Мужчины встретились за несколько лет до войны, когда мой господин странствовал по землям королевств Ближнего Востока. Каждый раз обстоятельства и место встречи менялись так внезапно, как того желала неуемная фантазия Линжа: то это была полумифическая небольшая страна меж Ближним и Дальним Востоком, где правят исключительно женщины, а мужчин держат в небольшом количестве для продолжения рода, то какая-то обычная рыбацкая деревушка, где один забавы ради и от скуки решил скрестить с другим мечи посреди бела дня... ох, их было такое количество, что всех и не упомнить. И ведь неизвестно, какая истинная. Линж - мастер запутать собеседника, оплести его таким количеством выдумок, что начинает казаться, будто мужчина сам верит в их реальность.

Ранее люди деревни относились ко мне равнодушно: может, виной тому послужил отшельнический образ жизни отца, мало с кем в селении общавшийся и нам с матерью запрещавший это делать по неясной причине. Солдаты крепости ранее тоже особо на меня внимание обращали. Однако после того, как стала прислуживать Уджа, я начала подмечать, что односельчане принялись глядеть на меня кто с любопытством, кто с завистью, кто с непонятным неудовольствием... иными словами, лишь единицы из них оставались равнодушными. По-прежнему мало кто заговаривал, но взгляды их стали чаще обращаться на меня. Некоторые даже называли за глаза подстилкой Уджа и Линжа, что не было правдой: они и пальцем не тронули меня. Ни тогда, ни потом... но, пожалуй, тебе интереснее узнать, что же затем произошло в крепости.

Месяц или около того после начала моей службы у господина, Юдж окончательно сошел с ума: видел предателя и золотокрада в каждом, подчас проводил публичные казни да запирался на пару-тройку дней подряд в комнате крепости, где хранились добытые из горы сокровища. Однажды вечером, когда я и двое воинов, сидели в своей комнате, имела неосторожность спросить, каким же образом им удалось раздобыть такие богатства. Линж, обыкновенно веселый и саркастичный, вдруг помрачнел и закурил трубку, и вместо него мне вдруг ответил Уджа, часто большую часть времени сохранявший молчание.

Их переправили сюда после битвы близ реки Ба-Син, и по пути Юдж, заинтригованный рассказами местных о затерянном горном королевстве с огромными залежами золота, решил воспользоваться возможностью и быстро разыскал с подчиненными вход туда - он и правда располагался там, где и говорили легенды: в долине, некогда цветущей пышно, но отныне напоминавшей одну из степей Дальнего Востока. Не обитало там ни птицы, ни зверя, а кругом царила такая тишь, словно сама природа боялась пробудить спавшего в горном королевстве Великого дракона земли. Конечно, Юдж тоже слышал о чудовище, притаившемся, согласно легендам, внутри горы и погрузившемся в долгий сон в окружении сокровищ, однако данное его несильно испугало, и он послал особо опытных воинов (в том числе Уджа и Линжа) на поиски золота и драгоценного камня, добавив, однако, с легким опасением: «Только если тварь там, действительно, какая есть, не разбудите ее».

Пройдя сквозь огромные главные ворота, с правой и с левой стороны от которых стояли две массивные статуи воинов с мечами, взору отряда открылись большие залы с высокими потолками, стены которых украшены такими богатствами, что хоть бросайся на них и отдирай драгоценные каменья. Пускай помещения и их убранство покрылось паутиной, их великолепие несильно помрачнело, представляя глазам необычайное зрелище: несмотря на то, что королевство точно числилось в легендах и плохо сохранившихся хрониках как восточное, но отделано все было так, словно воины Юджа попали на старый Запад. Утварь, оружие, доспехи, витражи, мозаика, геральдика немногих уцелевших флагов... от всего исходило ощущение иностранщины. «Как будто мы попали в другой мир», - сказал мне Уджа. Однако чем дальше продвигались воины, тем более чудным представало внутренне убранство: вскоре они стали наталкиваться на заваленные помещения, словно здесь приключилось какое-то землетрясение, а также комнаты, опутанные странными растениями, похожими на лианы лесов далекого юга. Заплутав, они случайно вышли на запасной дальний выход из горы, и там перед ними предстало ужасающее зрелище: мумии огромного числа женщин, детей и стариков, должно быть, пытавшихся спастись от чего-то, но не в силах покинуть это место - выход тот был сильно завален. Что интересно, помимо них воины не обнаружили никаких других тел: словно все остальные - мужчины, воины, жители, которые не отправились с этой группой людей к запасному выходу, - исчезли без следа.

Побродив еще и увидав небывалых размеров кузницу, построенную по западному образцу, где было налажено превосходное производство золотых и оружейных изделий, отряд, наконец, смог отыскать сокровищницу. Она, воистину, была полна золотых монет и драгоценностей, а еще так огромна, как, пожалуй, весь наш бордель, включая купальню и гостиничные комнаты, если не больше... если не намного, намного больше. Однако посреди всей этой кучи и правда спал дракон - огромный и длиннющий, а еще бурый, как сама скала, припорошенная землей, с чешуей такой прочной, что ни одному мечу его не пробить, а когтями на лапах острющими-острющими... Естественно, увиденное повергло отряд в шок, ибо ранее драконы считались не более чем вымыслом: таким же, как Ясу Победоносец и Великий пожар. Укрывшись от спавшего дракона, отряд принялся думать, что им делать, ибо возвращаться без золота было себе дороже, а насчет того, следовало ли лгать командиру, что, мол, ничего особенного не нашли, мнения разделились. В конечном счете Уджа предложил получше исследовать близлежащие помещения, чтобы разыграть способы либо бесшумно собрать часть добычи, либо что-нибудь, что поможет эффективно побороться с чудовищем, если оно пробудится. Мысль о возможности последнего наводила ужас на всех кроме рыжеволосого: он же оставался обыкновенно спокойным и сосредоточенным. Решив поступать так, как рассудил Уджа, отряд разделился. Необходимо было действовать быстро и как можно тише. Именно тогда Уджа с Линжем натолкнулись на комнату, запертую словно каким-то магическим способом. Мужчины гадали, как ее отпереть, однако затем рыжеволосый просто коснулся двери, и она вдруг отворилась сама, пропустив их в пыльное небольшое помещение, похожее на чьи-то покои... да только весьма запущенного вида. Там, на покрытом паутиной крупном стуле с подлокотниками, сидел бледный, словно мертвый, молодой человек в одном лишь потускневшем темно-красном халате. Волосы его были длины и белы, как снег, а взгляд синих глаз затуманен, веки полуопущены, а голова склонена. Сидел он расслабленно, развалившись на стуле. Уджа и Линж не поверили своим глазам, но стоило им только сделать шаг навстречу, как незнакомец медленно и слабо поднял голову и посмотрел на них. Взгляд его был таким измученным и грустным, что даже моему господину сделалось не по себе. В правой руке мужчина отчаянно сжимал какой-то лист бумаги. Приблизившись, Уджа спросил его:

- Как ты здесь оказался?

Молодой человек, судорожно выдохнув, протянул ему руку и раскрыл ее, показав свежий лист бумаги, на котором был изображен Великий дракон земли и с левого боку написана какая-то сутра.

- Возьми, - прошептал он хрипло, умоляюще смотря господину в глаза, затем, сглотнув, словно он жажды, добавил так же тихо: - Извини...

- За что ты извиняешься? - однако только Уджа взял из его руки листок, как магическим образом молодой человек перед ним начал резко стареть и в считанные секунды рассыпался, словно песок.

Господин даже сказал мне, что было написано на том рисунке... так, сейчас... кажется, «О Великий дракон земли, силе которого подчиняется все живое на ней. Зеленеет трава, произрастают рис и пшеница. Благодаря тебе все вокруг цветет и благоухает, преисполняется жизнью и надеждой на светлое будущее. О Великий дракон земли, чье имя вовеки веков остается и будет Рун, явись же на подмогу люду, обреченному на погибель по вине слепоты и алчности своего короля. Явись и сокруши тирана, одержимого золотом и драгоценностями». Если не ошибаюсь нигде, то как-то так звучало написанное... Унир?