Ну, Федору я одежду не покупала, потому что он объясняет это тем, что там все равно нет «специальной одежды». Для меня его одежда выглядит обычной, но она определенно не из этого мира, потому что люди такую никогда не видели. Либо люди не могут видеть Федора. Он Добродетель, поэтому, чтобы приобрести все, что нам нужно, мне нужно действовать очень аккуратно. Все что касается языков, я полагаюсь на него, потому что в этой части мира, у меня языковой барьер.

Пока я сплю, Федор за рулем. Хотя я не особо устала, так как в последний раз я бегала от Gancanagh, и это порядком уже начало надоедать. Каждый раз, когда у Федора звонил телефон, он просто смотрел на дисплей и клал его обратно в карман. Мы оба знаем, что это один из нашего внутреннего круга, пытается узнать у него свежую информацию о том, не нашел ли он меня.

Мы не говорили об этом, но это негласное соглашение, им лучше думать, что я у Бреннуса. Мы оба знаем, что с Бреннусом, наши шансы на выживание хоть немного, но улучшаются, поэтому мы решили не говорить другим ангелам правду о том, что пойдем за Ифритам.

Федор с жалостью смотрит на меня, словно пересматривает свое решение, чтобы вернуться вместе со мной. Скрывать от него свои мысли становится практически невозможно, потому что я едва могу держать глаза открытыми, не говоря уж о том, чтобы остановить поток своих мыслей. Может быть, ему сложно читать мои мысли, потому что рассеяна или, может быть, легче читать потому что я… я не знаю. К сожалению, в этой поездке Федор, не единственный мой спутник.

Через некоторое время, после того как мы покидаем Россию, в мой сон снова вторгается Ифрит. Его голос приходит ко мне, когда я нахожусь между сном и бодрствованием. Он просит показать мне, где я, но я смогла остановить его, чтобы он не увидел наше местонахождение. Он расстроился. Он колебался между угрозами и сладкими обещаниями удовлетворить все мои мечты. На данный момент, думаю, что мои самые смелые мечты, это хотя бы пару дней поспать в мягкой постели рядом с Ридом.

Когда мы покидаем Киев, становится уже совсем темно, мы делаем остановку, чтобы немного перекусить и сходить в туалет. Федор и я едем на юг.

— Мы уже близко, — низким тоном говорю я.

Городские огни исчезли, а пейзаж стал более сельским. Рядом с дорогой растянулась огромное поле, усыпанное небольшими мельницами, которые я узнала их видения, которое мне послал Ифрит.

— Да, сейчас мы уже очень близко, — соглашается Федор.

— Ты знаешь, что я должна пойти к нему, — говорю я, глядя на проносящийся мимо меня пейзаж.

Федор некоторое время молчит.

— Я в курсе твоего плана, — помолчав, говорит он. Ты говорила об этом снова и снова, когда мы уехали из Китая. Я знаю все твои причины — все твои аргументы. Самым болезненным для меня были — твои разговоры с Ифритом.

Он пристально смотрит на меня, и меня передергивает. Я знаю, что не говорила этого слух. Все эти планы были у меня в уме. Он все время читал мои мысли.

— Извини. Я не знала, что ты все слышал, — грустно отвечаю я.

Я облизываю губы, зная, что я должна убедить его в том, что должна сделать это в одиночку. Ифриту нужна я — не он. Он раздавит Федора. А я этого не хочу. Я все равно буду вести переговоры, чтобы спасти двух членов своей семьи. Я не хочу, чтобы в этот список добавился еще и он.

— Я должна пойти одна, — глядя на него, говорю я.

— Все это неправильно, — говорит Федор, вцепившись в руль и стискивая зубы. — Я ничего не понимаю, я чувствую…

— Что? — спрашиваю я, удивляясь, что он выглядит таким расстроенным и злым — мрачным.

Обычно он такой спокойный, будто его ничего не может вывести из себя.

— Чем ближе мы к Ифриту, тем больше я чувствую холод, — говорит он, глядя на меня со страхом и ужасом. У меня занимает пару секунд, чтобы понять, о чем он говорит.

Когда он приближается к цели, он чувствует тепло — для него становится теплее. Тот факт, что ему становится все холоднее, значит он отдаляется от своей истиной цели.

— Я больше не твоя цель, — шепчу я, глядя на него, и вижу в его взгляде — страх. — Рассел и Брауни, тоже нет. Это не твоя миссия.

— Нет, ты не моя миссия, и я чувствую, что собственноручно везу тебя на казнь, — не глядя на меня, говорит Федор. — Я знаю, что должен отпустить тебя, но я просто не могу. Позволь мне отвезти тебя к Прэбэну. У него есть план — он может помочь.

— Нет, он не может помочь, — быстро говорю я. — Этому Ифриту нужна я. Ты слышал, как он говорил со мной. Ты знаешь, что, если я приведу Прэбэна, Ифрит убьет его. Я должна идти одна.

— Может быть, Прэбэн заставит тебя не ходить туда, — трезво говорит Федор, пытаясь найти способ держать меня подальше от Ифрита.

— Тогда они умрут, — мрачно говорю я.

— Может быть, они уже умерли, ты не думала об этом? — спрашивает он.

— Нет! — сердито восклицаю я. — У тебя есть новая цель? — стараясь не показывать страха, спрашиваю я.

— Да, — с неохотой говорит он.

— Я знаю твою цель? — спрашиваю я и вижу, как он угрюмо кивает. — Кто? — шепчу я.

— Рид, — говорит он, а я закрываю глаза.

— Останови машину, — шепчу я, меня тошнит и кружится голова. Я прислоняюсь лбом к прохладному стеклу и жду, когда машина замедлится. Когда Федор останавливается у обочины, я говорю: — Я выйду здесь. Ты должен идти к нему.

Я открываю дверь и вылезаю из машины, когда в меня ударяет холодный ветер, я обнимаю себя руками, убирая с лица волосы. Когда я начинаю ходить по обочине дороги, Федор открывает дверь и следует за мной.

— Эви, — со страхом говорит он.

— Где он? — с паникой спрашиваю я.

Мы оба знаем, что я спрашиваю о Риде.

— Он рядом с тем местом, где я нашел тебя. Он и Зефир были рядом с местом обитания Gancanagh, где Бреннус держал тебя, но сейчас там его уже нет. Он обезумел, но не представляет реальной опасности, которую вижу я, — говорит он.

— Если он вне опасности, почему ты должен быть с ним? — ничего не понимая, спрашиваю я.

— Иногда, Добродетели отправляются к свой цели, не только чтобы помочь им своими чудесами — иногда нас посылают, чтобы утешить других.

— Я вижу, — пытаясь сдержать слезы, говорю я. — Федор, спасибо тебе за всю твою помощь. Я бы не смогла сделать это без тебя, и я должна сделать это одна. Я люблю тебя. Позаботься о Риде — убедись в том, что он знает, что я тоже его люблю.

— Подожди! — бросаясь ко мне, в отчаянии говорит Федор.

Он снимает свою куртку, и накидывает ее на мои плечи, а потом притягивает меня к себе и обнимает.

— Федор, все будет хорошо, — шепчу я. — Я сильнее чем кажусь.

— Нет, ты не такая, — низким тоном говорит он.

— Как ты думаешь, как далеко? — спрашиваю я.

— Миля — может быть, немного больше. Недалеко есть церковь — я считаю, что они там, — шепчет он мне в волосы.

— Если сможешь, держи его подальше, — говорю я. Он знает, что я имею ввиду, чтобы он держал Рида подальше от Ифрита, и, возможно, я тоже, если этот монстр решит удержать меня, а не убить. — Если смогу выбраться, я дам тебе знать.

Он кивает. Я отстраняюсь и отворачиваюсь от него, собираясь идти вниз по сельской местности, туда — где расположена церковь. Когда слышу, как закрывается дверь машины, я не оборачиваюсь. В течении длительного времени он не запускает двигатель, наблюдая, как я ухожу в темную ночь, он включает фары. Наконец, двигатель начинает работать, машина двигается по дороге — Федор направляется к своей новой цели.

Я грустно опускаю голову, когда понимаю, что я действительно одинока. Как он и сказал, я чувствую, что иду на свою казнь. Потом я снова продолжаю двигаться вперед. Перепрыгиваю каменную ограду и пересекаю поле, усыпанное кружевами Королевы Анны. Мои руки покрываются мурашками, когда я прохожу мимо ветреных мельниц, которые видела во сне. Поле пахнет не тем теплом, что был в моих видениях — у него какой-то сладкий запах. Я смотрю с холма на выбеленные дома, уже зная, что там. Темная, мрачная церковь с облупившимся деревянным фасадом и куполами, уходящими в небо. Словно показывая мне дорогу над крышами собираются черные зловещие тучи.