― Это Храм ангов, Вальдеган. Вы знаете об этом?

Пархонт отступил, оглядывая Зал:

― Храм?!

― Конструкция немного иная, но колонны из того же материала и они будут светиться изнутри, если Храм «включить».

― Это Дом Совета, Великая... Он был им всегда.

― А что за дверями в коридоре? ―этот вопрос я уже обратила к престарелым мужчинам и их помощникам, что столпились вокруг.

― Там просто стена, ―высказался один из старцев. ―Каменная кладка за каждой...

Ещё что-либо объяснять было уже не нужно. Нужно действовать и притом немедленно!

Бумер нёсся впереди, указывая дорогу, а в голове держалась только одна мысль: «Это шанс! Последний, маловероятный, но шанс!» Умирающего Карелла разместили в большой светлой комнате на первом этаже Дома Совета. Дайк сидел у изголовья широкой кушетки, продолжая утирать время от времени проступающую кровь на его груди, так как наконечники стрел до сих пор не вынимал. Они хоть и порвали грудь нашего дорогого друга, но частично блокировали кровотечение и вынуть их ― значит, позволить ему мгновенно умереть. А терять атамана я не хотела. Категорически! Поэтому и тянула до последнего.

Макс, Грас, Лакр, Аютан и многие другие тоже были здесь ― ждали, а вдруг наш предводитель хоть на миг ещё придёт в себя. Быстро стянув доспехи, я достала из-под плотной подкладки две ампулки со «слезами», те, что на прощанье подарил Рекс. Вскрыла обе и вылила содержимое прямо в рот умирающему.

― Воды! Дайк, воды!

Нянь вскочил и протянул кружку, а Макс схватил за руку:

― Но, Кари?! Он умирает!

― А какая теперь разница?! ―я резко обернулась. ―У нас всего три варианта развития событий. Первый: он просто умрёт с минуты на минуту, что, вероятнее всего, и случится. Второй ― монстр. Тогда я сама убью его! Третий ― удачное превращение. И если оно получится, Карелл станет ангалином через восемь дней, а потом обратный переход ― и у нас будет уже два настоящих анга!

― Но где?! Где здесь проводить превращение?! ―Дайк и Макс заорали в один голос в отличие от всех остальных, что, затаив дыхание, наблюдали за всем происходящим.

― А вот это вы сейчас узнаете!

Глава 16

Такого погрома Дом Совета не видел никогда. Помощники отворили загадочные двери и действительно, гладкие обтёсанные камни скрывались за каждой в этом длинном, извилистом коридоре. Я вытащила из-за пояса Граса тяжёлый боевой топор и с размаха ударила. Стена дрогнула. Потом ударила ещё раз и ещё, до тех пор, пока широкая трещина не сломала кладку. Когда большая часть стены рухнула, за ней обнаружилась камера превращений, такая же, как в Банкорской тюрьме, да и в остальных Храмах тоже. Оставалось поднять решётку. А сделать это можно было, только из одного изолированного помещения и где-то оно должно где-то находиться.

― Думай, Макс! Вспоминай! Я не вдавалась в подробности устройства Храмов!

― Но здесь всё не так! ―Макс чесал густую тёмную шевелюру, пока остальные оттаскивали обломки.

― Принцип тот же, только расположение другое. Рычаги где-то есть. Они должны быть!

― Я понимаю, что должны... А если они за самыми крайними дверями в концах коридора и тоже замурованы?!

Не долго думая, я схватила топор и помчалась ко входу в Зал Совета. Крайняя дверь также скрывала камеру, а вот другая, первая с противоположного конца, ― маленькую комнату. Терпение было уже на пределе и мои мужчины попеременно пытались меня успокоить, что, мол, не надо так неистово стены долбить, ведь рухнуть всё здание может, а как-никак веками стояло, но пришла богиня и глядишь, руины только и останутся. То, что всё будет работать я не сомневалась. Анги создавали надёжные и долговечные механизмы. Их технологии оставались во многом загадочными и непонятными, но общая суть была уже известна.

В «пусковой», как я обозначила это помещение, на вмурованных в стены панелях располагались рычаги поднятия решёток. Время не повлияло на их работу и вскоре методом «тыка» решётки в двух камерах со скрипом, но поднялись. Карелл был ещё жив. Пока я ставила на уши дворец, никаких изменений с ним не произошло: ни плохих, ни хороших. Как мы оставили его, в смертельной бледности с торчащими обломками стрел в груди, так он и лежал. Дайк щупал его пульс, вытирал кровавые пузыри, промакивал пересохшие губы влажной тряпкой ― наш атаман в сознание не приходил, но его сердце, хоть и медленно, всё-таки до сих пор билось. И мы решили подождать немного, понаблюдать. Какой смысл переносить его в камеру в таком состоянии? Хотя это был риск и риск серьёзный, ведь как сработают «слёзы» в данном случае мы совершенно не представляли, да и влила-то я двойную дозу. А в Книге ангов ничего подобного ни я, ни Макс не читали. Оставалось ждать.

Меж тем город захлестнула эйфория победы, а вот нам совсем не хотелось веселиться. Так как я теперь замещала Карелла, всё бремя руководства легло на плечи тяжким грузом. Столицу я решила не эвакуировать. Территорию Совета от города отделяла стена, почти такая же, как и внешняя. Дабы не допустить распространения преждевременных слухов и во избежание паники, по моему приказу закрыли все ворота и выпроводили за них молодёжь, женщин и детей. Охранники Совета патрулировали стену, а из городского руководства с нами остались только пархонт Вальдеган, Хлоан эн Атрай ― мой друг и коллега, наследник древнего дома, часть обслуги дворца, ну и Совет в полном составе. Всем горожанам было объявлено, что третий претендент на трон, а по факту будущий терр, признанный народом и Советом, тяжело ранен в битве и мы боремся за его жизнь.

Стоя на широкой открытой террасе, я вдыхала ароматы ночи: сладость фруктовых садов и прелую свежесть скошенных трав, смешанную с терпкостью смол, а лёгкий ветерок с озера разбавлял эту тёплую пряность прохладными нотками далёких гроз. В городе не смолкали песни, а ритмичные звуки бубнов и барабанов далеко разносились над озером.

Покашливание позади ― я обернулась. Грас крепко держал Ская за плечо:

― Вот он, красавчик наш! Думал, что мы про него уже забыли!

― Под конвой и в Латрас к отцу. Пусть Гай сам с ним разбирается.

― Но, Кари! ― Скай дёрнулся, да не вышло. Не так-то просто вырваться из лапищ верного Гоблина. ―Какая теперь разница?! Я хочу остаться!

Я не слишком злилась на парня. Ну сбежал он из семьи, хотел поучаствовать в Великих освободительных битвах. Его желания вполне понятны, и таких юнцов хватало среди наших. Но много и погибло. Мы тоже понесли немалые потери. Да вот слишком уж я любила не только Ская, как родного брата, но и всё музыкальное семейство: Гая, Хейю, Натри, Айру, да и малышку Кари тоже. Поэтому, на правах близкого человека, да и богини, в конце концов, решила не давать поблажки:

― Ты вернёшься в Латрас, Скайолан. Это приказ. Ты подумал о матери, отце, брате и сёстрах, когда убегал?! А если бы ты погиб?!

― Но ведь не погиб... ―буркнул он в ответ.

― Сделаем так. Поедешь, когда станет ясно, выживет Карелл или нет. По пути надо сообщать людям достоверные новости. А сейчас в город его, Грас. И глаз не спускать, здесь нельзя оставаться.

Пока Макс, Грас и Лакр занимались другими делами, мы с Дайком дежурили возле нашего атамана. Прошло уже почти двое суток, однако он до сих пор не умер, что очень обнадёживало, ведь по прогнозам Дайка с такими ранениями так долго протянуть невозможно. Только вот никаких изменений пока не наблюдалось.

На рассвете, когда мой дорогой Нянь давно сопел, уронив голову на грудь, а я сидела рядом и тупо пялилась на светлеющее небо, потому как спать совершенно не хотелось, Карелл вдруг громко вздохнул. Я пихнула Дайка в бок, и мы уставились в покрасневшие глаза (тонкая сосудистая сетка полностью покрывала белки) с узкими вертикальными зрачками, вместо обычных круглых.

― Началось... ―выдохнула я. ―В камеру его! Быстро!

Превращение произошло не за восемь дней, а за десять. Хотя если не считать время, когда он просто лежал без всяких внешних изменений, то как раз уложился в обозначенные сроки. Дабы не шокировать окружающих, я запретила всем, кроме нас троих да Лакра с Грасом, подходить к камере и толстая тяжёлая дверь с замком весьма этому поспособствовала. Как и в камерах Храмов, вода текла по узкому каналу у дальней стены и от обезвоживания наш превращаемый не страдал, в отличие от боли.