Я поворачиваюсь к ангелу в комнате, он опустил свои крылья в состояние покоя, но его выражение лица осталось прежним.

— Женевьева, это Казимир. Он пришел, чтобы встретиться с тобой, — говорит Бреннус, знакомя меня с ангелом.

Казимир делает шаг вперед, приближаясь к столу. Когда я слышу имя «Казимир», мои мысли ускоряются. Я знаю это имя. По какой-то причине оно мне знакомо, но я не могу вспомнить. Поскольку, я не знаю, как должна приветствовать своего врага, я говорю:

— Да? — перевожу взгляд от Бреннуса к Казимиру. — Ну, Казимир, я бы сказала «приятно познакомиться» но…, - морща нос, я замолкаю.

В глазах Казимира появляется хищный блеск, а подбородок слегка опускается вниз. Он не переставая смотреть на меня, начинает говорить с Бреннусом на латинском:

— Ты заслуживаешь похвалы, Бреннус. Ты нашел ее. Мы все очень довольны тобой. Ты будешь вознагражден.

Меня пронзает жуткий страх, я бледнею, и сильнее сжимаю руку Бреннуса. Он использует вторую руку, чтобы погладить меня по волосам, а затем отвечает на латыни:

— Это награда, Казимир.

— Будет, только если ты сможешь удержать ее. А ты не можешь, — решительно отвечает Казимир. — Она наша. Она всегда относилась к нам.

Бреннус мягко смеется, и улыбается мне, когда я смотрю на него. Мое сердце стучит словно барабан. Мне становиться плохо, когда я понимаю, что Казимир здесь для того, чтобы выторговать меня.

Что со мной будет, если Бреннус отдаст меня в руки Падшим? — думаю я.

— Ты лжешь, — уже по-английски отвечает Бреннус.

— Я это делаю? — спрашивает Казимир, перейдя на элегантный английский.

— Да, — с улыбкой говорит он, с любовью касаясь моей щеки.

Его пальцы скользят по моей щеке к ключице, а потом к сердцу. С тем же презрительным выражением лица, Казимир наблюдает за всем тем, что делает Бреннус. Пальцы Бреннуса медленно обводят контур моего декольте. Оттягивая в сторону красную ткань, он обнажает татуировку над моим сердцем.

Увидев, изображенные на моей коже крылья Рида, в мое сердце когтями впивается тоска и становится трудно дышать. При виде моей выгравированной связывающей метки, от Казимира исходит низкое, глубокое рычание. Я инстинктивно рычу ему в ответ, отпустив руку Бреннуса и кладу их на стол. Я наклоняюсь на стол, будто в любой момент могу запрыгнуть на него. Кладу на руки подбородок и так же пристально смотрю на Казимира, как и он на меня.

— Ты связала себя с Воином, — со смертельной угрозой говорит Казимир, как будто это преступление.

Я улыбнулась, потому что мне удалось стереть с его лица выражение величественного презрения и гнева. Это немного ужасает, но ангел в мне полностью удовлетворен ответом.

— Это единственное решение в моей жизни, в котором я никогда не сомневаюсь, — прямо говорю я.

— Кто этот Воин? Я хочу спросить его за это решение, — спрашивает Казимир.

Руки Бреннуса обнимают меня, в то время как я, со сжатой в кулаке вырезанной Ридом статуей, приближаюсь к Казимиру, намереваясь наброситься на него. Его слова, это тонко завуалированная угроза Риду, и я не допущу этого.

— Думаю, мы ранее уже говорили об этом, mo chroí, но возможно, стоит повторить. Ты не можешь убить нашего гостя, — шепчет мне на ухо Бреннус. — Это плохие манеры.

— Она носит символику Рая, — говорит он Казимиру. — Она не твоя.

Казимир снова переходит на латинский.

— В конце концов она все равно будет нашей. Ты это знаешь. Жнец уже связывался с вами, не так ли?

— Так это ты послал Альфреда, — произношу я на латинском, давая им понять, что я тоже могу говорить на их языке. — Твой учитель по латыни Мистер Мартин, в своих отчетах, которые мы получали от него, писал, что ты преуспевала в своем классе.

От его слов я едва сдерживаю себя, чтобы моя челюсть не отвисла, я сжимаю зубы, потому что он говорит о моем учителе, который был у меня еще до поступления в Крествуд. Они наблюдали за мной очень долгое время, но Альфред предал их, попытавшись без их разрешения забрать себе мою душу. У них на меня есть планы. Без причины никто ни за кем не наблюдает. Они чего-то от меня хотят — они всегда меня хотели.

— Альфред был плохим выбором, — говорит Казимир.

Теперь он снова спокоен.

— Гаспар и Кейд тоже были плохим выбором, — отвечаю я.

— Они тебе не понравились? Я удивлен, похоже ты чемпионка по бездарности, — говорит он.

Я ощетиниваюсь, потому что его взгляд снова переходит на мое тату, а потом его взгляд перемещается на Бреннуса.

— Ты мне не нравишься, и это полный провал, тебе это хоть о чем-нибудь говорит? — покойно спрашиваю его я, копируя его поведение.

Уголки его губ начинают приподниматься в медленной улыбке, от чего он становиться невероятно красивым, но магия его красоты никак на меня не действует. Она меня отталкивает, а не привлекает.

— Назови свою цену, — мягко говорит Казимир. — Когда я уйду, то хотел бы забрать ее с собой.

— У нее нет цены, — таким же мягки тоном отвечает Бреннус. — Но, если я найду такую же, как она, я обязательно сообщу тебе.

— Нет никого такого же, как она, — кривя губы в сексуальной усмешке отвечает Казимир.

— Это верно, — пожимая плечами соглашается Бреннус. Если он не расскажет Казимиру о Расселе, я поцелую его. — Это была очень интересная и познавательная встреча, Казимир. Тем не менее, у меня есть более важные проблемы, которые требуют моего внимания, — говорит Бреннус, проводя пальцами по моей ключице, заставляя меня дрожать от его холодных прикосновений. — Дэклан…

Дэклан открывает дверь и шагает в комнату, а вслед за ним Эйон, Лакхлон и Фаолан. Они стоят в дверях и их клыки отчетливо видны.

— Бреннус, у тебя ведь все хорошо. Почему ты хочешь все изменить? Всегда есть цена. Ты должен назвать ее, или в итоге ты сам ее заплатишь, — обольстительно говорит Казимир.

— Ты пытаешься заставить меня заплатить эту цену, Казимир? Ты просто устал жить в своей дыре или ты просто устал от жизни? — спрашивает Бреннус, будучи спокойным и веселым.

— Я могу заставить заплатить тебя или это сделает жемчужина, сидящая у тебя на коленях. Я слышал, что ты пытался заставить ее пресмыкаться у твоих ног… это не сработало, не так ли? И она только начинает. Ты даже не представляешь, чем владеешь, не так ли? — спрашивает он.

— Казимир, я каждый день узнаю что-то новое. Жизнь вдруг получает новый шанс, — отвечает Бреннус.

— Тебе слишком плохо от того, что ты мертв, не так ли? — отвечает Казимир.

— Да, и когда ты в следующий раз придешь сюда, Казимир, тебе лучше быть одному, — хладнокровно отвечает Бреннус. — Нужно ли говорить что-то еще?

В ответ Казимир рычит, что вызывает шипение парней, которые начинают двигаться в его направлении. Казимир пятится к балконной двери. Он бросает последний взгляд на меня, потом прыгает вниз и исчезает.

— Кто-то открыл твои окна, — говорит Эйон, зажимая нос словно от боли. — И они еще говорят, что мы воняем.

— Если любой из вас снова его увидит, у вас есть разрешение убить его, — говорит Бреннус моей персональной охране. — Он хочет убить вашу королеву. Утопите его, если хотите. — Бреннус касается моего подбородка и поворачивает мое лицо, чтобы встретится с моими глазами. — Запомни его лицо. Если ты снова его увидишь, ты прибежишь и скажешь нам, и мы позаботимся о нем. Не пытайся напасть на него. Он слишком опасен для тебя, ты слышишь, о чем я говорю? — спрашивает меня Бреннус, и я киваю, чувствуя одновременно и ужас, и благодарность. — Я не хотел, чтобы вы с ним встречались, но я убедился, что ты видела его и поняла, кто он. Увидеть проще, чем сказать.

— Ты… ты не лжешь мне, — глядя в его глаза, мягко говорю я. — Ты действительно планируешь защищать меня.

Бреннус смотрит на Дэклана и говорит:

— Ребята, пойдите и скажите Финну, что я хочу встретится и поговорить, сразу после того, как поговорю с Женевьевой. — Дэклан склоняет голову в знак почтения и покидает офис — чтобы поскорее избавиться от запаха Казимира. — Я буду защищать тебя. Здесь, ты в безопасности. Ты знаешь какие у Падшего на тебя планы? — серьезно спрашивает меня он. Я качаю головой. — Очень важно, чтобы мы узнали, что он в действительности от тебя хочет. Если это только из-за твоей души, это можно изменить, сложилось впечатление, что ему нужно больше чем это.