- Что зачем? - не понял дуралей.
- Зачем нам ехать на ярмарку?! - пусть не думает, что радуюсь. Хотя я радуюсь! Надо же: поездка в большой город, ярмарка, сладости и целый день свободы! От предвкушения уже готова была открыть окно, и лишь вредность не позволяла так легко сдаться. Я Тилья Кален не такая, как Бьянка и другие девчонки.
- Чтобы ты птицу выбрала... самую красивую!
Вот тут я не сдержалась, одернула синие занавески в цветочек и шире открыла окно.
- Ну не знаю. Родители могут не отпустить, - отвечаю с наигранным сомнением, а сама наблюдаю, как Дирк заволновался, закусил губу. Такой смешной и растерянный.
- Мы поедем все вместе, а потом пойдем гулять...
Но стоило только представить, как придется в благодарность поцеловать его, пусть даже в щеку... А ведь придется: заморский попугай - дорогое удовольствие! Настроение снова испортилось. Родные решат, что у меня к нему симпатия появилась. Вот ведь! Попугая хочу, но целоваться нет!
- Ну, не знаю-ю, - протянула.
- Тилья, ну, пожалуйста, спускайся к нам!
В пользу того, чтобы согласиться имелся веский аргумент: у меня единственной в Гронвиле появится говорящий попугай! Да Бьянка от зависти лопнет!
- Хорошо! - я захлопнула перед его носом створку.
Перед выходом поправила волосы, ленту, платье и только потом вышла из комнаты.
Спустилась тихо, и когда предстала перед родными, все почти одновременно повернули головы в мою сторону. Чтобы не показывать смущения, скорее прошла к своему месту в конце взрослого стола, как положено самой младшей в семье, и села. Племянники и племянницы по традиции сидят отдельно за маленьким столиком, в углу залы. Спасибо, что к ним даже в шутку не отправляют.
- А чего платье сменила? - обратился Харст. Младший брат жил с нами, общался с Дирком, и точно был в курсе происходящего, поэтому отвечать ему не стала, промолчала. И мама неодобрительно покачала головой:
-Тилья, Тилья!
- Я уже восемнадцать лет Тилья, - пробурчала я.
- А пряники до сих пор любишь, - улыбнулся папа. - Иди ко мне, Конопушка. У меня для тебя кое-что есть!
Отцу дерзить я не смела. Да и не хотела. Он хороший. Поэтому послушно встала и подошла. А он достал из большого кармана платок, развернул, и я заулыбалась, потому что пряничная птичка была такой красивой, с разноцветной присыпкой на глазури! Уверена, папа весь рынок обошел, чтобы купить мне самую-самую! Захотелось куснуть от сладкого крылышка кусочек.
- Спасибо! - я наклонилась, крепко обняла отца и поцеловала его в щетинистую щеку.
Вернувшись на место, на свою расписную тарелку положила немного грибов, рыбы, чтобы не сидеть с пустой, и отложила ложку. Пока готовишь, всего отведаешь, и потом есть совсем не хочется. Если только тироского пирога попробовала бы немного. Зря что ли с ним столько возились?!
Я улыбалась, Дирк смотрел на меня взглядом, полным обожания, и ждал, когда все насытятся и перейдут к сладкому, чтобы завести речь о поездке на ярмарку.
Мельна пыталась ерничать, переводила многозначительный взгляд с гостя на меня, но я, мечтая о чудесном попугае, наверно, волшебном, не обращала на нее внимания. Сестре стало неинтересно, и она переключилась на Фреха.
Затем все-таки настал момент, когда все насытились, успокоились, подобрели, и Дирк, встав, почтительно обратился к родителям:
- Господин и госпожа Кален. Прошу позволения у вас посетить с Тильей ярмарку в Ботвифуле. Обещаю привезти ее в Гронвиль в целости и сохранности!
Его речь звучала так торжественно, что мне на миг стало стыдно за свою мелочность. Для Дирка побыть со мной за счастье, а я от него хочу только подарок. Неужели я такая жадная? Да ведь если попрошу у отца, он мне не откажет. Однако это будет совсем не то! Одно дело - купили родители, другое - поклонник. Это как доказательство, что я самая замечательная в Гронвиле! Поэтому отмахнувшись от совести, собралась дать ответ.
Родители переглянулись, и Дирк уточнил на всякий случай:
- Мы поедем с семьей...
- Да что ты! Дирк! - вздохнул папа. - Я согласие дам, вот только согласится ли Тиль?
Все за столом приготовились, что я начну отпираться, но, к их удивлению, я, не моргнув, сказала:
- Да.
И воцарилась тишина.
- Какая мошка тебя укусила? - удивленно спросила Мельна. Она так удивилась, что не опускала бровей. Так и сидела.
- Да все враз! - вздохнула мама, хотя настроение у них с отцом улучшилось. Видимо, обрадовались, что я переменила отношение к Дирку. Нетушки! Пусть не надеются!
Когда вечер закончился, и Дирк уходил, Мельна кивнула, чтобы проводила его до ворот. Но я заупрямилась:
- Не пойду! - мало ли, еще поцеловать попытается. А я терпеть не стану! И останусь без подарка, а ведь я уже почти видела клетку с птицей в своей комнате! Даже местечко нашла солнечное.
- Ох, дай Альда Дирку терпения! - вздохнула мама и стала собирать гостинцы братьям и сестре. Я же, чтобы скорее завершить домашние дела, принялась за мытье посуды.
Негромко напевая, мыла тарелку за тарелкой, пока за кухонным окном, в палисаднике не зашуршало, и не вынырнула вихрастая голова Дирка!
- Ах, ты! - уперла я мокрые руки в бока, едва сдерживая негодование. - Подслушиваешь?!
- Ты так поешь, что я не смог уйти, - он залился краской.
- Еще и подглядываешь! - посмотрела строго. - За вечер не нагляделся?
- Нет, - он просунулся в окно, положил руки на подоконник, на них голову и произнес мечтательно: - Смотрел и смотрел бы на тебя.
- Глаза сломаешь, - усмехнулась я, хотя в душе радовалась каждому его слову.
- Тиль, неужели я тебе совсем безразличен? - вдруг спросил Дирк, вмиг став серьезным, даже несчастным. Я отложила вымытую ложку и повернулась к нему.
- Ты хороший. Просто я пока не хочу замуж.
- Харст рассказывал, что ты хочешь заниматься ковкой.
- Хочу - кивнула, - но папа против.
- А я не буду против, - вдруг с жаром произнес он. - Я буду учить тебя, если захочешь!
Его словам я обрадовалась, растерялась. Неужели мечта моя сбудется?! Да сразу спохватилась.
- Какой хитренький! - нахмурилась. - Сначала разрешишь, а потом вскоре появится малыш, и не будет мне ни ковки, ни кузни, только опять плита и пеленки. А я не хочу всю жизнь провести на кухне! - честно призналась ему.
- Я думал, ты любишь готовить! - встрепенулся Дирк. Захлопал глазами, даже голову поднял с рук.
- Умею готовить. Умею это делать хорошо, но проводить день за днем, вымешивая ненавистное тесто для пирога битый час - нет уж! За это время можно приготовить суп, рагу другой пирог! - я вздохнула. - Но маме нравятся сложные рецепты.
- Я буду рад всему, что ты приготовишь!
- Да не хочу я замуж! - прикрикнула на прилипчивого поклонника и захлопнула створку, показывая, что разговор завершен. - Вот же приставучий!
Однако после разговора я даже попугая перехотела. Родители, ободренные моим согласием на поездку, так просто не отступят и к осени точно выдадут меня замуж. Надо что-то придумать.
Позже вечером зашла в хлев, чтобы скормить вкусные остатки ужина Бельке.
Она почувствовала меня еще в дверях, запрыгала, забила копытцем. А когда я подошла к ней и протянула руку, Белька приподнялась и подставила голову под ладонь. Потому и люблю ее больше других козочек, что ласковая.
- Смотри, чего принесла тебе! - протянула кусок булки, недоеденной гостями.
- Бе-е-е, - проблеяла Белька и аккуратно взяла с руки угощение. Затем еще. А когда у меня ничего не осталось, слизала крошки. - Бе-е-е.
- Больше нет. - погладила ее по белой спинке. - Но есть цветы, что Дирк принес. Будешь?
- Бе-е-е! - обрадовала моя козочка, и я протянула ей розы. Хоть какая-то от "жениха" польза.
Пока родители не видели, я достала из вазы букет и унесла. А то мама его поставила посреди залы, на самое видно место. Того гляди, в мою спальню перенесет на ночь, чтобы я прониклась подарком. Розы я обожаю, в палисаднике выращиваю, но не люблю, когда мне навязывают Дирка.