре человека. Я беру правых трех, ты снимаешь левого, четвертого. Понял?

— Ага.

— Ну все, пошли.

Вадим достал ПБ, снял с предохранителя и приготовился. Емельян умудрился бесшумно снять решётку и пройти чуть вперед. В следующее мгновение рейнджер выполз из вентиляции и скрылся в полумраке. Вадим тоже прокарабкался вперед, и, на выходе, краем глаза заметил своего фашиста. Сделал пару выстрелов, не целясь, и этого хватило. Пара неточных попаданий в живот и грудь оказались смертельными для дежурного. Тот рухнул без чувств, не издав ни звука. Вадим посмотрел направо и застал следующую картину: почти у выхода из вентиляции, оперевшись на стену, сидел человек, у которого из солнечного сплетения текла кровь, в паре метров заваливался ещё один, но на этот раз кровь текла уже из шеи. Рядом с падающим стоял Емельян. Он кинул нож в третьего, и попал тому прямо в лоб. Фашист застонал и рухнул на пол. Рейнджер перевёл дух, посмотрел налево и тихо спросил:

— Навскидку всадил?

— Ага…

— Мощно! — Емельян подошел к телу охранника, выдернул из него нож, вытер лезвие о рукав мертвого фашиста и убрал в чехол, закрепленный на груди. Вадим собрался идти дальше, но спаситель его остановил.

— Погодь ты, куда? У тебя ствол имеется?

— Нет, конфисковали суки. Предлагаешь вещи мои вернуть?

— Заманчиво, но нет. Нет желания и времени, так что будем обходиться тем, что в ногах лежит, — Емельян намекнул взглядом на лежащие на полу тела убитых.

— А, понял, — Дошло, наконец-то, до Вадима, — Какой посоветуешь?

— Ассортимент тут не богатый… Я бы взял «бизона», — Емельянов указал на лежащий рядом ПП-19. — Он покомпактней будет.

Вадим возражать не стал и решил взять в свой арсенал предложенный ствол. Емельяну было виднее, он же рейнджер. Подняв с пола бизон, и, подобрав к нему два магазина, Вадим кивнул рейнджеру в знак готовности. Тот ответил так же и покрался дальше. Ворота находились недалеко от места бойни, буквально за углом. Емельян нырнул в темный уголок и подозвал к себе Вадима. Потом посмотрел на часы и удовлетворенно вздохнул.

— Во время укладываемся, — пояснил рейнджер. — Все идет, как планировали. Только ближе подойдем.

Беглецы перебрались чуть ближе и засели, высматривая дозоры. У ворот располагался блокпост, мимо которого проводили Вадима, и на нем дежурили те же бойцы. Они что-то активно обсуждали, и Вадим, насторожившись, попытался подслушать разговор.

— … Ну и вот, значит, подходят к посту Тверскому дед, парень лет двадцати с лишним и паренек неадекватный какой-то, — рассказывал один дозорный, — А наш Вальтер же любил над людьми поиздеваться, ну и начал стебать деда с малым. А с пацаном, который постарше будет, проблем не было, его пропустить готовы были без всяких яких. Ну и вот, короче, стрельнул наш офицер дауна этого и деда заставил раздеваться. Ну, наши само собой заржали, им-то че, лишь бы поржать. А пацана это взбесило дико, ну и дал он очередь по Вальтеру. Насмерть того скосило.

— Ни хрена, себе!

— Вот сука!

— И че дальше?

— Да, че, че? — продолжил рассказчик, — Ниче! Деда тоже положили, а пацана на казнь. Через три часа должна состояться. Я бы посмотрел на это…

Мысль дозорного оборвал стук в гремодверь.

— Это кто это там?

— Гостей ждем?

— Может, там наши так прикалываются?

— Если прикалываются, то их же под трибунал, ты че?

— Надо б проверить.

— Открывай, давай ворота!

После этих слов Емельян стал пробираться к герме, увлекая за собой Вадима:

— Ну, и что ты встал? Остаться хочешь?

Вадим помотал головой и пошел за рейнджером. Один из дежурных подошел к рычагу, поднял его вверх, и ворота начали отходить в сторону. Когда ворота открылись полностью, два дежурных прошли вперед.

— Эй! Народ! Есть, кто живой? — кричал один из дозорных. За ним шел второй.

Тем временем Емельян уже подошел слишком близко к фашистам и расчехлил нож. Подкравшись к самому ближнему, он прикрыл рот фашисту одной рукой, а другой резко ударил ножом в бок, под ребро. Дежурный не издал ни звука. Потом в воздухе просвистело пару раз, и первых двух фашистов отбросило назад с огромной силой. Последний живой стоял, наблюдая, как падают тела людей, с которыми он вот минуту назад сидел и разговаривал. Зазевавшегося фашиста снял Емельянов, вонзив тому лезвие ножа в шею, чтобы тот не смог кричать. Вся вахта без лишнего шума оказалась поверженной за минуту.

Проход был свободен. Вадим побежал чуть ли не в полный рост к воротам, прошел в них, и встал в темном туннеле. Емельян повернул рычаг обратно, тем самым закрывая дверь, и подошел к беглецу.

Кто-то приближался из темноты. Вадим потянулся за бизоном, но Емельян положил на его плечо руку, затем пошел навстречу темному силуэту. Силуэт из темноты медленно вырисовывался в человека с винтовкой, который плавно двигался к дрезине.

— Ну что, уведем дрезину рейховскую? — спросил нарисовавшийся стрелок.

— Ну, ты прямо мысли читаешь, — ответил Емельянов, потом обернулся на Вадима, подзывая:

— Ну ты че, долго ещё стоять будешь? Не бойся, дядя Егерь добрый, мухи не обидит.

— Не бзди! Свои. — Поддержал товарища стрелок, — Всё прошло гладко?

— А то!

— Ну, тогда порядок! Прыгаем в дрезину и на Баррикадную. — Подытожил стрелок.

Вадим подошел к дрезине, запрыгнул в неё и сел спиной к герме. Рядом подсел стрелок, а напротив сел Емельян и принялся заводить дрезину.

— Егерь, — протянул руку Вадиму стрелок.

— Вадим. — Ответил беглец и пожал руку рейнджера. Дрезина взревела двигателем, затряслась и двинулась вперёд, увозя Вадима все дальше и дальше от Рейха. Так Вадим сбежал из Ада.