— Еще два раза переверну шашлычки — и все! — твердил он сам себе — больше не стоит, еще пересохнет, оно и так достаточно жесткое,… да и дольше терпеть нет почти сил, кишки марш играют — сейчас бы мамонта съел!
Наконец дошла очередь и до деликатеса, как назвал печень наш повар: снял все шампуры с запеченным сердцем, сложил на чистый участок травы, а на опоры шашлычницы положил кусок эксклюзива и добавил немного топлива для костра — благо упавшие балки довольно неплохо разламывались ударами топорика. Сердце кошака оказалось так себе: жестковатое, но вполне съедобное, тем более что было посолено перед жаркой — нашего туриста это не остановило, пока не сжевал один целый шашлычок. Потом пару глотков воды — драгоценной жидкости оставалось всего пол-литра, следовало терпеть, ведь пока никаких вариантов раздобыть ценную влагу не было. Между тем кусок печени шипел над огнем и постепенно уменьшался в размерах, что не укрылось от внимания повара.
В принципе, ничего необычного — под воздействием высокой температуры основная часть продуктов сжимается в объеме, теряя влагу, но конкретно этот ингредиент терял объем слишком быстро. Зная по опыту своей жизни, что печень жарится не более десяти-пятнадцати минут, чтобы не затвердеть, новоявленный кулинар внимательно следил за процессом, мысленно отсчитывая время. Дав небольшой запас на толщину «заготовки», вскоре перевернул кусок на другую сторону, начав новый отсчет. К этому моменту кусочек ссохся почти на треть, обильно капая своим соком на угли костра, чем немного озадачил повара.
— Такими темпами тут останется килограмм всего — на два раза подкрепиться молодому организму — огорчался турист, беспомощно наблюдая за усушкой нежного продукта. Какая-то неправильная печень, неправильная тигруля и неправильная природа!
Ждать приготовления долго не пришлось — отмерив себе еще пятнадцать минут, как крайний срок, снял полегчавший ужин с шашлычницы и с благоговением принюхался: пахло просто волшебно.
— Надеюсь, и вкус будет не хуже запаха — стал резать уменьшившуюся порцию деликатеса — теперь резалось нормально.
Решил отрезать порционно, по одному прутику. Первый, дегустационный кусочек проглотил на одном вздохе:
— О!!! Вот это шик! Какое наслаждение — это в несколько раз лучше моей любимой жареной куриной печени с пассированным резаным лучком и майонезом… мням-мням.
Съев половину от целого, немного огорчился — как-то маловато будет для молодого парня в расцвете сил на свежем воздухе. Пришлось с сожалением отложить остатки вкусняшки на завтра, и добить желудок до полноты шашлыком из сердца. Оставшийся после ужина провиант сложил в рюкзак — там было пару кульков — до завтра с ним ничего не случится. Подкинув еще одну балку в костер, стал устраиваться на ночлег — тут особых проблем не было: трава была мягкой и высокой, лег в одежде, под голову уложил рюкзак. На ночь решил надеть потрепанную безрукавку, проверил пистолет — вроде все нормально, улегся и стал размышлять над прошедшими событиями. Понятно, что его куда-то перенесло, но вот куда — местность была похожа на Африку, или на любую страну с похожим климатом. Смущали только эти два хищника, вернее их шкура — очень необычно. Разглядывая чистое, безоблачное небо над головой, ловил себя на том, что чего-то не хватает: звезд было много, но рисунки созвездий были не знакомы ему,… хотя, если признаться, то по виду он помнил только ковш Малой медведицы,… смутно.
— Если я в районе Африки, то рисунок созвездий должен быть другим, бесполезно пытаться что-то узнать, поэтому… — тут его осенило, и он хлопнул себя по лбу — а где Луна, Витя, какие созвездия — где спутник Земли? Его-то ведь должно быть видно в любом случае, раз небо чистое и безоблачное — хоть в виде серпа, хоть в виде полного диска,… а это значит, Витя, что ты попал — хотя об этом можно было догадаться и раньше, если подумать об этих кошках-хамелеонах!
Размышляя на тему собственного попандоса, турист продолжал разглядывать небо над собой, где немного позже обнаружил несколько непонятностей: сначала его внимание привлекла яркая сверкающая точка, медленно плывущая по темному небу справа налево. Двигалась она с одной скоростью и в одном направлении, потом обнаружилась вторая такая же, но более тусклая — та двигалась перпендикулярно первой, но также медлительно и прямолинейно.
— Не понял? — удивился наш герой — мне на ум приходят только две аналогии из жизни: или это спутники, какие-то слишком большие, отражающие свет солнца, и потому такие яркие, или это самолеты на высокой траектории,… а что тут еще может летать? Но в любом случае это означает одно: здесь есть цивилизация, и остается ее только как-то найти, Витя!
Полный желудок, отсутствие приступов, теплый, ароматный воздух планет с легким запахом костра постепенно склонили попаданца в сон и он задремал. Спалось плохо, снились всякие кошмары, где его пытаются запитать разные нехорошие существа — он от них убегал, куда-то прыгал, прятался, потом появлялись новые страшилки, и все повторялось снова и снова. Проснулся посреди ночи, весь в поту и на нервах — приснившиеся монстры не дали нормально отдохнуть. Организм вел себя как-то странно: в районе желудка и печени Виктор чувствовал сильный жар, хотя болей или чего-то неприятного не ощущал. Кроме того, в этих местах как будто что-то пульсировало, что немного напугало парня — он снял с себя безрукавку и потянул вверх рубаху, желая осмотреть свое тело — увиденное вогнало его в панику. В тех местах, где ощущалась пульсация и жар, кожа слегка светилась — почти неразличимо, как два слабых световых темно-красных пятна в районе живота и под правым подреберьем — там, где расположена печень у человека. Мужчина с большой долей страха, перемешанного с интересом, прикоснулся к тем местам поочередно — на первый взгляд никакой разницы с остальной кожей рядом — не горячее, не холоднее, не болит, а просто подсвечивается как бы изнутри.
— Чудеса, что тут еще сказать,… днем, скорее всего, не увидел бы ничего, а вот так в темноте,… и почему в этих двух местах, а на кистях рук, например, ничего не светится?
Заснуть еще долго не мог — все-таки внутренние ощущения жара и пульсаций не проходили и не давали погрузиться в сон, как он не пытался. Выдвинул сам себе гипотезу, что эта жареная печень и сердце кошака как-то действуют на его больные органы — с желудком это на 100 % точно, а вот печень,… хотя пиво и так далее,… все может быть. Снова взгляд зацепился за новую летящую светящуюся точку в ночи — что-то там определенно летает, как пить дать… Не заметил как заснул, и также незаметно для себя проснулся — начинался новый день новой жизни в новом мире. Так как до вечера зажаренные вчера печень и сердце гарантированно испортятся в такой жаркой атмосфере, то первое, что предпринял, это доел вчерашние остатки пира. Естественно, холодным есть не стал — снова развел костер, благо, что угли еще оставались горячими — просто добросил хвороста и немного поработал вентилятором, раздувая пламя.
Начал с деликатеса: пол килограмма нежнейшей печени, напоминающей по вкусу изысканный паштет, умял за пять минут — продукт таял во рту. Остаток шашлыка из сердца кошака пошел с усилием: второе на сегодня блюдо по вкусовым качествам явно пасло заднего, но доел все. Запил водой и снова осознал картину ближайшего будущего: без воды ему каюк! Так как оставаться здесь больше не имело смысла, то решил направиться условно в сторону движения солнца — в той стороне вчера с вышки успел разглядеть какое-то подобие рощи, а там, где есть деревья, может обнаружиться вода. Дров в костре было больше, чем требовалось, поэтому решил попробовать разогнуть ручную пилу — ее немного погнуло, когда рюкзак попал под обвал. Разогрел полотно до вишневого цвета и немного постучал по нему обухом топорика — на непритязательный взгляд туриста получилось неплохо. Поэтому немного помахав в воздухе отремонтированным инструментом в разные стороны, дождался, когда он остынет и спрятал пилку обратно в рюкзак.
Чтоб читатель понял, это была маленькая садовая пилка по дереву, какие в несколько раз меньше обычной столярной пилы с широким полотном — поэтому так легко и помещалась в рюкзаке. Путешествие до выбранной группы деревьев прошло без происшествий: стадо за ночь куда-то пропало, место трапезы местных падальщиков оказалось немного в стороне от линии движения, поэтому небольшой моцион в три часа медленного хода по густой траве его организм воспринял хорошо. По ходу движения снова ощутил легкое тепло и пульсации в тех же местах, что и ночью — в этот раз уровень и того и другого был намного слабее — турист сказал бы, что это было даже приятно. По здравому размышлению утвердился во мнении, что это результат поглощения съеденных частей того кошака — что-то там было, что так воздействовало на его организм. С удовольствием заметил, что больше не было приступов боли, а ощущения именно в районе живота только подтверждали его выводы. Хотя по поводу собственной печени тоже были идеи — алкоголь, соленые сухарики, чипсы и прочая хрень — все это он любил, и вполне вероятно, что в свои три десятка лет успел порядочно насолить своей печенке.