Интерлюдия 6

Нужно стоять на палубе идущего полным ходом тримарана, что бы почувствовать всю скорость и маневренность почти летящего над водой судна. Но что бы почувствовать сам корабль — о, для этого нужно быть здесь, в «техническом» трюме, рядом с узлом переплетающихся «нервных» волокон, образующих своеобразный «мозг». Ни один из двух десятков матросов (на самом деле — абордажной команды, в основном), ни сам капитан даже не представляли, какая работа была проделана Алессо и ей, Лимой, что бы «Слава Арка» и ей подобные смогли показать на что они способны. Вот ветер слегка заходит, меняя направления и перегибает полужесткий парус-лист. Сигнал изменяется, и в ответ чуть меняет угол атаки подводное крыло с подветренного борта, компенсируя наклон, и экипаж даже ничего не чувствует. Не чувствует ни напряженный изгиб мачты, ни растяжение многократно перевитых тросов-лиан, ни чудовищное давление на плоскости «крыльев», от которых даже самое прочное дерево крошится и исходит микротрещинами — если бы не постоянно нарастающие изнутри новые слои взамен тех, что сошлифовывает такая мягкая и невесомая, казалось бы, забортная вода, корабль бы перевернулся уже через полчаса такой вот гонки. Что бы что-то получить, нужно что-то отдать — за скорость, за необычайные, недоступные никому в мире качества, за военный успех… за победу тех, кто тебе дорог и за личное счастье. Умелый шаман может «заплатить» кусочками мяса на жертвенном алтаре, что бы духи в ответ помогли в чем-то, но даже великие духи — не всесильны.

Лима расплатилась. За свою любовь и внимание мужа — мучительным мигом потери зрения и долгой тьмой, лишь недавно сменившейся все улучшающиеся зрением. О, как она радовалась! Алессо исполнил свое обещание, его мудрость смогла побороть тьму вокруг нее, так же как помогла рассеять тьму ее сознания: долгие разговоры и рассказы любимого человека не прошли даром — без этих знаков внимания, без единственной тропы из засасывающего мрака отчаяния она бы просто сошла с ума! Более того, вместе с чудесными «глазами» на ее лбу пришла возможность повелевать растениями: проросший сквозь плоть куст-симбионт давал возможность самой делать то, о чем раньше она только слышала. Стать, наконец, полезной мужу не практически ненужными благодаря «живым» растениям домашними хлопотами, но настоящей помощью! Взять на себя рутинные операции, что так не нравились ученому мужу, ассистировать в экспериментах, следить за ростом образцов, помогать — дать возможность любимому заняться без помех еще более чудесными и восхищающими задачами. Лима чувствовала себя почти полностью счастливой эти месяцы — после восстановления зрения и обучения… но кое-что не давало ей забыть это «почти». Лима не могла забеременеть.

Тогда, когда трофейный «Тюлень» только доставил выживших из халифатской колонии к новому дому, прошло достаточно времени для прекращения действия контрацептивного средства — но ожидаемого эффекта это не принесло. Ее организм отказывался ежемесячно отдавать кровь теперь уже самостоятельно — ту самую малую плату-жертву что приносит каждая женщина в обмен на детородность. В конце концов она не выдержала и обратилась к Алессо, но тот только сказал о перенесенном организмом стрессе: так бывает, что тело, почувствовав угрозу жизни, «выключает» функции орагнизма, что могут привести к его гибели. Ребенок делат женщину уязвимой и до родов, и после, вот тело и не дает его зачать, не смотря на все попытки. Возможно, когда способность видеть вернется… Зрение вернулось — но давно ожидаемого события так и не произошло.

Лима знала — помимо контроля непосредственно растений симбионт в теле заботится о носителе: корни заставляют малые раны заживать куда быстрее, чем без растения в теле, а при получении больших — зажимают крупные сосуды и стягивают края рассечений. Сломанные кости? Даже отсеченную конечность можно прирастить — направляя рост «живого» дерева внутри себя или раненого товарища! Так или иначе использовать свое растение так научились все, кто входил первый состав Арка: лечить контрабандистов пришлось в итоге всем. Попутно открылись и другие интересные способности экс-фитотрасплантатора: совершенно по «собственной воле» растущий в живых тканях «куст» так же помогал печени бороться с ядами, а с «травяными» волосам — так и насыщать мозг кислородом в светлое время суток… А это значило, что «внутренний доктор» может оперировать и с другими органами, верно? И верная жена опять обратилась к мудрому Алессо… и тот смог ее сильно удивить.

Никогда ранее Лима не думала, что может сделать что-нибудь большое… даже великое — сама! Научный процесс, проводимый Эль и супругом, вводил ее в настоящий священный трепет: что-то похожее на пляску впавшего в транс шамана в нем было! Заняться самой? Но Алессо, конечно, ее уговорил… и напрочь запретил проводить опыты на себе и вообще на людях. Начать стоило, по его мнению, например, с крыс — благо грызунов на борту «Воли» оказалось достаточно. Оказалось, что точечными вмешательствами в организм не таких уж противных, какими кажутся на первый взгляд тварей, можно добиться множества эффектов… Над чайками начинающая исследователь решила работать сама. Идея, в общем-то, была снова супруга — тот как-то пожаловался на отсутствие возможности контроля территории (и, главное, акватории Арка) с воздуха: все ракеты Моры Рокса летели хоть и далеко, но исключительно недолго. Да и не так-то просто их было растить: многослойная конструкция требовала часов внимания даже при ускоренном дневном росте эк-эльфийской флоры. Ради нескольких секунд разведки такое средство не применить… зато часами «висящий» над прибрежной частью вод чайки как будто сами напрашивались как разведчики. Надо только заставить их выполнять простейшие команды (с растением, что можно выборочно подключить к мозгу это лишь вопрос времени), и вырастить на груди фито-глаз… ну и еще придумать, как передавать изображения удаленно… и принимать команды далеко от оператора…

…Алессо зашел в ее часть «зоны сборки» как раз тогда, когда до Лимы окончательно дошло: выбранный путь оказался тупиковым. Зря она ночей не спала и думала, и днями пропадала в лаборатории, постепенно забросив и крыс, и помощь Эль и Марсо. Она ожидала слов порицания за бездарно истраченное время, даже голову опустила и приготовилась получить заслуженное… но муж молчал. Только переводил взгляд с ее испачканного птичьей кровью халата на последний, недавно собранный… срощенный? — образец. Большая птица была покрыта листьями вместо перьев — о, это было отдельное испытание, заставить пластины врасти так, что бы летающее создание могло управлять ими так же, как родным оперением. Зелень была нужна для подачи энергии — передатчик оказался изрядно энергоемким, да и «глаз»… пришлось придумать, как передавать картинку последовательно, импульс за импульсом. И, что бы растительная масса поместилась — из брюха птицы пришлось изъять кишечник, желудок и часть внутренних органов, заменив функционально куда более компактной растительной массой. Питаться чайка-альбатрос больше не могла, но форсированный фотосинтез доставлял в кровь глюкозу и нужные соединения напрямую… по крайне мере — в течении часа полета этого хватало. Полет чайки — во многом парение… нужно только отключить инстинкт охоты на рубу… и голод… и заставить курсировать так, как нужно людям, а не тому, что осталось от мозгов в миниатюрной головке с устрашающим клювом. Пришлось часть функций вывести через деревянные «нервы» и придумать простую схему с обратной связью — Алессо когда-то давно рассказывал про такие.

— Это… оно… эта птица. — Наконец обрел дар речи потрясенный «министр науки» Арка. — Она до сих пор живая?

— Бесполезно, метров пятьдесят — и связь с «глазом» теряется. — Конечно, Алессо это наверняка понял, но девушка решила продемонстрировать, что понимает главный свой провал. — А так — да, ночи последние три переживали нормально.