Иногда днём, а чаще вечером, на палубе звучала различная музыка, песни, устраивались танцы, которые приобретали особый смысл и азарт с участием женщин. Саша не был специалистом в этнической музыке у себя дома, но ему постоянно мерещились кельтские мотивы в этих звуках и движениях. Флейта, что-то наподобие скрипки, и барабан, в роли которого всегда выступала пустая бочка. С её помощью задавался некий ритм, флейта и скрипка выводили мелодию, а люди, обхватив друг друга за плечи, лихо отплясывали, высоко поднимая согнутые или прямые ноги, громко стуча каблуками по палубе. В другом варианте танцы были одиночными, чем-то вроде конкурса, где человек ненадолго выходил на середину круга, показывая там своё мастерство под ритмичные хлопки в ладоши, а потом приближался к кому-нибудь из ожидающих, обычно мужчина к женщине или наоборот, передавая эстафету.

Через два дня подул слабый, но устойчивый юго-восточный ветер, более благоприятный для курса. Шхуна двинулась дальше, а на двенадцатый день после выхода из порта миновала Сицину (Парамушир). К тому времени и ветер окреп, и курс был чуть круче к северу, поэтому корабль прибавил хода, преодолев пятьсот миль за четыре дня. А в гавань Бригеса входили уже при ревущем воздушном потоке, поднимавшем большие волны. Встали у пирса, бросив туда швартовы, и сошли на берег.

Капитан первым делом отправился к своему товарищу Коле, сидевшему на складе торговой компании, узнать оптимальные цены на товары, и ситуацию вообще. Рассказ о минувших приключениях поверг того в шок. Понимание факта, что он мог лишиться троих друзей и остаться в этом мире в одиночестве, заставило осознать всю хрупкость видимого из уютной конторы благополучия. С другой стороны, он искренне радовался за Сашу, что он жив и здоров, к тому же обладает более крупным и хорошим кораблём. По результатам дальнейшей беседы прояснилась и ожидаемая средняя прибыль, что-то около пятидесяти процентов. О части товаров договорились здесь же со старшим управляющим, на счёт других Саша получил подробные инструкции, куда и к кому обратиться, тут же отправившись заключать сделки. О закупках пока речь не шла, потому что ещё предстояло посетить советника Аристина. А уж куда и как он отправит своего порученца предугадать невозможно.

До вечера обо всём договорился, утром должна начаться отгрузка товаров на повозки. А пока предстояло отдохнуть. Не то, чтобы он сильно устал. Последний этап плавания был на удивление лёгким и спокойным, а присутствие рядом Тимандры позволяло ещё и наслаждаться им. Но всё же ощущать под ногами твёрдую землю, и знать, что впереди у тебя несколько дней, которые ты проведёшь на ней, было приятно. К тому же именно Бригес Саша почему-то воспринимал, как свой порт. Возможно, потому что отсюда было ближе всего к месту, через которое он попал в этот мир. Или потому что именно здесь находились другие самые близкие ему люди – Коля, Дмитрий, где-то за горами Андрей Леонидович. Да, и вообще, отсюда начался его морской путь.

Предстоял серьёзный разговор с Амафеей, во время которого Саша предпринял последнюю попытку отправить её домой. Девчонка, естественно, наотрез отказалась. Грустно вздохнув, капитан потребовал от неё написать объясняющее всё письмо домой, которое он отправит почтой. А сам подумал, что надо будет и от себя черкануть несколько строк, чтобы родители несильно переживали. Главное, не упоминать о том, что в последнем бою он потерял больше половины экипажа, а оставшиеся вообще чудом остались живы.

Выдав команде жалованье за прошедшие в плавании шестнадцать дней, а это восемь тысяч – фьють, и нету, Саша отправил всех на берег, кроме дежурной вахты. И сам тоже остался, поскольку подошла очередь Тимандры сторожить корабль. Послали матроса на берег за свежими продуктами, из которых кок расстарался приготовить на всех шикарный ужин. Капитан ел с девушкой в каюте при свечах, запивая всё дорогим вином. За открытыми окнами негромко плескалась вода, с берега доносились музыка и песни. Потом вместе обошли корабль, проверяя посты, исправность фонарей и общий порядок. Постояли на шкафуте, глядя на огни ночного города, и отправились спать. Ну, как спать. Не сразу, конечно, но в кровать однозначно.

Утром начали прибывать приказчики от владельцев складов и магазинов, с которыми Саша оговаривал порядок отгрузки. Собравшиеся после вечернего загула матросы поднимали товары из трюма, и словно муравьи перетаскивали их на повозки, которые по мере загрузки отъезжали в сторону. Капитан, вместе с очередным представителем торговца, вели взаимный учёт, согласно которому потом следовало получить деньги. Провозились почти весь день, зато семьдесят пять тысяч поступило в судовую казну. Особо порадовали книги – очень прибыльный товар оказался! В Локриде открывалась масса школ для простонародья, которым требовались учебники. А в свободное время грамотные люди очень любили почитать разную незатейливую литературу.

Закончив подсчёт денег, и сделав необходимые записи в журнале, Саша понял, что уже никуда толком не успевает, а потому решил расслабиться, и отложить все дела на завтра. Выспавшись и отдохнув, отправился проведать Дмитрия, а там и до господина советника недалеко.

Дмитрий начал сдавать. Если раньше он всегда удивлял своим неунывающим настроением, то теперь даже появление Саши вызвало лишь слабую улыбку, что на фоне бледного лица выглядело плохо. Ещё бы, полгода провести в подземелье, томясь в неизвестности! Но свежие новости его всё же взбодрили. Когда же речь зашла о размене люгера на шхуну, то он и вовсе посмотрел на бывшего подопечного с нескрываемым удивлением. Пришлось рассказать о гранатах, на что Дмитрий лишь озадаченно крякнул.

– Ты их использовал? – Спросил Саша.

– Нет, хотя мысли и были. – Последовал ответ.

– А что помешало?

– Трудно сказать. – Начал вспоминать узник. – Их здесь боятся. Это же не наша лимонка, в которой выдернул чеку, и выбросил подальше. Тут пока фитиль запалишь от трута, пока он прогорит на нужную величину, а это на глаз… Если за всё это время в тебя выстрелят или вовсе с тесаком набросятся, то взорвёшься сам, и своих поубиваешь. Во всяком случае, на меня смотрели, как на сумасшедшего, когда я предложил это. Знаешь, каких трудов мне стоило заставить людей хотя бы ложиться на палубу при сигнале? Не понимают они этого! Присесть, спрятаться – это да, на инстинктивном уровне. А вот лечь… Унизительным, что ли считают. Или им кажется, что в этот момент они особенно уязвимы, если противник в рукопашную кинется. Сам-то я в истории не силён, но Леонидыч рассказывал, что у нас тоже долго в полный рост ходили, и под огнём стояли, как болванчики. Хотя он говорил ещё что-то про опасность атаки кавалерии и штурмовые колонны, но сути это не меняет. Очень трудно переубедить людей.

– Ясно. – Кивнул Саша. – Это даже хорошо. Значит, у меня есть небольшая фора.

– А как ты убедил своих? – Спросил Дмитрий.

– Личным примером, как же ещё! – Удивился Саша. – Два ведра бомб раскидал. Мои тоже поначалу смотрели с ужасом, а потом ничего, воспрянули духом, даже прикрывать сознательно стали, чтобы я продолжал кидать гостинцы за спины пиратам. Потом как-то без проблем удалось набрать из оставшихся группу гранатомётчиков, потренировались даже на островке. Боятся, конечно, но они же видели, как это работает. Кстати, я всей команде запретил трепаться об этом. И тебя прошу держать язык за зубами. Не хочу нарваться в один прекрасный момент на такую же горячую встречу.

– Да, с кем мне тут трепаться? – Грустно улыбнулся Дмитрий. – Со стенами, что ли? Или с этим истуканом? – Кивнул он на стоявшего неподалёку охранника.

– Мало ли, – настоял Саша, – вдруг советник Аристин захочет побеседовать.

– Ладно, понял. – Буркнул узник.

Поговорили ещё немного о текущих делах, и Саша отправился дальше.

Советник его уже ждал. Встретил радушно, сразу поздравив с «приобретением» нового корабля.

– Как вы ухитрились? – Спросил он.