За спиной, с крыши громады слышались крики стражников. Пока они доберутся до этого здания, я уже… Вдруг противник отпустил кинжал и перехватил свободной рукой меня за шиворот, рванув на себя единым движением. Я слышал, как затрещала рубашка, от этого звука волосы стали дыбом. Мне удалось подтянуться ровно настолько, что край кровли оказался у меня на уровне груди, а ноги нащупали выступ. Оттолкнувшись от него, я уперся локтем на крышу, смог подтянуться и наконец забраться на крышу. Моя рука все еще крепко держала ночного гостя за мокрый от крови рукав, и я не собирался его отпускать. Дернул его к себе, намереваясь заломить руку и обездвижить, но тут получил такой сильный удар в пах, что в глазах потемнело. Казалось, мир на секунду перестал существовать, сузившись до одной красной точки, что пылала болью. Через пару секунд мне удалось вздохнуть, зрение прояснилось для того, чтобы увидеть, как мой спаситель выбивает локтем стекло в слуховом окне и ныряет в темноту. Несколько арбалетных болтов прошили воздух и хищно впились в козырек окна. Я заорал, чтобы не стреляли, и бросился следом…

Серого Ангела мы так и не поймали. Ему удалось скрыться, хотя здание тут же окружили стражники и проверили каждый закуток. Мне пришлось всю ночь торчать в управе, отвечая на вопросы отца Валуа и капитана, которых вытащили из постели.

— Вы уже второй раз даете этому прохвосту уйти, господин инквизитор, — отец Валуа нервно расхаживал по кабинету. Хозяин комнаты, капитан Лунтико тут же вылез и ехидно поправил.

— На самом деле, в третий. Он позволил обокрасть церковь отца Георга и избить себя!

Я глубоко вздохнул и прикрыл глаза, вспоминая молитву заступнику Тимофею.

— Заткнитесь, капитан! — прикрикнул отец Валуа. — У вас, между прочим, убиты заключенные! Это ваши охранники дрыхли на своем посту! Это мимо них проскользнул мерзавец и безжалостно перерезал глотки кардиналу и отцу Булвайсу!

— Простите, святой отец, но не думаю, что их убил Серый Ангел, — не выдержал я.

— Что? — отец Валуа посмотрел на меня с удивлением. — Вы еще кого-то застали на месте преступления?

— Не застал. Но уверен, что Серый Ангел не может быть убийцей. Во-первых, его кинжал, что нашли на крыше. Его лезвие было чистым от крови, а вы знаете, что невозможно его полностью оттереть. Во-вторых…

— Это смешно! У него мог быть второй кинжал! — перебил меня церковник.

— Возможно, хотя согласитесь, это странно. Во-вторых, на преступнике не было крови, а перерезать горло и не испачкаться довольно затруднительно.

— Убийца оставил за собой кровавый след! О чем вы говорите?

— Это его собственная кровь, я ранил его. И последнее, зачем убийце, что хладнокровно прирезал двоих, останавливаться и спасать жизнь третьему, рискуя своей? Он не дал мне упасть и вытащил на крышу, хотя спокойно мог уйти, не подставляясь под арбалетный болт.

Церковник прищурился, внимательно разглядывая меня. За окном занимался багровый рассвет, день обещал быть жарким и ветреным. Меня до сих пор подташнивало от воспоминаний о мертвых телах с жестоко перерезанным горлом, запах крови преследовал и чудился даже здесь, в кабинете. Я встал и распахнул окно, пытаясь поймать ускользающую ночную прохладу.

— Возможно, дело не в убийце, а в вас, господин инквизитор, — наконец вымолвил отец Валуа. — Мне это тоже кажется странным. Какую версию вы можете предложить?

— Вы заявили о причастности Серого Ангела к краже церковной собственности и моему похищению, хотя я был против. Но ведь такая удобная версия, верно? Списать все внутренние дрязги на абстрактную фигуру! Я думаю, что Серый Ангел вполне ожидаемо наведался выяснить детали того, в чем его обвиняют. Застал мертвое тело. Испугался. Решил бежать. Не захотел брать грех на душу, поэтому бросился спасать меня. Он просто вор, дерзкий, ловкий, хитрый. Вор, но не убийца.

— Тогда кто же убийца, демон вас раздери? Кто оставил на телах нарисованный кровью крылатый символ?

— Думаю, тот, кто хотел его подставить. Тот, кому это выгодно… — я прикусил язык, понимая, что слишком прозрачно намекаю. — Но будьте уверены, я обязательно узнаю!

Несмотря на мои протесты, отец Валуа не отказался от идеи выставить Серого Ангела виноватым, в том числе и в зверских убийствах церковников. Капитан тут же распорядился устроить облаву в городе и досматривать всех подозрительных лиц на предмет схожих ран на спине. Я не верил, что меры принесут хоть какую-нибудь пользу, разве еще больше раззадорят вора.

Я вернулся домой, чтобы покормить щенка. Меня даже радовало, что сегодняшней ночью не довелось поспать. После того, как покинул дом Лидии, я всячески старался уйти с головой в работу, чтобы не оставалось ни минуты свободного времени, чтобы даже не вспоминать про эту сумасшедшую. Рыжий радостно завилял мне хвостом и требовательно тявкнул. Я налил ему молоко в миску и высыпал требуху, что купил по дороге на рынке. Попытался сосредоточиться.

Идея обвинить Серого Ангела, безусловно, исходила от Лидии. Я ни на секунду не поверил в ее оговорку, слишком хорошо успел изучить. Она намеренно натолкнула отца Валуа на удобную версию. Вот только зачем? Я с досадой встряхнул головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Если она хотела именно такого развития событий, а именно, спровоцировать вора на активные действия и досадить церковникам, то безусловно у нее получилось. Демон, надо выкинуть ее из головы!

От раздумий меня отвлек отец Георг. Он постучал в приоткрытую дверь, потом робко заглянул ко мне в комнату и зашел.

— Мальчик мой, я волновался о тебе. Что случилось в тюрьме? Это правда, что кардинал был убит? — я поднялся с корточек, и церковник побледнел. — Боже, ты же весь в крови!

Покачал головой, досадуя про себя, что не успел переодеться и заставил старика волноваться.

— Не тревожьтесь, отец Георг, это не моя кровь. Я сейчас.

Скинул рубашку и обнаружил, что сменить ее, собственно говоря, не на что. Чтобы выставить похищение как побег, головорезы забрали все мои вещи и… Я понятия не имел, куда они их дели. Оставалась только эта щеголеватая ядовито-желтая рубашка, в которой я ушел из дому Лидии. Заскрипел зубами, да почему же она везде, словно мало ей было!..

— Пойдемте прогуляемся, отец Георг. Здесь душно и тесно.

Я предложил старику свою руку, приноравливаясь к его неспешному шагу. Мне хотелось на набережную, к соленым брызгам и прохладному бризу с моря. Еще невероятно хотелось искупаться, хотя морская вода и будет раздражать незажившие раны. По дороге я рассказал отцу Георгу о случившемся, поделился своими сомнениями относительно Серого Ангела. Про Лидию умолчал, не стоила она упоминания.

— Кысей, я уверен, ты найдешь того, кто это сделал. Серый Ангел или кто-нибудь еще. Но что заставило тебя наведаться в тюрьму в столь позднее время?

Я заколебался на мгновение.

— Отец Валуа надумал выставить Серого Ангела виновным в краже Завета и даже причастным к моему похищению. В прошлый раз попытка свалить все на этого вора закончилась пожаром, если помните. Он однозначно дал понять, что не потерпит ложных обвинений. И поэтому на душе было неспокойно. До Завета вор едва ли смог бы добраться, а вот придти разузнать у арестованных, что к чему, тем более, что благодаря Лидии… — я прикусил язык, выругавшись с досады.

Отец Георг искоса взглянул на меня и грустно улыбнулся.

— Ты сам не свой, Кысей. Что тебя тревожит?

Я покраснел и покачал головой. Днем я работал до изнеможения, не оставляя не единой секунды на досужие размышления, чтобы придти домой, упасть в кровать и уснуть мертвым сном. Но по утрам, когда власть разума слабела, порочные сновидения одолевали меня, заставляя просыпаться с напряженной плотью и колотящимся сердцем. Лидия проникла в мои сны, словно заразив меня своим безумием.

— Я справлюсь, святой отец. Но как только завершу дела, доведу обвинение колдуна Николаса до суда, как разберусь с убийством кардинала и отца Бульвайса, я буду настаивать на переводе.