А с вашим надо было что-то делать. Те народы, что были здесь во время войны богов, оказались заражены вирусом насилия. И переселить их в другие миры, даже к людям их же расы, было невозможно. Была огромная вероятность, что в новых, ещё не окрепших мирах, они могли начать лить кровь своих сородичей. Именно так, как вы делаете сейчас.

Однако именно этого и добивался подлый ученик. Сам ничего не создал и не желал тратить силы на создание, он попросил ваш мир якобы «на исправление». Но исправлять и менять что-либо он не собирался. Ему пришлась по вкусу энергия боли и ненависти, страха и отчаяния. Он сам назначил себя богом вашего мира. Вы его знаете под разными именами: Саваоф, Аллах, Иисус, Будда, Люцифер, Сатана, Иегова и ещё много разных имён у него.

— Аллах мудр и справедлив!!! — Салех в гневе сжал кулаки.

4

— Да? — Аланни спокойно смотрел на Салеха. — И этот мудрец постоянно стравливает народы твоего мира для кровопролития. Вспомни историю всех людей Земли. Много ли найдётся дней без войны? Именно дней! Не месяцев или лет. А всего лишь дней! Вы постоянно убиваете друг друга во славу чёрного божка. Ни в одном мире Вселенной не льётся столько крови, сколько у вас. Не гибнут бесполезно в огромных количествах мужчины, женщины, дети, старики. Но в последнее время ваш властелин устал от своего же искалеченного мира. Ему надоело даже пугать и стравливать вас. Он придумал, как избавиться от обузы.

— И как же?

— Очень просто. Вы сами себя уничтожите. Биологическим оружием. Болезни и вирусы худо-бедно вы научились лечить. Ваша медицина умеет ставить на ноги казалось бы безнадёжно больных людей. Но надо ли это? Кого родят мужчина и женщина, имея в наследственности страшные болезни? Ты слышал о генетически изменённых продуктах? Вижу, что слышал. Но не придал этому значения?

Салех кивнул.

— Так вот, именно такие продукты ведут к вырождению организма. Живые существа становятся бесплодными, либо приводят в мир больное потомство. А те, кто сможет что-то соображать, просто перебьют друг друга за кусок хлеба, глоток чистой воды или за резервуар с кислородом. — Аланни печально качал головой. — Ваш хозяин накопил невероятное количество энергии и теперь может «почивать на лаврах». Ведь энергии всё равно из каких эмоций она собрана. Она нейтральна.

А вам какое дело до нас? — Салех потряс головой. Слишком много на него свалилось.

— До вашего мира? Совершенно никакого дела нам нет. Как бы жестоко это не звучало. Мы с Алишей получили разрешение и создали свой мир. Ограничительным условием Совета Богов было то, что в нашем мире будут жить люди, которым грозит опасность в их родном мире.

— Немного не так. — вмешалась Алиша. — Это должны быть любящие друг друга люди, чьим жизням угрожает опасность. Мы предлагаем таким переселиться в наш мир и там помогать нам его осваивать.

— И где гарантия, что вы говорите правду? — Салех не думал сдаваться.

— Самая главная гарантия — это то, что нам от вас ничего не надо. — Аланни спокойно смотрел на Салеха. — За нашу помощь мы ничего не просим.

— У нас говорят, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках.

— Верно, тут ты меня немного поймал. Нам не надо ничего материального. Деньги вашего мира не имеют у нас ценности. Золота тоже своего хватает. Молиться по восемь раз на — дню совершенная дурь. Правда, боги живут, пока их помнят. Но в нашем мире нас и не забывают. Нам от вас нужна ваша любовь друг к другу. И жизнь в нашем мире, желание творить добро. У нас мало разумных. И мы с Алишей решили помогать существам из других миров, которые попали в беду. Твой крик мы и услышали.

— Есть только одно но… — Алиша посмотрела на Ольгу. — Она тебя не любит.

Сердце Салеха больно сжалось.

— Совсем? Даже никакой симпатии не испытывает? Зачем же вы тогда меня сюда привели и всё это рассказали? Неужели посмеяться решили?

— Никто не собирается бросать тебя в беде. — Аланни выставил руку ладонью вперёд. — Алиша лишь указала тебе на трудность. Ты же не оставишь свою избранницу, если решишь уйти?

— Её зовут Ольга. И я без неё никуда… Даже в самый из лучших миров.

Алиша умоляюще посмотрела на своего спутника.

— Дадим им шанс? Они красивая пара. Узор нашего мира станет беднее без них. Я ещё раз хорошо посмотрю на Ольгу.

Алиша подошла к дивану и склонилась над спящей девушкой. Салех напрягся, желая защитить и оградить свою жену, но Алиша положила свою руку ему на лоб, и он понял, что никакой угрозы не существует. По телу разлилось приятное спокойствие.

— Да. Шанс дадим. — Алиша вернулась к Аланни. — Но начинать надо будет с чистого листа. Я уберу у Ольги все воспоминания о её прежней жизни. И только от тебя будет зависеть, полюбит ли она тебя нового. Помни, моя блокада не вечна. Я не буду портить ей мозг. Любое горе или беда могут дать толчок к воспоминанием. Согласен на такое условие?

Салех не мог говорить, от нахлынувших надежд сжалось горло. Он мог только несколько раз энергично кивнуть.

— Тогда иди и возьми в своём мире немного вещей, которые захочешь.

Салех обеспокоено глянул на диван со спящей Ольгой.

— Не волнуйся. — правильно понял его Аланни. — Мы не исчезнем. У тебя есть несколько часов до рассвета. С первыми лучами солнца необходимо покинуть твой мир. Бери самое необходимое. Дом тебе дадим не хуже твоего. И одежду местную тоже. Денег на первый год жизни. А за это время ты сам должен определиться с родом занятий. Хочу только посоветовать тебе: не бери никаких вещей, которые смогут напомнить твоей жене об этом мире. Разные фото и видеоизображения совершенно не приемлемы. Она будет как после тяжёлой болезни, мало что помнить. И не надо провоцировать. Человеческий мозг — штука нежная и чуткая. Малейшего толчка бывает достаточно, чтобы испортить. Поэтому касания Алиша сделала минимальные.

Салех уже без сомнений ринулся в серое облако. Он носился по дому как ошпаренный. Первоначально собрал Ольгины украшения. Пусть они будут. Он с любовью их подбирал, что-то делал на заказ у знакомого ювелира. Потом посмотрел на то, что из своего хотел взять и понял, что ничего ему из этого не надо. Даже цепочку и перстень снял. Хотел оставить, но передумал и положил в карман. Книги? Хорошо бы их взять. Но как он объяснит Ольге иной язык, ведь говорить они будут на местном. А русский, на котором написаны книги, станет лишь возможной провокацией возврата памяти. Ещё раз оглядев небольшую кучку собранного, Салех решительно уложил всё в сумку и не оглядываясь шагнул в портал.

Алиша и Аланни ждали его.

— Осталось совсем немного. Только местный язык вложить в голову. Но это быстро. — Аланни показал на диван. — Ложись рядом с женой, закрой глаза и расслабься.

Салех спокойно устроился рядом с Ольгой, обнял её и закрыл глаза. Тот час на лоб ему легли две руки. Одна широкая и твёрдая, другая узкая и нежная. Под волосами началась приятная щекотка и такая приятная истома разлилась по телу, какую он испытывал только рядом с Ольгой после их безумных ночей. Лежать так он готов был очень долго. И словно в награду за что-то хорошее, это состояние длилось, длилось, и длилось… Салех даже заснул, полностью расслабившись. Все недавние тревоги и страхи уплывали в туман, настроение было самое радужное. Надежда буйным цветом росла в душе, и, казалось, больше не будет ничего плохого в их жизни. Он чувствовал себя совершенно отдохнувшим, словно только и делал в последнее время, что спал и бездельничал.

— Всё… — тихо, почти шёпотом сказала Алиша. — Пора. Вы готовы к новой жизни. Бери жену на руки, потому что ей лучше проснуться в вашем новом доме, в постели с тобой. Она должна увидеть тебя первым, тогда тебе будет легче. О вещах не волнуйся, перенесём вместе с вами. Когда будешь в спальне, полностью избавься от одежды вашего мира и брось её в угол, в любой. Она сама исчезнет.

Аланни повёл рукой и снова образовался серый туман перехода. Салех шагнул в него и оказался в просторной комнате, середину которой занимала большая, манящая своей расстеленостью, кровать. Он уложил в неё Ольгу, осторожно снял с неё ночную рубашку и полностью разделся сам. Потом подумал, достал из кармана цепочку и перстень и спрятал их под подушку. Не глядя швырнул одежду в какой-то из углов, краем глаза отметив неяркую вспышку, и замер, любуясь в первых лучах местного светила своей обнажённой возлюбленной. Потом глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, скользнул к ней, прижался своим горячим телом и начал ритуал пробуждения, гадая кончилось ли действие противозачаточных таблеток.