Неожиданно вспыхнул свет. Не обычный, яркий, радостный, а тусклый, желтоватый, но и он вначале ослепил толпу. Обезумевшие люди остановились. Сверху, с площадки перед входом в рубку, послышался негромкий голос:

— Назад! Буду стрелять!

Люди, пятясь, стали спускаться по трапу, не отводя глаз от матроса в полотняной робе. В руке у того был большой пистолет, и он направил его на толпу.

«И будет прав. Такой закон. Нельзя допускать паники на гибнущем судне»,

— думал мистер Гордон, не спуская глаз с тупого зрачка пистолета. Объятые ужасом, люди хлынули вниз по трапу, покатились клубком. Вскакивали, бежали разыскивать близких, собирать вещи, ценности. Спасаться!

— Думал — сомнут, — сказал мистеру Гордону матрос со вздохом облегчения. — А у меня ведь игрушечный «вальтер». Купил в Токио. Он совсем как натуральный, только не стреляет. Ну а вы что, док? Идите к себе, пока аварийка еще работает. Если будет команда «В шлюпки», то идите к трапу по указателям. Они светятся в любой темноте. Люминесценция, — пояснил матрос.

Свет стал медленно гаснуть, как в кинозале.

— Вы еще здесь, док? — спросил матрос из темноты.

— Да, да. Теперь мне, пожалуй, не найти своей каюты и друзей.

— Стойте пока. Скоро матросы разнесут фонари по палубам. Ничего, док, мы сидим крепко. — Голос матроса дрожал. Ему самому было страшно в темноте. Он боялся, что его случайный собеседник уйдет и он снова останется один против новой толпы озверевших людей. — Знаете, кто во всем виноват? — начал опять матрос. — Во всем виноват второй. Второй штурман. Я только что сдал штурвал Тони Янгу. Тони не простоял и десяти минут, как мы врезались. Чиркнули по рифу левой половиной днища. Надо было, наверное, на скорости сходить с рифа, а второй дал сначала стоп, потом полный назад. Тут мы уже сели по-настоящему и продолжаем садиться все прочнее. Такие дела, док. Вы где?

— Здесь я, молодой человек. Скажите, как вел себя после всего Томсен? Что он говорил, что предпринял еще?

— Что говорил? Только застонал. Схватился за голову. Ушел в штурманскую. Слышим — бах! Выстрел. В висок. Там и лежит сейчас. Упал на стол с картой, все проклятое море кровью залил… Вот и фонари появились.

Внизу, у трапа, по дорожке ползло пятно света.

Когда произошла катастрофа, Томас Кейри, Джейн, мисс Брук и Малютка Банни находились в баре «Тритон и наяда». После оцепенения, которое продолжалось несколько секунд, публика, заполнявшая бар, бросилась к выходам. Томас Кейри также вскочил и подал руку обессилевшей от страха Джейн.

Малютка Банни остановил:

— Подожди, Том, и вы, Джейн и Лиз, садитесь на место. Сейчас там такое начнется. Помню, как загорелись трибуны на ипподроме во время бегов, там насмерть затоптали десятка три. Скоро объяснят, в чем дело. Ого, и свет погас! И это ничего. Сейчас дадут аварийный. Ну чего ты так дрожишь, Лиз? Ведь мы ждали этого. Вот оно и случилось. Хотя, может, налетели на что-нибудь и случайно. Я думаю, что такое судно вообще не может потонуть. У него всякие переборки, отсеки, двойные и тройные днища. Давайте выпьем в темноте.

— Где же Стэн? — спросила мисс Брук. — Он обедал у капитана.

— Вот как загорится электричество, — сказал Малютка Банни, — мы пойдем в каюту Джейн и там его дождемся. Док что-нибудь да знает из первых рук.

— Ах, Банни, — прошептала мисс Брук, нащупав в темноте его ладонь.

Бармен-негр зажег электрический фонарь и, сверкая в улыбке зубами, сказал рокочущим басом:

— Вы правильно поступили, леди и джентльмены: зачем давить друг друга, когда можно посидеть с комфортом, выпить, даже потанцевать? — Он поставил грустную мелодию из «Истории любви». Малютка Банни пригласил мисс Брук, и они стали кружиться между покинутыми столиками, то появляясь в луче света, то уходя в темноту. Под ногами похрустывали осколки разбитых бокалов.

— Прекрасно! — прошептал Томас Кейри. — Танец на гибнущем корабле. Как жаль, что этого не видит Стэн. Он и не ожидал такой мизансцены. Пойдем и мы, Джейн.

— Боюсь, не подчинятся ноги. Я вся как ватная. Но идем. Банни удивительный человек. Я рада за Элизабет. Нет, ноги ничего, расходятся, и судно перестает дрожать. Том!

— Что, Джейн?

— Выходит, все случилось, как ты предполагал?

— Если не совпадение.

— Нет, Том, так не бывает. Кто-то все-таки это сделал. Мы же, Том, ничем не смогли помешать тому человеку. Или ты все же считаешь это совпадением?

— Не знаю. Может, непредвиденный несчастный случай. Хотя…

— Том! Дай мне руку.

— Успокойся, Джейн.

— Мне уже совсем не страшно. Я даже чувствую какое-то облегчение, будто камень свалился с моего сердца. Почему это?

— То же происходит и со мной. Реакция после напряжения последних недель. Мы ждали, что что-то должно случиться.

— Да, Том. Для нас это не явилось неожиданностью. Слышишь, там кто-то опять кричит? Надо помочь, Том!

— Да, Джейн. Сейчас мы с Банни посмотрим.

— Нет, нет, не оставляйте нас! Уже замолчали.

Бармен предложил:

— Леди и джентльмены, есть смысл выпить на мой счет или, если хотите, на счет морского царя. У меня есть старый добрый мартини…

Утренние прогулки помогли мистеру Гордону прилично изучить судно, теперь он шел по коридорам почти в полной темноте, натыкаясь на чемоданы, стоявшие у дверей кают, — пассажиры готовились покинуть судно и старались ничего не забыть. По радио еще не объявляли, что можно каждому брать с собой. Паника заглохла.

Люди присмирели, успокаивали друг друга. Кто-то засмеялся. Но вот послышался чей-то злорадный голос:

— …"Святой Михаил» продержался всего три часа. Почти никто не спасся. «Мадагаскар» пошел ко дну через тридцать минут… Так что…

— Замолчите! Замолчите! Как вы можете? Сейчас! Об этом! — прервал его звонкий женский голос. — Негодяй!

— Но, позвольте, миледи, я считаю своим долгом предупредить, осветить картину. Чувствуется некоторое успокоение. Мы не знаем, какое у нас количество шлюпок. Надо выяснить. Идти к капитану. Составить списки тех, кому следует в первую очередь. А не то…

— Поль! — позвала женщина. — Поль! Заткни ему поганую глотку, а не то я сама…

— Не нервничай, Роз. Успокойся, — ответил мужчина. К ногам мистера Гордона упал сбитый хлестким ударом человек. Мистер Гордон поднял его, и тот, прошептав: «Нет, так нельзя, я буду жаловаться», хватаясь за переборку, пошел вдоль полутемного коридора. Вскоре издалека снова донесся его голос, поносящий гангстеров, захвативших судно, и призывающий к отпору всех, кому дорога жизнь.

По пути мистер Гордон услышал еще одно обращение к пассажирам командования судна. На этот раз говорил старпом Гольдман: «Принимаются все меры к ликвидации аварии. В случае малейшей опасности все без исключения пассажиры и члены команды будут посажены в баркасы и катера. Нами вызвано

— и скоро будут — несколько судов и буксиров-спасателей. Пресекайте действия паникеров. Благодарю за внимание».

В собачьем «люксе» царила непроницаемая темнота. Надсадно тявкали болонки. Мистер Гордон в который раз после катастрофы посетовал, что не приобрел электрический фонарик. «Вот что значит неорганизованность и непредусмотрительность! Почему-то мне казалось, что это произойдет обязательно днем», — подумал он, двигаясь на призывное повизгивание Кинга.

Из своей каюты вышел Гарри Уилхем с электрическим фонариком в руках.

— Профессор! Как приятно вас видеть! Кинг вел себя как всегда. Вот Тот подкачал.

— Тот?

— Да, сенбернар. Всего два дня похандрил и отдал богу душу. Сдох во время первого толчка. Только разок гавкнул, и все. Славный был пес. Я уже похоронил его. — Гарри Уилхем вздохнул. — Вовремя убрался. Вы своего возьмете?

— Да, Гарри. Благодарю вас.

— Правильно делаете. А вот куда я этих дену? Вряд ли старухи за ними притопают. Какая там благодарность! Я выполнял свою обязанность. Что-то вы мне много даете. Но ничего, пригодятся. Если удастся выкрутиться, то ведь буду на биче сидеть, пока не пристроюсь хотя бы в Белый дом. — Он засмеялся. Улыбнулся и мистер Гордон. Спросил: