- Да, не просто так,- кивнул он, поворачиваясь к ней. Она, как всегда, вздрогнула – Каэрта никак не могла привыкнуть к повязке на месте его глаза.- Я хотел увидеть тебя.

Он лгал, и она знала, что он лгал.

- Хорошо. Вот она я,- слегка улыбнулась она, слегка потягиваясь. Она была милой, когда так делала.

- Я вижу,- произнёс он, делая шаг к ней навстречу.- Как давно я тебя не видел?

- Почти десять дней. Но не волнуйся, у меня ничего не изменилось и не случилось. Разве что меня дважды попытались изнасиловать, один раз чуть не обокрали лавку и бесчисленное количество раз отбивают моих покупателей.

Укора в её интонациях не было. Наверное. По крайней мере, Баэльт никогда его раньше не замечал. Конечно, он не был уверен, что хотел замечать. Но это не важно.

- Я могу чем- то помочь?- он бы даже рта не открывал, если бы она могла согласиться на его помощь.

- Нет, не можешь.

Она сама обняла его, ожидая ответного объятия. Баэльта не тянуло на объятия никогда, а уж тем более сейчас и здесь. Он устал после пары бессонных ночей, он продрог после дождя и леденящих ветров, что гуляли по улицам ночью. Он хотел отдохнуть, получить ответы и…

И её.

Он осторожно приобнял её.

- Ты, как всегда, холоден донельзя,- прошептала она.- Устал?

Он лишь кивнул.

- Тогда иди наверх, поспи. Вечером… Поговорим.

Он благодарно кивнул и равнодушно потрепал её по волосам. Она на миг зажмурилась, однако в следующий момент Баэльт уже двинулся в сторону лестницы.

Он слишком устал для того, чтобы притворяться, что она для него что- то значит.

Хорошо, что Каэрта решила не отступать от привычных всему вокруг порядков – на первом этаже дома располагалась лавка, на втором же был её дом. Если бы дом располагался где- то ещё, Баэльт бы, наплевав на приличия и удобства, лёг бы прямо здесь, среди склянок и прилавков.

Но всё же, этот дом был уютен. Её дом.

Её и Баэльта, когда он заставлял себя навещать её.

Когда он поднялся на второй этаж по маленькой лестнице, его встретила привычная теснота. Тут было сложно развернуться даже для него.

С трудом дойдя до кровати, он бросил мокрый плащ на вешалку. Стянул с себя сапоги. Широко зевнул.

А в следующий миг упал на кровать, мгновенно засыпая.

Обычно ему снился один и тот же сон – мрачное, волнующее море, ливень. Узкая подворотня, полная мусора и воды со скатов крыш.

Он стоит над тремя трупами. Их кровь на его руках и ноже. Хрип вырывается из обожжённого горла, а ярость заставляет бессильно реветь. Он хочет убивать ещё. Ещё раз убить каждого из них. Заглянуть в глаза им в момент смерти. Спросить, каково это было – трахать его жену? Убить его жену?

Он поддаётся порыву. Падает на колени. Вопит, хрипит и рычит, с наслаждением втыкая нож в одного. Нравится, сука? Нравится?! Нравится?!

Стража так и нашла его. Всего в крови, рычащего. Стоящего на коленях над тремя истерзанными трупами.

Вспышка.

Факел светит прямо в лицо, и чей- то тихий и будто бы участливый голос интересуется из темноты, зачем он это сделал. Его руки в цепи, лицо разбито, а рёбра ноют от побоев. В нём нет больше ярости – лишь пустота. Полная пустота.

Отвечать нет смысла. Они всё равно посадят его в Котёл. К таким же убийцам, как он.

Молчание. А затем – жгучая боль. Его тело дёргалось, извивалось в цепях, каждый мускул напрягался и был готов взорваться от боли, вопль перерастал в тихий хрип, а он обмяк на стуле. Снова тьма. И из тьмы слышится вопрос.

Зачем ты их убил? У тебя ещё есть один глаз. Целая одна причина начать говорить. Возможно, тебя даже не казнят.

А затем боль вновь пронзила голову раскалённым прутом.

Баэльт и сам не понял, как проснулся. Он всегда слабо понимал, когда заканчивается сон, а когда начинается явь.

В этот раз, по крайней мере, он не кричал от боли. Просто глухой стон, вырвавшийся из- за стиснутых зубов.

Окошко, прикрытое плющом, переливалось жёлтым светом фонарей. Значит, этот проклятый город уже поглотил вечер.

Это хорошо. Отлично.

Баэльт резко встал в кровати, несколькими частыми вздохами прочищая лёгкие. Его ждала занятая ночь. Если бы только глаз не болел. И не зудел…

Он осторожно, очень осторожно убрал повязку и поднёс руку к пустой глазнице. А затем с отвращением отдёрнул.

Нет. Лучше не трогать.

Ступеньки под его ногами скрипели, и Баэльт тяжело вздохнул – вскоре лестницу придётся менять. Вновь траты…

Каэрта уже тушила свечи в лавке, хотя перед прилавками было ещё двое горожан. Старая женщина и относительно молодой мужчина со свежим шрамом через лицо. Одетый в чёрную кожаную куртку в стальных заклёпках и с мечом на поясе, он выглядел нетипично для тихого посетителя лекарской лавки.

Когда он поднял свой взгляд на полуфэйне, он сразу же повеселел.

- Мрачноглаз,- поприветствовал он юстициара. Баэльт сложил руки на груди и опёрся на дверной косяк плечом.

- Рин. Не знал, что ты сюда заходишь.

Громила пожал плечами, вновь опуская взгляд на полку и выискивая что- то.

- Даже меня иногда достают. А тогда, как известно, два пути – либо к лекарю, либо к гробовщику. А эта милая полуфэйне умудряется штопать меня почти задаром.

Баэльт нахмурился. Скосив глаза на Каэрту, он приметил её встревоженный и испуганный взгляд.

- Забавно. Раз она такая добрая, то ты, несомненно, должен быть ей признателен.

Рин слегка хохотнул.

- Ты демонски прав! Вчера я отвадил от неё братьев Дженкинсов. Довольно больно отвадил. Уверен, вскоре и они тут появятся, клянча услуги твоей милой жёнушки.

Баэльт слегка наклонил голову.

- Она мне не жена, Рин. А тебе её услуги лекаря могут понадобиться быстрее, чем кажется. Положи флакон на место, пока я не сломал тебе руку.

Рин с сожалением извлёк из- за пазухи флакон с чем- то синеватым и поставил его на полку.

- Эх, Мрачноглаз, я уже стал забывать, как это приятно – встретить честного, ценящего справедливость человека. Прости, фэйне.

Баэльт позволил себе нахмуриться ещё больше.

- Ты прекрасно знаешь, что справедливость, которую несу я, сейчас имеет расценки.

- Да, времена меняются, особенно в Веспреме. Вчера ты пылаешь желанием превратить этот город в светлый и радостный приют для всех бегущих от мира войн и невзгод, а через день твоя справедливость никому не нужна.

- Ты очень точно уловил мою мысль,- проскрипел Баэльт.

- Только вот простым людям из кварталов, куда стража не ходит, нужна справедливость. В любой форме – что твоя, что стражи. Стража на них внимания не обращает. Потому ждать помощи им остаётся лишь от тебя.

- Жаль, что простые люди об этом не знают. Иначе бы как- то это мне показали. Например, деньгами. Крышей над головой. Миской горячей еды. Даже заточкой клинка.

- А как же добровольная помощь?- усмешка Рина была будто бы даже искренней и дружеской. Может быть, Баэльт и поверил бы ему. Но он слишком хорошо знал Рина.

- А это не добровольная помощь, Рин. Кому нужен голодный, замёрзший, больной и немощный защитник? Верно. Никому,- Баэльт мрачно смотрел на него, однако человек не потупил взгляда.- Тебя подлатали?

- Да, причём отменно.

- Отлично. Тогда выметайся отсюда.

- И тебе удачи, старый добрый Мрачноглаз!- Рин отсалютовал ему, направляясь к выходу. Он слегка прихрамывал, но это мелочь, ему не привыкать.

Из всех наёмников, грабителей, торгашей, убийц и прочих сортов ублюдков в этом городе, Рин, пожалуй, был самым приятным в общении и самым странным на деле.

Когда и старушка покинула лавку, Каэрта с усталым вздохом заперла дверь.

- Ты вечно будешь распугивать мне покупателей?- поинтересовалась она, направляясь к прилавкам.

- Только если эти покупатели являются моей головной болью. Рин – профессиональный убийца. Ты знала об этом?

- Да, я догадывалась, что глубокий порез на ноге у него был заработан не неловким падением. Как и шрам на лице – не подарок ретивой любовницы,- слегка улыбнулась Каэрта, пересчитывая монеты.- А он весёлый для убийцы. И довольно милый.