— Должно быть его забрал Арес, — сказал Айден, мускула вдоль его челюсти подёргивалась. — Единственный вывод, к которому мы пришли, так это то, что кто-то из тех Охранников и Стражей на трассе смог установить некого рода контакт с Аресом, Люцианом или Сетом, и они сложили дважды два.

— Или кто-то работает с ними, — никто в комнате не выглядел так, словно хотел верить в это. — Арес сказал, что у него много друзей.

Взгляд Маркуса опасливо следовал за мной.

— Это то, что мы принимаем во внимание, но ...

— Но как мы узнаем кто это?

Он ничего не ответил, поскольку ответить было нечем. Любой мог быть предателем, но верите или нет, у нас были куда больше проблемы в данный момент.

Я сделала глубокий вдох и не отрывала пристального взгляда от мини скульптуры, расположенной между Диконом и Люком на диване.

— Есть большая вероятность, что Сет знает, где я.

Никто в комнате не произнёс ни звука. Даже парни, стоявшие в задней части общей зоны, хранили молчание. Здесь находилось двадцать или около того Охранников и Стражей из Университета. Я узнала нескольких из группы, во главе которой был Доминик, тот, кто встретил нас у стен, когда мы прибыли сюда. Я всерьез надеялась, что там, откуда они прибыли, их было больше.

— Кроме того факта, что Арес сказал Сету, где я была, я ... я позволила защитным блокам рухнуть, когда боролась с Аресом, — постыдный жар затопил мои щеки, когда я вглядывалась в крошечную дырочку в ковре.

— Мы полагали, что Сет будет осведомлен о твоем нахождении к настоящему моменту, — тихо произнес Маркус. — Я не эксперт, когда дело касается всей это связи Аполлионов, но Сет был способен чувствовать, что переживала ты еще до твоего Пробуждения. Именно так мы смогли найти тебя в Гатлинбурге, когда ты... когда ты ...

Когда я ушла в поисках своей мамы, после того как она стала демоном. Я могла ощутить несколько взглядов на себе, особенно, взгляд серебристых глаз.

— Да.

— Означает ли это, что он мог чувствовать именно то, что чувствовала ты, когда сражалась с Аресом? — спросил Айден, и его голос был обманчиво спокойным. Это так же было известно, как затишье перед апокалиптической бурей.

— Ты на самом деле желаешь услышать ответ на это?

— Да.

Взглянув на него, я пожалела об этом. Айден выглядел так, словно уже знал ответ и был готов кое-кого убить, и этим кое-кем был Сет.

— Да.

Айден громко выругался. Его брат вскочил на ноги и подошел к нему, говоря ему что-то настолько тихо и быстро, что я не смогла расслышать. Руки Айдена сжались по его бокам, привлекая моё внимание к его разбитым кулакам.

Я хотела подойти к нему, но, казалось, будто я приросла к полу, рядом с местом, где на черной кушетке сидела Оливия. Я желала, чтобы мои ноги начали двигаться в его направлении, но ничего не произошло. Расстройство и нерешительность разлились во мне, подавляя оцепенение, и моя ярость начала зашкаливать.

Мой взгляд сцепился с взглядом Айдена, и незримое ужасное ощущение одурманило мою грудь. Я жаждала побежать к нему, но холодный первобытный страх о том, что надо убегать от него прочь, был столь же мощным.

— Алекс, — прошептала Оливия.

Я посмотрела на неё и обнаружила, что её глаза были широко распахнуты в тревоге. Вообще-то, все пристально на меня смотрели с точно такими же выражениями лиц. Что за...? Я опустила взгляд.

Ох — мои ноги не касались пола.

Моё сердце споткнулось и упало. Закрыв глаза, я заставила себя опуститься вниз. Облегчение накрыло меня, когда мои сникерсы коснулись ковра.

— Извините, — сказала я, прокладывая небольшую дистанцию между мной и всеми остальными в комнате. — Я не планировала этого. Я, если быть честной, даже не уверена, как это произошло.

— Всё нормально, — заверила Лаадан с робкой улыбкой на губах.

С широко раскрытыми глазами Дикон стоял рядом с Айденом.

— Если твоя голова начнет вращаться ...

— Заткнись, Дикон, — прорычал Айден.

Он скривил лицо, но хранил молчание, и я действительно чувствовала себя, словно была не от мира сего.

Я помнила, каково это было, когда защитные барьеры между мной и Сетом опустились. Так много ярости прожигало насквозь нашу связь. Сет был эпически зол, но я не была уверена, было ли причиной этого то, что делал Арес или было нечто большее, чем это. Связь передала ему всё: всю боль и отчаяние, которое я ощущала, когда Арес взял дело в свои руки. И когда я хотела умереть, вместо того, чтобы вынести ещё хоть одну секунду душераздирающей боли, Сет вкусил вкус этой горькой, гнилой эмоции.

Как мог он быть согласен с этим? Действительно ли для него цель оправдывает средства? Я пережила чересчур много в руках Ареса, чтобы надеяться, что Сет изменился. Казалось более правдоподобным, что его злость была больше связана с моим неповиновением Аресу, нежели с чем-то ещё.

Ещё одна случайная мысль возникла в моей голове. Предсказание бабушки Пипери, экстраординарного оракула, выскочило как простуда на губе. Ты убьешь того, кого любишь.

Часть меня действительно любила Сета — того самого нынешнего мудака, конечно. Он был частью меня. Мы были инь и ян, и Сет во многом мне помогал. Я никогда этого не забуду, но я больше не была настолько ослеплена тем, каким ему приходилось быть, чтобы я не смогла разглядеть того, что необходимо было сделать. Если я не смогу добиться передачи мне силы Убийцы Богов, я убью его.

Или пойду ко дну в попытке.

Но это предсказание не означало, что только мои любимые погибнут от моей руки. Каин, Страж-полукровка, который помогал Айдену тренировать меня, был обращен моею матерью в целях добраться до меня, и умер от руки Сета. Калеб был убит демоном по причине того, что я была такой плаксой из-за Айдена, и мы улизнули без разрешения за едой и напитками, даже зная, что на кампусе могут быть демоны. И моя мама была обращена в демона — её истинная смерть — причиной, которой была я. После я убила её. Несмотря на то, что я не могла притязать на симпатию к Леа, я зауважала её намного больше под конец, и её смерть тоже связана со мной.

И еще больше людей, любимых мною, умрёт.

Я скрестила руки, игнорируя то, как мои кости трещали от движения.

— Моё присутствие делает Университет небезопасным местом.

Айден резко развернулся ко мне, его глаза сощурились до узких щелочек, но прежде чем он начал говорить, вмешался Маркус.

— Более безопасного места нет, Александрия. Как минимум, здесь у нас есть Стражи и -

— Стражи и Охранники ничего не смогут сделать, если Арес найдет способ войти сюда. И давайте уж признаем, что, если ни о нём — так мы всё ещё должны беспокоится о Сете.

— Мы не можем оставаться здесь, — Люк склонился вперед, кладя руки на свои колени. — Но не раньше, чем мы сплотим войска, и ты полностью восстановишься -

— Я в порядке! — на последнем слове мой голос надломился, позорный детектор лжи.

Люк приподнял бровь.

— Мне всё равно, — сказала я. — Мне надо уйти.

— Ты. Никуда. Не. Уйдешь.

Все до одного, находившиеся в комнате, повернулись к Айдену, включая меня. Его слова повисли в воздухе, и вызов сочился из всех пор.

— Я должна, — ответила я.

— Нет, — сказал он, вышагивая вперёд, его мощные мускулы играли под черной рубашкой. Черная рубашка Стража, и боги, он был Стражем до мозга костей в данный момент. — Мы уже обсуждали это. Все из нас знают о рисках, Алекс.

Вызов принят.

— Но это было до того, как Арес спустил всю эту божественную хрень на нас.

Его глаза окрасились разъярённым оттенком серебра, пока он поедал меня взглядом.

— Ничего не изменилось.

— Изменилось всё.

— Формальности, может быть, но ничего больше.

Я ошеломлённо уставилась на него.

— Одно дело, когда мы думали, что это был Гефест или Гермес, но не Арес. На случай если ты не помнишь, он грёбанный -

— Я знаю, кто он, — сквозь стиснутые зубы прошипел Айден.

— Дети, — предостерёг Маркус.

Мы обоюдно послали ему убийственные взгляды.