– О да. Не знаю, в каком мире они это берут, может, выращивают сами, и, наверное, есть у этих цветов какие-то магические свойства, если честно, я не интересовался особо… Но эти колокольчики даже изображены на гербе клана. Я думаю…

– Раймонд!

– Бай?рто! Рад тебя видеть! Познакомься – Рене Элия Агриппа, целительница. Рене, это Бай?рто, старейшина клана.

– Верити! Венок! – крикнул седой, крепкий мужчина, блестя в лунном свете черными глазами.

Подбежала девочка лет четырнадцати, подала ему венок из колокольчиков. Синих-синих! Я такой красоты в жизни не видела. А запах! Мужчина водрузил все это на мои огненно – рыжие волосы. И вдруг стало так легко, так весело! И…спокойно. Я почувствовала, что щеки пылать перестали.

Так-так… Надо мне про эти цветочки узнать побольше! Попросить образцы для исследований. Сделать вытяжку. И…

– Рене, что с вами? – шепнул мне на ухо ректор, – о чем вы так задумались? Пожалуйста, поблагодарите и поздоровайтесь! Мы же хотим, чтобы нас накормили?

– Спасибо! Спасибо большое. Скажите, а эти цветы, – я потянулась руками к венку.

– Не снимай! Синий красиво на рыжем. Мне нравится. Порадуй старика девочка. Синелик – цветок степей, откуда мы родом. Он талисман нашего клана. Обладает магией легкого сердца. Помогает душе быть в гармонии с собой и миром.

– А можно мне забрать с собой? Или семена?

– Отчего ж нельзя? Дадим. Синелик будет расти у хорошего человека. Люби его – и он неприхотлив. Ты привел славное сердце, Раймон! Смелое, сильное, честное. Мы всегда рады гостям! Пойдемте. Пойдемте к костру. Вас надо накормить. Ты надолго?

– Не очень. Мне нужно переговорить с Марой. Это срочно.

– Верити! – девочка снова вынырнула из лунного света, как будто из-под земли, – отведи его к одри. А ты, колокольчик в рыжих волосах, пойдем со мной! Пойдем, пойдем, не бойся! Друг твой скоро присоединиться к нам.

Мясо было таким вкусным! Мягким, ароматным. И картошка. В большой, жестяной кружке – густой отвар каких-то трав. Сразу прибавилось сил. Интересно, что там? Все – незнакомое. Не по вкусу, ни по запаху я ничего не могла сказать. А ведь я разбираюсь в травах. Расспрашивать сразу обо всем было не очень удобно. Но очень хотелось!

– А, Раймон! – Барто передал милорду такую же кружку и деревянную круглую доску с толстыми краями, которые местные использовали вместо тарелок.

Милорд Швангау сел рядом и принялся за еду.

– Рене, вы поели?

– Да! Очень вкусно.

– Вам нравится? Не жалеете о моем втором желании?

– Нет, что вы!

– Ну добро, колокольчик в рыжих волосах, добро! – черные глаза засмеялись из-под густых бровей, – Ануш! Ануш, а ну иди к нам!

Молодой курчавый парень со скрипкой, расписанной синими колокольчиками подошел и поклонился старейшине.

– У нас гости, Ануш! Раймон пришел. Не частый он у нас гость, но желанный всегда. И красавица вот с ним. А? Ты посмотри – что твой огонь! Поели у нас гости, попили! А теперь пойдут танцевать, нас радовать, а? Играй, Ануш!

Милорд Швангау подмигнул мне, встал и подал руку. Волшебное свойство синелика куда-то испарилось. Не знаю, покраснела ли я, но испугалась очень. Я ведь не только готовить. Я еще и танцевать не умею!

– Я не…

– Не бойтесь, Рене. Все хорошо. Мы должны станцевать, иначе обидим хозяев.

Я очень боялась. Стеснялась. Но вскоре поняла, что нужно делать. Танец под ритмичные хлопки был очень простым. И веселым. Мы даже могли с милордом переговариваться:

– Вам очень идет этот венок.

– Барто обещал мне дать семена и образцы. Это магическое растение, и у меня уже есть идеи как можно….

Милорд приложил палец к моим губам и улыбнулся.

– Рене, пожалуйста. Не думайте сейчас о целительстве и ваших исследованиях. Пусть это будет моим третьим желанием.

– А не много ли желаний на один сегодняшний вечер? – мои губы расплылись в лукавой улыбке, а сознание сжалось от ужаса.

Я вообще понимаю, что делаю? Я как с ректором разговариваю? Что они там заваривают, эти чкори…

Но милорд Швангау, кажется, не обиделся. Он улыбнулся, взял меня за талию, поднял и закружил. Радостные крики, хлопки. Свет луны, треск костра, звуки скрипки и…его счастливые глаза.

9

– Мелани!

– Рене!

Я добралась до маленького городка Киржигаль ближе к вечеру. Прямо за ним начиналось лесничество. Там, ближе к северной границе, в самой глуши стоял маленький, но крепкий деревянный домик. Мое отшельническое счастье!

– Ну, наконец-то! Я уж думала, ты никогда из своего Роттервика не выберешься! – подруга обняла меня.

Я лишь рукой махнула. Говорить ни об императорском суде, ни о эпидемии – не хотелось.

– Девочки! Смотрите, кто к нам приехал!

– Тетя Рене!

Две одинаковые девочки выбежали навстречу. Синие платья, белые косички, золотые веснушки, румянец во всю щеку! Это все воздух наших северных лесов. У Эли и Лины – дар целительниц. Эля, правда, посильнее. Еще на улице заметила три птичьих гнезда на крыше их дома, а уж цветы на балкончике как разрослись! У целительниц особая энергия. К дому, где растет юное дарование – тянется все живое.

– Ох, ты! Как выросли! Пора показывать вас учителю Ирвину.

– Да! Да! Да!- девчонки прыгали вокруг, дергая меня за юбку.

– Да оставьте вы ее в покое, неугомонные! Эля! Лина! Хватит, я сказала! Идите, поставьте воду! Человеку умыться с дороги. Ты голодая?

– Нет, не голодная. Сейчас только трав заварю, и от вашего знаменитого меда не откажусь!

– Тетя Рене! Проверьте меня!

– И меня!

Близняшки, как и я когда-то, мечтали уехать из дома. Стать целительницами. Еще каких-то четыре года назад я приезжала, а они играли – рисовали друг у друга на ладонях соком бервалета свернувшуюся кольцами змею…

И вот они уже почти взрослые. Полтора-максимум два года – и Ирвин заберет их в университет.

– Ну, давайте! Идите сюда!

– Да что ж это такое, Рене! – Мелани побледнела, – иди хотя бы умойся! Ну что ж с порога-то!

– Мел… От того, что я сделаю это позже – ничего не изменится. Перестань. Все хорошо.

И я приложила знак целительницы ко лбу Эли. Змея вспыхнула и засеребрилась. Осталась одна голова. У Лины змея загорелась больше чем на половину, но чуть меньше, чем у сестры. Это означало, что через год-другой их дар вступит в силу. Если не учить – они его потеряют.

– Пойдемте ужинать лучше, – грустно улыбнулась Мелани, одним взглядом давая понять, что сейчас ничего слышать на эту тему не хочет. – Ждали только тебя, Рене.

Я вздохнула, и пошла вымыть руки. Небольшая, пахнущая свежим срубом веранда. Кадки с цветами. Птичий гомон – три гнезда с птенцами на крыше. Тяжелый, круглый стол. Чистая скатерть. Запах трав и меда. Свежий хлеб.

– Розовый, – кивнула Мелани на закат вдалеке.

– Да. С кровавой полосой у самого горизонта. Бабуля такие вот закаты ненавидела. Всегда говорила – быть беде. Странно. У меня, кажется, наоборот все только наладилось…

– Не обращай внимания! Сказки все…

– Тяф! Фыррррррррр……

– Чуфи! Ты как всегда, к закату! – я окунула лицо в огненную шкурку.

– Ха-ха-ха-ха…. Рене! Не понятно, где кончается Чуфи и начинаешься ты! Обе рыжие! – Мелани рассмеялась и налила лисице молока. – Она что, прошла вместе с тобой порталом?

– Нет. Просто… Она всегда там, где я. И всегда – к закату…

– Ой, волнуюсь я… Как они в столице освоятся? На первый курс же в четырнадцать лет берут – маленькие совсем.

– Присмотрю. Да и нельзя талант не использовать. Тем более целительский – будут потом тебе душу выматывать. Что не сбылось, не сложилось.

– Твоя правда, Рене. Но страшно.

– Ты бы слышала, как моя бабушка от целителя Ирвина отбивалась. Как шумела, в чем его обвиняла… Это было что-то!

– А ты?

– А я сказала, что поеду. Что научусь людей лечить. И бабушка уступила.

– И ты не жалеешь?

Я только отрицательно покачала головой. Как можно жалеть о том, что является частью тебя…