— Все в порядке, все хорошо, хороший дракон.

С минуту мы так и стояли: я, прижатая к стене, обнимающая дрожащего мужчину, и дракон внутри него, не желающий отступать и отпускать. Однако уже вскоре уговоры подействовали, и герцог нашел в себе силы перестать меня давить. Он устало рухнул на колени, обняв меня за бедра и уткнувшись носом мне в живот.

— Разве так и должно быть? — тихо спросила я, поглаживая его черные волосы. Как и думала, они оказались мягкими и шелковистыми, не то что мои собственные.

— Нет, — ответил Сиэль. Он оторвался от моего живота и посмотрел прямо в глаза, гипнотизируя своим чарующим желтым взглядом. — У меня есть просьба.

— Какая? — без раздумий автоматически спросила я, на что выражение лица герцога смягчилось, и на нём появилась легкая улыбка.

— Даже не просьба — предложение, — продолжил дракон и потерся подбородком о мой живот, так и продолжая смотреть снизу вверх своим милым щенячьим взглядом. Словно это не он — опасный хищник, а я, словно это не меня в клетку посадили, а его.

— Ближе к делу! — насупилась я. На самом деле сердита я не была, но постаралась придать себе как можно более скептичный вид, чтобы Сиэль не думал, что меня проняло.

— Хорошо, — даже и не думая затевать спор, ответил герцог. Наверняка у него возникла какая-то серьезная проблема, не терпящая отлагательств, иначе с чего бы он со мной так просто соглашался? Впрочем, мне ведь это на руку, так? Так. Можно будет попросить что-то в награду за помощь, если, конечно, у меня ее попросят. Внутреннее чутье подсказывало: «еще как попросят». Пока я обдумывала коварные планы и стратегию собственного поведения, герцог украдкой наблюдал за мной, слегка прищурившись и склонив голову набок — совсем как пес Джек из конюшен лэра Карола. Воспоминание вывело меня из равновесия, губы сами собой растянулись в улыбке, но потом мой желудок совсем не вовремя издал протяжный стон, извещая о своем тяжком положении и протестуя. Я же опомнилась, сделала лицо кирпичом, мол, я не я, никто тут только что не улыбался, и желудок тоже не мой, и вообще, нечего отвлекаться. А потом укоризненно посмотрела в желтые манящие очи того, кто меня голодом морил, на что Сиэль продолжил: — Предлагаю все обсудить за обедом.

— Хорошо, — тоже слишком быстро согласилась я, повторяя за герцогом, на что он как ни в чем не бывало поднялся с пола, словно это не ему было плохо пару минут назад, быстро прошел к двери, галантно распахнул ее и пригласил:

— Прошу, лэри.

Глава 9. О приятном и неприятном открытии

Фыркнув, я с высоко задранным носом проследовала в дверь. Очень хотелось строить из себя снежную лэри, как в той сказке, которую читают детям. Однако вместо должного эффекта гордости и недоступности я как следует споткнулась о высокий порог, после чего была позорно за шкирку поймана Сиэлем. Он бережно поставил меня на ноги, словно хрупкую вазу, а после отступил назад. Наверняка всему виной был мой гневный взгляд и губы, сжатые в одну линию. «А чего ты хотела, Сати? Расшибить себе голову? Хоть бы спасибо сказала, неблагодарная!» — заговорила моя совесть. С моей совестью были шутки плохи, а потому я временно капитулировала.

— Спасибо! — буркнула я.

— Всегда пожалуйста, Сатияра, — улыбнулся дракон и снова сделал рукой приглашающий жест, на что я еще раз фыркнула и все-таки вышла в коридор. На сей раз он отнюдь не был пыльным и мрачным, мне было приятно в нем находиться. Под высоким потолком всюду парили осветительные артефакты, делая помещение удивительно светлым, на стенах были развешаны многочисленные гобелены, а под ногами приятно пружинила оливковая ковровая дорожка. Пока я осматривалась, герцог закрыл дверь и подошел, любезно предложив свой локоть:

— Прошу, амадина, — тихо сказал он, а я с минуту подумала и решила все-таки воспользоваться предложенной рукой, а заодно повыпытывать из него информацию.

— Амадина, значит, — тихо согласилась я, пока мы медленно шли по коридору. — Что это значит? Гостья?

Сиэль подобного вопроса явно не ожидал и поперхнулся от неожиданности, остановившись, внимательно посмотрел на меня:

— Примерно так, — как-то чересчур натянуто ответил он и вдруг принялся рассказывать о гобеленах, точнее, об историях, изображенных на них. Подобная смена темы разговора сперва поставила меня в тупик, а после разозлила. Дождавшись, пока Сиэль сделает паузу в своём быстром и ярком рассказе, я перебила его.

— Ты мне зубы-то не заговаривай, дракон! — сердито гаркнула я как раз в тот момент, когда рассказ о сумеречной битве набирал обороты, впервые обратившись к нему на «ты», отчего спохватилась и добавила: — …те. Не заговаривайте. Прошу прощения.

— Поздно, — ухмыльнулся Сиэль. — Я все слышал, и я глубоко оскорблен.

При всей серьезности его речи, выражение его породистого лица было откровенно дурацким.

— И я требую загладить вину передо мной, — Он опустился до заговорщицкого шепота.

— Интересно, каким это я образом могу загладить свою вину? — спросила я, уперев руки в бока и изобразив самый воинственный взгляд, какой только умела. Откровенно говоря, в этот самый момент у меня коленки от страха дрожали, и, будь я на месте герцога, давно бы себя за волосы оттаскала, а он крепился.

— Я прошу самую малость: поцелуй прекрасной лэри исцелит уязвленную душу старого дракона.

— Нет! — категорично заявила я.

— Ай-ай-ай! — покачал головой герцог. — Вот так и приглашай в собственный дом, и будь радушным хозяином, а в ответ что?

— А я, знаете ли, не напрашивалась! — упрямо строя из себя крепость, ответила я.

— Тогда придется повременить с обедом. Срочно созовем совет лэров и выясним, какое же наказание возлагается на оскорбившую сторону, — с задумчивым видом пробормотал себе под нос Сиэль. Из всего рассказа я уловила только два момента: «отложим обед» и «наказание». Если со вторым пунктом еще можно было поспорить, то с первым — нет.

— Ладно, — сдавая позиции, промямлила я, — будет вам поцелуй.

Мужчина победоносно улыбнулся, словно выиграл только что в маготерею целое состояние, на что я добавила:

— После обеда! Иначе хоть на суд, хоть на каторгу. — И руки так картинно на груди сложила.

— Идет, — согласился герцог и вновь предложил мне свой локоть. Всю дорогу до столовой мы прошли молча, хоть меня и распирало от желания вновь затеять спор. Я считала про себя до ста, на третьей сотне мужчина вежливо открыл передо мной массивные двери из красного дерева, приглашая:

— Прошу.

Дважды повторять ему не пришлось, потому что, терзаемая голодом, я, словно горная козочка, быстро и резво проскочила внутрь. Остановившись, огляделась по сторонам: что ж, у Сиэля неплохой вкус, и тут видна рука мастера. Столовая представляла собой квадратное помещение с огромными панорамными окнами и собственным выходом в сад (или на террасу, я не рассмотрела точно). Стены были баклажанового цвета с белоснежным причудливым принтом, а также с многочисленными портретами, развешанными по периметру. В центре стоял огромный круглый стол, персон на пятьдесят, накрытый белоснежной скатертью и полностью сервированный, а вокруг него — аккуратные деревянные стулья. Блюд не наблюдалось вовсе, только чистые пустые приборы, что натолкнуло на мысль: «Обманул, гад!» Пришлось затолкать ее подальше, потому что звучала она абсурдно. Я повернулась на каблуках и выразительно посмотрела на Сиэля, на что он демонстративно прошел к выделяющимся инкрустированными камнями двум стульям и отодвинул один из них:

— Лэри позволит поухаживать?

Внутри «лэри» боролись две стороны: одна таяла от умиления, потому что никто за мной никогда не ухаживал, а вторая, задрав нос, ворчала: «Что-то здесь нечисто!» И, конечно же, я послушалась первую.

— Благодарю, — тихо сказала я и со всей грацией, какая у меня только была, аккуратно присела. Герцог бережно подвинул стул и последовал моему примеру. Мы сидели настолько близко, что у меня начали электризоваться волосы, а сердце снова ощутило ту неповторимую волну нежности и защиту, которую посылал дракон внутри Сиэля.