Я отворачиваюсь от Лахлана и направляюсь к Бреннусу. Его взгляд смягчается, словно он получил величайший дар. Бреннус обнимает меня, наклоняется, и шепчет мне на ухо:

— Ты на самом деле королева сердец.

Я кладу руку на его грудь, придвигаюсь к нему и шепчу:

— Принеси мне Казимира, и я буду той, кем ты хочешь меня видеть.

В его глазах зажигается пламя желания, и он отвечает:

— Вот теперь, это интересное предложение.

Финн прочищает горло, заставляя Бреннуса медленно выпрямиться. Бреннус с неохотой отпускает меня, затем подходит к камню и кладет руку на голову Лакхлона. Он закрывает глаза и к нему начинает стекаться энергия. Шепча слова, которые я не понимаю, Бреннус отступает от Лахлана на несколько шагов. Вокруг Лахлана появляется зеленое пламя, облизывает края брони распространяя шлейф дыма, свернувшегося над ним клубочком.

Вдохнув его, я чувствую запах горячей конфеты. Я отворачиваюсь от горящего трупа Лакхдана и подхожу к краю сколы, глядя на море далеко внизу. Рельеф, скалистый и покрытый мхом. Когда я подхожу почти к краю обрыва, чувствую, как внутри меня начинают порхать бабочки. Остановившись от края, я вдыхаю чистый воздух, освобождаясь от запаха гари. Я делаю еще один шаг вперед, и порхание усиливается. Мои ноги тяжелеют, и мне становится тяжело сделать следующий шаг в сторону моря.

Рид где-то рядом, думаю я, и мое сердцебиение ускоряется.

Следующий шаг практически невозможен. Мне кажется, что я пытаюсь пробраться через зыбучий песок. Протянув руку, я использую выступы скалы, чтобы продвинуть себя вперед. Должно быть, Рид прячется у края скалы, стоя на одном из выступов. Я хочу позвать его и сказать ему, что я знаю, что он здесь, но не могу.

В то время как я продвигаюсь к краю обрыва еще на несколько футов, я едва могу двигаться. Порхание бабочек успокаивает меня, уверяя меня, что он здесь — что он все-таки существует. Все становится размытым. Я не вижу линий, которые раньше были четко прорисованы. Все правильное и неправильное для меня больше не имеет смысла. Я не думаю, что я точно знаю, что такое зло. Это используется, чтобы различить черное и белое, но для меня теперь это просто оттенки серого. Я так далека от той, кем так хотела быть. Мне нужен Рид. Он мне нужен, чтобы оттащить меня от этого края зла, потому что думаю, если я упаду, то уже не смогу вернуться.

Я вздыхаю, пытаясь произнести его имя, услышав в ответ его шепот:

— Я здесь.

Закрыв глаза, я наслаждаюсь звуком его голоса, который достигает того темного места, который разделяет мое сердце и мою душу. Позади меня дует ледяной воздух и Бреннус говорит:

— Пришло время, мы возвращаемся домой. Ты выглядишь такой уставшей; тебе нужно отмахнуть.

Я засовываю руки в карманы и сжимаю подарки каждого из них.

— Если я прыгну, ты поймаешь меня? — спрашиваю я, глядя на море впереди меня и слышу, как Бреннус и Рид, одновременно отвечают на мой вопрос:

— Да, поймаю.

Ответ Рида настолько низкий, что не думаю, что Бреннус услышал его. Это достигает моего сердца. Я так сильно хочу быть с Ридом, но начинаю верить в то, что этого никогда не случиться Я должна уйти прямо сейчас, или внутри меня разгорится жгучее желание мести. Я двигаюсь вперед, в сторону моря — в сторону Рида.

Бреннус бросается на меня прежде, чем я успеваю прыгнуть. Оказавшись в руках Бреннуса, я протягиваю ему подарок Казимира, и говорю:

— Тогда это для нас.

— Что это? — спрашивает Бреннус, беря зеркальце из моих рук и запуская пальцы в красные камни, инкрустированные на холодном металле.

— Месть, — выдыхаю я, глядя в зеленые глаза Бреннуса и видя в них желание.

Я разжимаю руку с ожерельем, которое падает вниз, и я надеюсь, что Рид поймает его прежде, чем оно упадет в море.

Глава 20

Подарки

На лице Бреннуса появляется любопытство, когда я дала ему в руки зеркальце. Он вертит его в руках, изучая. Мне не нужно держать его в руках, чтобы знать, что это от Казимира. От инкрустированных на крышке драгоценных красных крыльев, мои ноги немеют, как и от Казимира, когда я встретила его.

— Где ты это взяла? — спрашивает Бреннус.

— Думаю, мне это прислал Казимир, — отвечаю я, удивляясь тому, как спокойно я это говорю. — Не открывай. Это маленькая, но очень умная ловушка, — предупреждаю его я.

В моем животе по-прежнему порхают бабочки, обозначая присутствие Рида, но я не могу быть уверена, что он там, поэтому моих рассуждений должно быть достаточно, чтобы я могла продолжать действовать в рамках магического контракта. Я молилась о том, чтобы он был там и поймал ожерелье, которое я просто уронила на него. Еще я надеюсь на то, что он слышит все, что я рассказываю Бреннусу.

— Как работает эта ловушка? — спрашивает Бреннус, ободряюще сжимая мою талию.

— Это портал — связь между двумя пунктами. У этого зеркала есть жилец. Когда они оба открываются, то создают что-то вроде коридора, позволяя ангелу или другому существу двигаться и проходить через коридор другой стороне, — объясняю я.

— Ты думаешь, это Казимир? — спрашивает он, уточняя.

— Я бы сказала, хорошо, что оно металлическое, в противном случае, оно пахло бы гнилым мусором, — отвечаю я. Я быстро рассказываю Бреннусу о том, как случайно открыла портал, который на прошлый день рождения подарил мне Альфред. Рассказываю про тень человека, которая из него выпрыгнула и пыталась задушить меня. — Казимир не должен знать, что Альфред уже использовал этот трюк. Мальчику нужен новый мешок трюков.

— Это идеальная ловушка, потому что я никогда не слышал о ней, — говорит он.

Его глаза с любовью осматривают мое лицо, и я понимаю, что, должно быть, выгляжу как полный беспорядок. Я вся в татуировочных чернилах, которые наверно размазались и текут, потому что я плакала из-за потери Лахлана… и моего дяди. Я прикасаюсь к щеке и вижу на пальцах черные чернила.

— Я думаю, это ангел. Они не выдают свои пути отхода. Мне пришлось открыть, чтобы узнать об этом, — отвечаю я, глядя в сторону, потому что Бреннус такой красивый в короне в виде лавровых листьев.

Мои крылья немного трепещут, а от Бреннуса исходит грохочущий смех.

— Я хочу тебя, mo chroí, - с улыбкой говорит он. — Ты даже понятия не имеешь как много делаешь? Ты никогда не выглядела для меня прекрасней, чем выглядишь сейчас. Ты выглядишь как Фэй — как Фейри, которым мы наносим ритуальные символы как на твоем теле. Ты выглядишь так, словно ты принадлежишь тому времени, когда я еще был парнем. Я бы боролся за тебя что в этом мире, что в другом. Здесь могут быть хоть небеса. Мы могли бы сделать это вместе.

— На этом пути стоит Казимир, — указываю я, чувствуя к Бреннусу сильное притяжение. Мое влечение к нему с каждым днем только возрастает. — Он вернется за мной.

Бреннус держит зеркальце и смотрит на меня.

— Я вижу так много способов, как отправить ему сообщение. Давай вернемся домой и изучим его, — говорит он, отводя меня подальше от края обрыва и моего ангела.

На пути к дому я прислоняюсь к Бренусу. Мы не говорим о зеркале. Я все еще чувствую, словно попала в какой-то ужасный несчастный случай. Я зла и потрясена, а последствие нападения наполнили меня скорбью и печалью. Пытаясь утешить, Бреннус прижимает меня к себе, и к моему великому удивлению, ему это удается.

Когда мы входим в дом, Бреннус останавливается рядом с Финном и говорит:

— Женевьева получила что-то очень интересное. Можешь через несколько минут встретится со мной в моем офисе, я хотел бы с тобой это обсудить.

Финн кивает, глядя поочередно то на меня, то на Бреннуса. Его взгляд смягчается, и он говорит:

— Ты великолепна, Женевьева. Так же, как и Фейри.

— Спасибо Финн, — улыбаюсь я, копируя его акцент. — Посмотри хорошо, потому что я сейчас собираюсь подняться и все это смыть.

— Сегодня, ты заставила нас гордиться тобой, — улыбаясь, отвечает Финн, в то время как я, краснея, опускаю голову.