Баур пожал плечами и вновь обратил взор на парня, который уже вставал с места, оставленный, наконец, в покое двумя громилами. Рядом с ним Аза и Мура действительно казались таковыми.

— Шагай давай, пока не наваляли еще, — Мура сиял от радости и даже попытался пинком под зад поторопить парня, но не дотянулся.

Похоже, это его очень позабавило, потому что он громко рассмеялся и поглядел на Азу, в поисках поддержки.

— И дорогу сюда забудь. В следующий раз чикаться с тобой не буду! — крикнул ему вслед Баур и вновь затянулся.

— Ну ни хера себе. Наш Баур озверел, — улыбнулся Самат, взгромоздившись на поручни перил. — Присядь, разговорчик есть.

Баур обернулся и подошел к нему.

— Мы с Азой сегодня говорили на эту тему, — Самат вынул изо рта сигарету и заметив, что она уже почти догорела до самого фильтра, сунул ее обратно и достал из кармана пачку.

Подкурив от догорающей еще одну, Самат продолжил.

— Насчет Руси.

Баур присел рядом и с нескрываемым любопытством посмотрел на друга.

— И что? Что насчет Руси?

— Что-то не то с ним в последнее время, — Самат поморщился и посмотрел Бауру в глаза. — Сам замечаешь, наверное. Какой-то странный стал. Из-за телки той или еще чего, хрен его знает. Но, согласись, это не тот Руся, которого мы все знали?

Баур задумчиво провел рукой по подбородку, мысленно сопоставляя образы Руслана настоящего и Руслана, которого, как сказал Самат, они все когда-то знали.

— Ну, — ответил Баур, — наверное. Есть что-то.

— Вот мы все четверо здесь, а где он? Мы носимся по делам, ищем пропавших шлюх, избиваем врагов, а где Руся? Или это не ему доверили бордель? Пить стал часто, нервный какой-то. И ладно бы это — фигня, бывает. Но, сегодня он встречался с мусорами.

То ли от удивления, то ли просто так совпало, но Баур поперхнулся и ему понадобилось время, чтобы откашляться. Самат несколько раз ударил его ладонью по спине, после чего он, наконец, затих.

— Мусорами? — надрывно спросил Баур, еле сдерживая вновь подкативший кашель. — Зачем?

— Да, — Самат кивнул и еще несколько раз похлопал Баура по спине. — Не знаю зачем.

— И что?

— С мусорами из УБОП. В лесу. И еще нас всех обманул. Сказал, что задание Ерлы. Мы с Азой просто решили подстраховать его, пошли за ним и наткнулись на Амренова, помнишь?

— Нет.

— Ну, не суть важно. Факт в том, что Руся втихую встречался с мусорами. Можем мы доверять Русе или нет? Что-то нечистое происходит там.

— Охренеть. Ерла в курсе?

— Нет, конечно, — Самат отрицательно помотал головой. — Никто не в курсе. Надо нам всем собраться, поговорить с Русей, что да как? Не кинет же он нас.

— Да, надо бы. Вопросов много.

— Не будем сор выносить. Может, просто непонятки какие. А то ты же знаешь, сейчас шепнем кому-нибудь и такой шум поднимется, что всем не поздоровится. А куда мы без Руси, у Кайрата он только какой-то вес имеет.

— Кайрат скоро отойдет от дел, — Баур сунул руки в карманы и посмотрел на поднимавшегося по ступенькам Азу. — А с Ерлой я нормальный движ поймал, бояться нечего.

— Руся идет, — сообщил Аза и вошел в дом.

Секундами позже поднялся Мура и улыбаясь друзьям, повторил почти то же самое, что и его предшественник:

— Руся там идет. Бухой, как всегда. Вы что сидите?

— Да так, общаемся, — ответил Самат, но Мура, не дожидаясь ответа, уже вошел в дом.

— Сейчас поговорим? — спросил Самат Баура. Тот отрицательно помотал головой.

— Потом давай, мне ехать надо. Нуржик за городом, поэтому я должен с Ерлой стыкануться по поводу сходки.

— Как дела, Руся? — спросил Самат поднявшегося к тому времени по ступенькам, Руслана.

— Хреново выглядишь, — добавил Баур.

Руслан ничего не ответил. Лишь кивнул головой и вошел в дом.

Баур и Самат многозначительно переглянулись.

Не посмотрев в сторону устроившихся на софе Азу и Муру, Руслан медленно, чтобы не упасть, поднялся на второй этаж и подошел к двери комнаты Наташи. Не успел он взяться за ручку, как из другого конца коридора послышался голос одной из работниц борделя:

— Она занята!

Руслан обернулся и посмотрел на девушку, которая шла в его сторону.

— У нее любимый клиент. Единственный и неповторимый, — девушка подошла ближе и потрепала волосы Руслана. — Но, если повысишь мою цену, можешь зайти ко мне. Твоя Мадина тоже умеет слушать и еще много чего другого, — она улыбнулась и прошла мимо.

Руслан подождал, пока Мадина исчезнет за дверью балкона, где она любила проводить свободное время, присел у двери, прямо на ковролан и прижался головой к стене. Его тошнило. Неприятная головная боль, которая возникала лишь по утрам, уже сейчас давала о себе знать, сковывая шейные мышцы и стягивая кожу на затылке. Даже где-то в ушах болело, словно услышанные слова засели в них острыми осколками. Из комнаты Наташи не доносилось ни звука. На удивление, во всем коридоре царила умиротворяющая тишина и Руслан, безуспешно пытаясь привести в порядок спутанные мысли, на какое-то время выпал из действительности. Ему почудилось, что его бестелесное Я совершило скачок во времени. Он видел больничную палату, в которой лежал доведенный полицейскими до неузнаваемости Самат. Красное пятно крови проступало сквозь забинтованную голову, увеличиваясь в размерах. Он видел себя и его губы шевелились. Хоть он и не слышал слов, он точно знал, что говорил. «Я клянусь, Сэм, они пожалеют, что издевались над тобой». Очередной скачок и Руслан держит пистолет, направленный в сторону старшего лейтенанта, сидящего в темной комнате, под яркими лучами маленького фонаря. «Этот мусор видел нас всех», слышался голос Азы, а затем перед глазами возникла другая картинка. Руслан увидел Азу, с пистолетом в руке направляющегося к дому Амренова. На это воспоминание наслаивалось другое, в котором, за пролетевшим, едва не опрокинув Audi, BMW Азы, на большой скорости следовала Armada с полицейским маячком. Он слышал голос полковника, который просил найти капитана Темирова. Внезапно, Руслан оказался в лесу и его пистолет упирался дулом в голову Арсена. Но на этот раз все было по-другому. Даже воздух казался другим. Было холодно, и пар клубами шел изо рта Руслана, когда он произносил беззвучные слова. Капитан вскочил с места. И когда они встали лицом к лицу, Руслан уже чувствовал, как что-то прижалось к его животу и прежде чем он понял, что это пистолет, раздался оглушающий выстрел. Руслан открыл глаза, одновременно оторвав голову от стены. Раздался еще один выстрел из сна, и Руслан не сразу понял, что это закрылась дверь, рядом с которой он сидел. Едва не споткнувшись о Руслана, клиент Наташи, растерянно поспешил к лестнице. Лишь исчезая из виду за стеной, он обернулся, но так ничего и не сказав, застучал туфлями по ступенькам.

Руслан поднялся с места и постоял, опираясь на дверной косяк. Он чувствовал себя еще хуже, чем до сна. Казалось, прошло много времени с тех пор, как он заснул, но в этот миг со скрипом открылась дверь балкона и в конце коридора возник силуэт Мадины. Не желая беседовать с ней, Руслан без стука отворил дверь, и вошел внутрь.

— Руслан? — Наташа остановилась на пороге ванной комнаты.

— Привет, — сказал он, и затворив дверь, направился к мини-бару.

Комната освещалась маленьким светильником у ночного столика. Несмотря на то, что клиент ретировался лишь пару минут назад, Наташа уже успела аккуратно заправить постель, и лишь на кресле царил небольшой беспорядок — одежда и разбросанные глянцевые журналы.

— Как дела? — Наташа выключила свет в ванной и подошла к Руслану как раз тогда, когда он наливал себе воды. — Хочешь поговорить? Ты что, пьян?

Быстро опрокинув стакан, Руслан грустно посмотрел на Наташу и шагнув к кровати, повалился в нее.

— Что с тобой, Руслан? — она прилегла рядом и провела рукой по его лицу. — Тебе плохо?

Руслан кивнул.

— Я все испортил. Я хотел сделать как лучше, но опять все испортил, — Руслан убрал руку Наташи с груди и присел. — Теперь окончательно. И к тому же я потерял Асель. У нее есть полицейский. Они встречаются, может быть даже у них там любовь. Я жалок, посмотри на меня. Я — никто, — Руслан посмотрел на встревоженное лицо Наташи, продолжая заплетающимся языком: — И теперь я уже точно никогда никем не стану. Я слишком глубоко забрался, что мне никогда не выбраться обратно. Но не я виноват в этом. Я всего лишь зеркало. Разлагающегося, деградирующего общества. Разве ты станешь винить зеркало за то, что оно отражает все безобразие чудовища, смотрящего в него? Меня уже тошнит от всего, — Руслан ткнул пальцем в пустоту. — От всего, слышишь? И от всех. Я не хочу быть частью того, что вижу. Частью того, чему принадлежу. Скажи, ты действительно не чувствуешь зловоние от дерьма, в котором мы все тонем? Знаешь, в чем ирония? В том, Наташа, что мы сами же и топим себя в этом дерьме и с дебильными улыбками на лицах, позволяем этому дерьму испачкать всю нашу жизнь. «Да, твою мать, добавь-ка мне еще».