- Замерзла? - прервал тишину Риаган.

Я вздрогнула от неожиданности и посмотрела на него.

- А? Нет.

- О чем ты думаешь? - Риаган смотрел на меня поверх края своей кружки с чаем.

- А ты никогда не жалел, что у тебя нет магии?

- Нет.

- Почему? - я удивилась.

- Ну, нет и нет… - пожал плечами Риаган.

- Но ведь те, у кого она есть, сильнее тебя.

- Кто это сказал? - он усмехнулся, глотнув чая.

- Эм-м-м… Это же очевидно.

- Нет. Магия — это просто врожденная особенность. У одних людей волосы светлые, у других — темные. У некоторых особенных — рыжие, - на последних словах его голос смягчился и наполнился теплыми и ласковыми нотками. И у меня в груди словно распустил яркие лепестки неведомый цветок. Риаган протянул руку, намотал на палец локон моих волос и слегка потянул. Прядь распрямилась, а когда он отпустил ее, скрутилась обратно. Риаган продолжил. - Просто такая природа. Переживать из-за отсутствия магии — это все равно, что беспокоится об отсутствии шерсти на руках. Если природа тебе этого не дала, значит тебе это не нужно. Нет магии, значит есть что-то еще.

- Что?

- Может быть, просто ты.

- Просто я? - я горько усмехнулась.

- Ты… - Риаган сидел, прислонившись спиной к дверному косяку и, откинув голову чуть назад, смотрел на меня из под полуопущенных ресниц. Он смотрел на меня не отрываясь. Он неторопливо изучал каждую черточку моего лица, словно хотел впечатать мой образ в свою память. Забрать себе. Присвоить. И улыбался. Я приказывала себе отвести взгляд и не могла. На меня никогда так не смотрели. Словно лучше меня нет никого на свете. Меня, девочки без сверхспособностей, сомневающейся во всем и в себе и не знающей, что делать и что думать. Я влипла в него, как мотылек в смолу. Это был тягучий янтарно-золотистый плен. Он сохранит меня и сбережет. Я в этом не сомневалась. Как и в том, что я не буду нуждаться ни в чем, буду в безопасности, сияющая и красивая. Чудо, застывшее в вечности. Вот так я себя воспринимала рядом с ним. Мотылек, влипший в смолу, ничего больше хотеть не сможет.

Улыбка гасла в его глазах медленно, но неотвратимо. Словно он уловил мои мысли. Как-будто догадался. Он молча допивал свой чай, а пространство между нами становилось все более колким и неуютным.

Риаган ушел. Ретировался, как гость, явившийся к старому другу с визитом, и обнаруживший, что ему не рады и не думали ждать.

Да, плохая из меня притворщица. Все на лице написано.

Почему он солгал мне тогда?!! Почему все не случилось по-другому? Если бы он поехал за мной после совета, может все сложилось бы как надо. Может, его приняли бы в наш клан. Приняли же они Медведицу. Микан поручился за нее и старейшины поверили. Я могла бы поручиться за Риагана. А если мой голос показался бы маловесным, попросила бы Айгира и Найрани. Если бы все было по-честному… Неприятно, когда дурят и используют. Ужасно, когда кто-то подгадывает момент, и, жонглируя фактами и полуправдой, выводит на нужное ему решение. Как безмозглую куклу. Я тоже хороша… Развесила уши. «Дом… три комнаты и кухня... на краю...». Кто же мог подумать, что это означает не на краю деревни, а на краю мира. А это его «соседи у меня тихие...». Ну, да. Волки и пумы не слишком разговорчивые. Болтовней не надоедают. Могут, правда, сожрать ненароком, но это же мелочи. Что ему, такому сильному и смекалистому, какие-то зубастые куски меха.

Все его ласковые слова и жесты, вся его забота не перевешивают того, что он солгал и того, что он не хочет отпускать меня.

Я еще долго думала о том, что было бы, если бы… Ворочалась в постели и не могла найти удобное положение. Так же беспокойно ворочались тяжелые мысли в моей голове. Моя растревоженная раздумьями вредная змеюка снова зашевелилась. Она поддавала яду и мутила мысли. Я снова скатывалась в хандру.

Весь следующий день я старалась прогнать кислое выражение со своего лица. Я общалась с Риаганом как ни в чем не бывало, пряча собственную грусть. Но, кажется, у меня плохо получалось, потому что он заглядывал мне в глаза в ожидании улыбки, а получал натянутую маску.

Проторчав около меня половину утра и не дождавшись ни теплого взгляда, ни какого-то поползновения к общению, Риаган ушел работать над крышей хлева. Он возился с ней уже пару дней. Остов крыши был уже готов и теперь предстояло покрыть его ветками, срезанными с поваленных деревьев.

Риаган окунулся в работу и старался реже пересекаться со мной. В дом он заходил только поесть и переночевать.

А еще через два дня зарядили ливни. Последние ветки кровли Риаган прилаживал уже под проливным дождем. Я всерьез опасалась, что он поскользнется и упадет со скользкой крыши. Стена дождя была такая плотная, что заливала лицо, мешая видеть. Можно было вымокнуть до нитки, просто добежав от дома до туалета. Одно радовало — наши козы теперь переживут дождь в относительной сухости.

Дождь лил почти не переставая три дня. Земля пропиталась сыростью и хлюпала под ногами. В доме тоже стало влажно. По-прежнему уютно было на кухне. При готовке печь прогревала пространство вокруг и подсушивала воздух.

Мы сидели в доме почти безвылазно. От охоты Риагана я отговорила. Не хватало еще, чтоб он свалился в реку. Так и шею себе свернуть не долго. Склон скользкий словно намыленный.

Неуемная энергия Риагана не давала ему сидеть на месте. Он и в доме нашел себе работу. Что-то ремонтировал, что-то правил. Работа у нас обоих кончилась быстро. И если я могла заняться готовкой еды, Риагану тут делать было нечего. Отвратительная погода добавляла сырости в наши отношения. Разговаривать не хотелось. На душе у обоих было пасмурно, как и на улице. Риаган либо мрачной тенью сидел за столом с кружкой чая, либо уходил спать в комнату. Клянусь, столько чая я никогда в жизни не пила. Больше заняться особо было нечем.

Даже постель казалась влажной. Нужно будет хорошенько просушить все, когда распогодится. Ненавижу запах сырости и прелых тряпок.

Я лежала под одеялом. По стеклу по-прежнему тарабанили косые струи дождя. Я прислушивалась. К звукам льющегося на дом дождя примешивалось еще что-то. Снаружи явно кто-то был. Чьи-то когти поскребли угол дома снаружи. Все более явственно слышалось приглушенное фыркание и урчание.

Сердце гулко застучало о ребра. Я вскочила с кровати и выглянула в окно. Снаружи за стеклом прямо мне в лицо смотрела огромная медвежья морда. Я отпрянула от окна. Медведь обнюхал стекло, лизнул раму и скребанул по ней лапой. Меня выдуло из комнаты с силой ураганного ветра. Прежде, чем ясно сообразить, что делаю, я уже стояла в комнате над Риаганом и трясла его за плечо.

- Риаган! Риаган, проснись, - мой голос срывался от страха.

- Что случилось? - Риаган повернулся ко мне.

- Там снаружи медведь!!!

- Я знаю, - Риаган взбил рукой изголовье своего лежака и приготовился снова отвернуться к стене.

- Знаешь?!! А почему тогда лежишь?

- Яра, наши козы в безопасности в хлеву. А нас здесь он не достанет. Рамы на окнах кованные. Даже если он выбьет стекло, в дом он не влезет.

- Но почему он вообще пришел?

- Дождь смыл метки, вот он и осмелел. Не дразни его и не шуми. Ложись спать. Он скоро уйдет. Он еду ищет, а ее для него нет.

- То есть теперь все хищные звери придут сюда проверить, можно ли нас теперь достать?

- Наверное… Не бойся. Когда на улице просохнет, я обновлю метки и буду снова драть глотку по вечерам. Но, если тебе страшно, можешь лечь спать здесь.

Я сделала вид, что не услышала последнюю фразу.

- Ты не пойдешь посмотреть?

- Зачем? Драться с медведем сейчас нет смысла. Или тебе хочется, чтоб зверь меня задрал? Тебе бы стало легче?

- Дурак! Да, ты сам кого угодно задерешь! - я круто развернулась и выскочила из комнаты.

Я влетела в комнату и запрыгнула под одеяло. Меня трясло от злости. Я, значит, за него переживаю, а он... Я думала, меня удар хватит, когда он с волками дрался. И потом тоже, когда он делал крышу хлева, вцепившись в нее чуть ли не зубами… Да как он вообще смеет меня обвинять, что я хочу его смерти?!! Я же не имела в виду, что он должен выйти на улицу! Я думала, он хотя бы к окну подойдет, чтоб посмотреть.